Свободный брак - Пиратова Лана - Страница 11

– Не продолжай, – прошу я.

– А вы знаете, что смещение тазовых костей может привести к эректильной дисфункции? Проще говоря, к импотенции.

– Давай свой нажопник, – забираю обратно. – Ну, слушай, а другого цвета нет? Почему он красный-то?

Нажопник, как назвала его Катерина, реально красного цвета.

– Так это сигнал тем, кто катится сзади, – улыбается она. – Предупреждение. Что едет новичок.

– Я надеюсь, сигнал только цветом подается? Сирены и мигалки не будет? – хмыкаю.

– Хм, а вы прямо новатор. Хорошая идея. Надевайте.

– Помоги, что ли. Я же в первый раз. Как оно застегивается-то?

На самом деле, я справился бы и сам, конечно, но хочется, что сделала это она. Почти интимные ласки.

Я прикладываю нажопник. Взглядом показываю девчонке, что жду ее помощи.

Она недовольно закатывает глаза, но подходит. Чуть наклоняется и начинает разбираться с застежкой. И все это на уровне моего паха.

– Блин, запуталось, что ли, – бурчит и встает на колени.

О да, девочка. Вот именно так я и люблю. Смотрю на нее сверху вниз и прямо чувствую, как в ширинке тесно становится. И это не от нажопника.

Кладу руку на мягкие волосы и чуть сжимаю пальцами голову Катерины. Она поднимает взгляд. И, сука, это так возбуждает.

– Может, другим займемся? – хриплю я и веду руку вниз на ее скулу. Большим пальцем задеваю уголок рта. – Нахрен эти коньки. Давай я помогу с застежкой-то, – прищуриваюсь и только собираюсь спустить замок на штанах, как раздается громкий щелчок и жгучая боль в пальце. – Ай, блять! – не могу сдержаться я и прикладываю палец к губам.

– Готово! – восклицает эта чертовка и быстро встает.

Смотрю вниз. Она застегнула на мне застежки нажопника. Но член-то успел возбудиться и сейчас прямо скажем, некомфортно. Он как в оковах.

– Давит, – бурчу я, поправляя его.

– А что такое? – спрашивает эта коза и по глазам вижу, что прекрасно понимает, «что, блять, такое»! – Жмет? – и медленно облизывает губы.

Дергаюсь к ней, но в этот момент дверь открывается и я слышу уже знакомый и до жути бесящий голос:

– А вот и я! Представляешь, Катюш, гамаш так и нет. Ладно, без них…

Оборачиваюсь и Федя обрывается на полуслове.

– Кто-то спиздил гамаши? – спрашиваю, поправляя ремень.

Федя в шоке. Понимаю это по его округлившимся глазам.

– Может, в полицию? – произношу серьезно. – Там, я видел, у охранника тревожная кнопка. Жми давай, Федя!

Опять поворачиваюсь к козе.

– Ну, что, Екатерина Валерьевна, начнем урок? – и, пока эти оба не пришли в себя, кое-как ковыляю к ней, хватаю ее за локоть и тяну к двери, которая выходит на ледовую площадку.

Глава 30. Костя

И тут же чуть не падаю. Хватаюсь за бортик. Скользко!

– Ноги чуть согните в коленях, – слышу голос Катерины рядом. – Вот так, – и она нагибается и ладошкой мне в ноги чуть упирается. – Вперед наклонитесь. Эх, надо было вам еще шлем надеть. Стукнетесь головой-то. Хотя… – произносит задумчиво, глядя на меня. – Может, и полезно будет. Мозги на место встанут.

– У меня все на месте стоит, Катерина, – усмехаюсь я. – Не волнуйся.

– Ну, поехали, что ли? Держитесь, – протягивает мне свой локоть.

Берусь за него.

– Ногами плавно передвигайте. Вот так.

Мда. А это, оказывается, сложно. Я просто скребу коньками по льду. Мне кажется, мы и не двигаемся.

Прислоняюсь к бортику.

– Устали? – спрашивает с издевкой. Слышу же. – Невыносливый вы какой-то. Одни разговоры, чувствую. А как дела коснется… – закатывает глаза.

Хватаю ее за руку и тяну на себя.

– Я могу показать тебе, какой я выносливый, – обвиваю талию руками и вжимаю девчонку в себя.

Упирается кулачками мне в грудь.

– Кать, ты помнишь еще, что мы почти муж и жена? – наклоняюсь и кожей ощущаю ее тепло. И запах опять этот ягодный.

– Я еще думаю, – бурчит эта вредина.

– Я знаю, что убедит тебя окончательно.

– Что же?

– Поехали, покажу, – и аккуратно руку одну вниз веду.

– А вам больше удивить нечем, да? – сбрасывает мою руку с себя и откатывается.

А я так и стою у бортика. И опять на член застежки чертовы давят. Космическая реакция у меня на эту козу. Стоит ей прижаться – и пиздец. Оглядываюсь по сторонам, народа еще немного, и поправляю член. Катя опять глаза закатывает.

– А ты сама-то кататься умеешь? – хмыкаю я. – Может, тоже одни разговоры? Пользуешься тем, что я нифига не понимаю в этом. Покажи, что умеешь, раз мои умения смотреть не хочешь. Прокатись кружок, пока я успокоюсь немного. И продолжим.

Катя хмыкает, разворачивается и, оттолкнувшись, начинает катание. Слежу за ней, не отрываясь. Красивая. И катается она, конечно, охуенно. Ничего не скажешь.

Едет быстро и балахон ее обтягивает грудь. А потом девчонка еще и ногу задирает и руками хватается за конек и так и едет, задрав ногу.

Ну и как тут успокоиться?! Такая растяжка. Так и вижу, как можно будет выгнуть ее в кровати. И на шпагат наверняка садится. Черт. Члену еще теснее становится.

Надо ее как-то уломать, чтобы домой отвезти. А там уж она не устоит. Ну, в самом деле. Поломалась и хватит. Я понял уже, что «не такая». Заценил. Теперь остальное заценить хочу.

Продолжаю следить за Катей, как она, уже опустив ногу, подкатывает ко мне. Смотрит вопросительно.

– Ну, ничего так, – говорю с усмешкой. – Меня научишь так же?

– Вы сначала хотя бы до того конца докатитесь, – сама берет меня за локоть и чуть тянет. – Вот так. Ногами аккуратнее, да. И спину-то! – и удар по пояснице ладонью.

– Ты чего? – смотрю на нее в шоке.

– Я говорю, спину правильно надо держать. Ну, давайте, сами теперь, – и эта стерва чуть толкает меня и отпускает.

Я качусь, ничего не делая. Потому что просто пытаюсь устоять. А мне навстречу несутся люди. Я уворачиваюсь. Блять. Почему мы в разные стороны-то едем?!

Уворачиваюсь от очередного лихача лет пятнадцати и тут слышу по громкоговорителю:

– Мужчина с красным накладным задом с номером тринадцать, вы едете в противоположном направлении! Развернитесь!

Я всматриваюсь в очередное препятствие и тут слышу:

– Глухой? Развернись же сказали! – и меня вдруг кто-то резко дергает за руку и я начинаю крутиться.

Звонкий смех Катерины рядом и она тормозит меня, схватив за рукав.

– Что происходит? – осматриваюсь.

– Да вы не в ту сторону покатились! – смеется она.

– Да в смысле?! Это же ты меня толкнула так! Специально, да? Признавайся! – и то ли от злости, то ли от потери равновесия, я-таки падаю на нажопник. – Ай!

Катерина тоже присаживается и смотрит на меня.

– Как защита? Сработала?

– Погоди-ка. Номер тринадцать… Специально такой номер выбрала, да? – щурюсь, глядя ей в глаза.

– Катюша! – прерывает нашу милую беседу голос гамашиста.

Нашел, что ли?

Катя поднимается и катится к нему.

Блять. Что-то я начинаю уже злиться. Гамашист этот долбанный! «Катюша»… и она бежит к нему. Бросив меня.

Встаю на колени и пытаюсь подняться. Нелегко это!

Долбанный каток! Долбанные коньки!

– Давай ему медведя подкатим, – это голос Феди. У меня аж все закипает внутри. – Ну, не даст же нам покататься. Пусть на медведе учится.

Поднимаю на него ненавидящий взгляд. Встаю с помощью Кати. Этот урод даже и не думает помочь.

– Я обещала помочь ему, – говорит Катя. – Давайте втроем? За руки возьмитесь, – и сама берет меня за руку.

Я смотрю на Федину клешню и что-то мне совсем вот не хочется его касаться.

– Матвей! – раздается пронзительный голос.

Мы все трое оборачиваемся. Я не сразу понимаю, что происходит. Но потом вижу, что на льду недалеко от нас лежит мальчишка. Мелкий совсем. Упал, наверное. К нему из-за бортика бежит женщина. По-видимому, мать. А на мелкого, который даже не пытается встать, на приличной скорости несется здоровый парень на коньках, который не видит пацана, потому что едет задом.