Старый, но крепкий 7 (СИ) - Крынов Макс - Страница 12

А вот и первые проблемы.

Моя улыбка поблекла, внутри заворочалось глухое раздражение. Хань вздрогнул и отодвинулся чуть дальше, а Самир осторожно коснулся моего плеча:

— Китт, от тебя сейчас веет настоящей угрозой. Держи себя в руках.

Я глубоко вдохнул, взял себя в руки. Хань облегченно выдохнул и снова принялся полоскать белье, но теперь уже с осторожностью поглядывая на меня исподлобья.

Пожалуй, пришло время поговорить с моим охранником. Может, придется избавиться от человека секты куда раньше, чем рассчитывал.

Пока я раздумывал над ситуацией, Самир, не теряя времени, шагнул к работнику и протянул руку для знакомства:

— Меня зовут Самир. А вас как величают?

Хань нерешительно пожал протянутую руку и тихо представился. Самир дружелюбно улыбнулся ему и хлопнул по плечу:

— Не беспокойтесь больше ни о чем. Китт со всем разберется должным образом. А вообще, как вам работается здесь? Чем занимаетесь обычно? Может, не хватает чего, инструментов каких, или чего-нибудь для жизни?

Хань от такого участия заметно приободрился и отвечал на вопросы Самира, постепенно оживляясь и расписывая подробности своей жизни на острове. Пожалуй, здесь я уже не нужен.

Я повернулся и направился по узкой натоптанной тропинке вглубь острова.

Тропинка извивалась среди густых зарослей тростника. Потом пошел лес, через который виляла тропинка, и наконец впереди показался небольшой бревенчатый домик, сарай для кур и сушильня.

Перед домом стояло добротное деревянное кресло с мягкой подушкой, в котором удобно расположился охранник — сорокалетний практик Лун. В руках он держал полную кружку, над которой поднимался пар. Рядом с ним стоял еще один мой работник — старик Гирхаб. В руках он держал широкий самодельный веер и нехотя обмахивал сидящего практика. Вид у Юна был мрачный и подавленный, под глазом тоже стоял синяк.

Охранник же на полную наслаждался жизнью. Ситуация чуть ли не как в анекдоте:

' — Официант, яйцо!

— Жареное, вареное, в мешочек?

— Почеса-ать!'

Лун лениво махнул рукой, заметив меня:

— О, Китт! Вернулся наконец! Будешь чай?

При этом он даже не подумал подняться с кресла или остановить Гирхаба — так и сидел, обмахиваемый веером.

Снова подавив раздражение, остановился напротив кресла.

— Здравствуй, Лун. Вижу, ты устроился весьма удобно.

Он ухмыльнулся и пожал плечами:

— А что поделать? Остров тихий, проблем нет никаких — почему бы не насладиться покоем?

Помню его другим. Сам лично выбирал его, когда мастер Линь предложил мне несколько кандидатов для охраны острова. Тогда он казался вполне адекватным мужичком — практик первого ранга пробуждения, вежливый, держался скромно. Даже ходил ко мне на массаж. И вот теперь, спустя всего месяц, передо мной сидит и самодовольно улыбается наглый тип.

— Поднялся, — командую негромко. В груди уже бурлит злость, но я пока удерживаю себя в руках. Слишком хорошо помню, что случилось в прошлый раз, когда дал волю эмоциям: одна вспышка гнева — и копье торчит из глаза солдата, а последствия до сих пор не расхлебал.

Лун ухмыляется еще шире — мол, «решил поиграть в начальника, щегол?», но лениво поднимается из кресла. Демонстративно медленно встал враскоряк, выставив вперед живот. Подбородок задран вверх. Были бы карманы — точно сунул бы туда руки, чтобы выглядеть еще более развязно, а так просто смотрит сверху вниз с презрительной усмешкой в глазах и на губах.

Решил, что практик ранга закалки ничего ему не сделает?

Выбрасываю кулак вверх, метя в подбородок. Удар получается четкий — голова Луня запрокидывается назад, изо рта и носа летят слюни и сопли. Сам он отрывается от земли и на мгновение зависает в воздухе, а затем тяжело падает в жалобно затрещавшее кресло.

Несколько секунд Лун лежит неподвижно, затем медленно садится, бессмысленно хлопая глазами и оглушенно мыча что-то нечленораздельное. Ощупывает лицо.

Хорошо приложил. Обычный человек после такого удара уже не поднялся бы, но Лун практик первой стадии пробуждения и способен выдержать больше обычного человека.

Кидаю взглядом по сторонам — взгляд цепляется за подтянувшихся со всего острова мужичков. Ближе всех стоит Игнат.

Достаю из кармана склянку с зельем лечения и передаю ему.

— Напои, будь добр.

Игнат кивает и быстро подходит к Луну, который все еще сидит в кресле, ошалело хлопая глазами и держится за подбородок. Осторожно, но без особого сочувствия Игнат вливает зелье в рот охранника. Лун глотает, кашляет, но спустя минуту полностью приходит в себя. Взгляд его теперь совсем другой — исчезла наглость, появилась осторожность и опаска. Это тебе не безобидным горожанам синяки ставить.

— Я иш секты, — быстро говорит он, шепелявя.

— Я тоже из секты, — успокаиваю его. — И у нас, как у собратьев по секте, сейчас идет тренировочный бой. Понимаешь, в чем дело: мы можем устраивать тренировочные бои, а ты и люди, которых я привез, за которых отвечаю, и которым плачу, не могут. — И тут же резко. — Поднялся!

Лун медленно вылезает из кресла.

— Нападай, — говорю я спокойно. Гнев отчасти выплеснулся в ударе. — Можешь не сдерживаться.

Лун замирает на секунду в нерешительности, затем поднимает руки и сжимает кулаки. Но нападать явно не торопится — стоит, переминаясь с ноги на ногу и поглядывая на меня исподлобья.

— Ну? Чего ждешь? Давай!

Он наконец решается и делает шаг вперед, замахиваясь кулаком. Удар неуклюжий и медленный, но силы в нем неожиданно много. Я выставляю предплечье для блока и едва удерживаюсь от того, чтобы не поморщиться: по руке словно кувалдой ударили. С удивлением понимаю, что охранник уже второго ранга пробуждения, и пробудил силу. Вот только использует ее совершенно не по назначению.

Не давая ему ударить снова, резко шагаю вперед и коротко бью в переносицу. Удар получается слабее предыдущего — специально дозирую силу так, чтобы не сломать нос. Если правильно ударить — останутся два красивых фингала под глазами, аккурат по количеству насчитанных у моей рабочей смены синяков. К утру мужчина будет походить на панду.

Лун снова валится на землю и начинает барахтаться в пыли, пытаясь подняться. Пока он возится там, я поворачиваюсь к остальным рабочим — те собрались плотной группкой чуть поодаль и наблюдают за происходящим с мрачным удовлетворением на лицах.

— Принимаю жалобы! — Громко говорю им. — Если есть те, у кого он отбирал деньги, вещи, или кому-то что-то сломал — говорите сразу, пока мы можем решить этот вопрос. Сегодня этот товарищ нас покинет, и вернуть что-то уже не получится.

Старики-рабочие неуверенно переглядываются между собой. Наконец Игнат откашливается и пожимает плечами:

— Кхм… Да не отбирал он ничего. И вообще, больше претензий вроде как и нет. Да, мужики?

Остальные кивают, но нехотя.

— Хорошо. Вещи свои захвати и вперед, к берегу. Жди нас там.

Лун поднимается с земли, бросает на меня гневный взгляд и молча исчезает в домике.

Тем временем Самир уже разговаривает с мужиками: «А неплохо Китт ему дал, да?», улыбается им теплее самого близкого друга, спрашивает о жизни, о растущих тут травах. Не сложно ли работать, чего нужно, чего не нужно.

Я подошел ближе, с целью послушать, но Самир тут же мягко ухватил меня за плечо и со столь же дружелюбной улыбкой шепнул:

— Сделай одолжение, братишка, поброди пока рядом, на речку погляди. Любой работник без начальственного взгляда будет куда откровеннее делиться проблемами и мыслями.

Я пожал плечами и направился к скале, а потом и вверх по тропинке. Добрался до самого верха, сел на краю обрыва, свесил ноги над водой и следующие полчаса наслаждался видом реки, шумом разбивающихся о скалу волн и смотрел, как солнце медленно сползает к горизонту.

Наконец сзади доносится тихий шорох — кто-то осторожно поднимается по каменистой тропке. Оборачиваюсь через плечо и вижу знакомую фигуру Самира: он легко и уверенно выбирается на скалу, но ко мне подходит не сразу — осторожничает.