Тактик 1 (СИ) - Кулабухов Тимофей "Varvar" - Страница 5

В общем, я позволил себе время от времени дремать.

* * *

— Эй, бродяги, — говорливый головорез улыбнулся, причём так было понятно, что от природного комплекта зубов у него осталось где-то половина, — вас приветствует достопочтенная и славная многими битвами крепость Ордена — Берден Кош Стойкий.

— Стойкий, потому что не взяли штурмом? — уточнил Эрик. — А пытались?

— Да, но без огонька. Потому что казна Ордена хранится не тут.

Крепость построена на склоне горы и вписана в неровности местности таким образом, словно она выросла из скальной породы.

Высокие, массивные стены, сложенные из грубого камня, уходили вверх, при этом она была ещё и приличной ширины.

Если раньше я представлял себе крепость, как нечто сравнительно компактное, то Берден Кош был довольно большим.

Башни, прилепившиеся к склонам, казались неприступными. Крепость не была красивой, но выглядела абсолютно функциональной и несокрушимой. Зубчатые парапеты, узкие бойницы, массивные ворота, окованные железом, со следами повреждений и латками от дырок, — всё говорило о том, что это место пережило не одну осаду. И, судя по всему, переживёт ещё много.

Вокруг крепости бурлила жизнь: повозки, солдаты, крестьяне, торговцы, бродяги. Запах навоза, дыма, сомнительной еды и пота смешивался с запахом мокрого камня. Это был запах средневековья, только без романтики.

Когда мы подъехали к крепостным воротам, уже вечерело.

Хнигг Гнилозубый сдал нас заместителю коменданта замка.

Тот был немолодым, невысокого роста, мрачным мужчиной с коротко стриженными седыми волосами и шрамом через всю щеку, который, казалось, тянулся от уха до подбородка.

Заместитель вышел встречать нашу процессию в сопровождении двух воинов, кивнул Хниггу, не проронив ни слова, пересчитал «добровольцев» и отсчитал ему три сестерция за каждого из нас.

Насколько мне удалось рассмотреть издалека, сестерции оказались увесистыми медными монетами с выбитым на них изображением какого-то рогатого чудища.

Хнигг, довольный, кивнул нам на прощание и отбыл вместе со своей бандой. Судя по обрывкам фраз, они считали рейд удачным и предвкушали попойку.

Нас взяли под конвой двое воинов, с остальных добровольцев срезали веревки (внутри замка буквально некуда бежать) и повели куда-то глубже, в большой внутренний двор, где толпились десятки других новобранцев.

Мужчины всех возрастов, от юнцов до стариков, одетые в лохмотья, некоторые пьяные, некоторые со синяками, кто-то с потерянным или отчаявшимся лицом.

А кто-то явно пришёл добровольно, кого-то заманили обещаниями легкой наживы или запугали. Народ был разным.

Мы втроём, Эрик, Мейнард и я — держались особняком.

— Попробуем бежать? — спросил Мейнард.

— Куда? Нет, серьёзно, дело не в крепости, как смешаться с крестьянами или сбежать через открытые ворота, я себе представляю, — развёл руками Эрик., — Но, если глобально, куда нам податься? Ты же всё видел. Мы в чужой местности, тут средневековье, банды охотников за головами и сожжённые деревни. Как это ни странно, здесь самое безопасное место. Что скажешь, русский?

Они посмотрели на меня.

— Я привык сначала думать, потом делать. У меня тоже нет идей, куда бежать. Здесь нас не пытаются убить, для начала уже неплохо.

Мне никто не ответил.

Вечер. Нас загнали в тесное помещение. Занимались новобранцами ветераны. Это были не офицеры, а, скорее, рядовые бойцы, крепкие, равнодушные бойцы, чьи лица отражали годы службы и отсутствие жизненных иллюзий. Ветеранским символом был ярко-красный квадрат, пришитый в районе сердца одежды или доспеха воина. Цвет крови.

Писарь, тоже из ветеранов, сидел за грубыми деревянным столам, перед ними лежали какие-то свитки и чернильница. На столе стояла кружка с чем-то крепким.

— Следующие! — рявкнул один из них, с лицом, похожим на обтесанный булыжник. — Имя, откуда сам, сколько лет, почему до сих не в армии⁉

Из толпы по очереди выдёргивали добровольцев. Некоторые упирались, им прописывали терапевтический пинок или зуботычину, и они шли, куда велено. Такие были не все, часть новобранцев вступала в пехотинцы охотно или под давлением обстоятельств.

Когда дошла моя очередь, я не стал сопротивляться и пошёл сам. Однако уже за столом, повинуясь внезапному порыву, или, скорее, привычке задавать глупые, но логичные вопросы, спросил:

— А медицинская комиссия будет? Ну, чтобы понять, кто годен к строевой, а кто нет? И есть ли у вас тут психолог? Мне кажется, он мне очень нужен.

Ветераны за столом на мгновение замерли, а потом разразились дружным, гортанным хохотом. Смех был такой, что, казалось, стены крепости задрожали. Больше всех смеялся ветеран, у которого не было уха и парочки пальцев на левой руке.

— Медицинская комиссия? — ответил писарь, вытирая слезы. — Если ты видишь нас, и у тебя есть уши, чтобы слышать приказы, руки, чтобы держать копьё и рот, чтобы жрать баланду — значит, годен! А вообще, шутка отменная.

Один из ветеранов взял мою левую руку и приложил к какому-то холодному, металлическому предмету. Я почувствовал легкий укол и жжение. Когда я убрал руку, на тыльной стороне предплечья проступил горящий оранжевым огнём знак, размером примерно в один квадратный сантиметр, который прямо на моих глазах побледнел и сделался невидимым.

Однако на неосознанном уровне чувствовал, что значок всё ещё там, просто не виден глазом. Выходит, это и есть магическая метка? Больше напоминает клеймо для жвачного скота.

— Метка Ордена, — буркнул ветеран. — Теперь ты один из нас, новичок. Если попытаешься сбежать — по метке тебя вычислят и повесят. Это если повезёт и поймают охотники за головами. Если рыцари отловят, то казнь будет медленная, торжественная и мучительная. Всё понятно?

Я кивнул. Надеюсь, в метке нет системы геопозиционирования. Сразу видно, что здесь всё по-серьёзному. Не зря студенты побаиваются армии. Конечно, это другая армия, но всё же… В институте тебя могут отчислить, а тут казнить. Ставки выросли многократно.

* * *

После клеймения, которое тут, вероятно, заменяло курс молодого бойца и присягу, нам под роспись (я видел, многие ставили крестик или калякали рисуночек) выдали по два сестерция на каждого. Типа — подъёмные для новобранцев. Причём, ехидно скалясь, со смешком заявили, что три из положенных «добровольцу» пяти сестерциев в самом начале получили наши сопровождающие.

Остальные новобранцы, получив свои монеты, тут же ринулись в местный кабак, который находился прямо на территории крепости. Оттуда уже доносились пьяные крики и песни, запахи дешевого пойла и перегара.

Очевидно, что наши сотоварищи собирались пропить свои монеты и нажраться дешевого пойла. Отпраздновать новую веху в своей жизни.

— Идиоты, — пробормотал Эрик, глядя на их суету. — Это всё, что у них есть, и они тут же это профукают. Никакой стратегии, никакого планирования.

Мы стояли в стороне, не желая присоединяться к этому балагану. Эрик, как всегда, был сосредоточен. Он постоянно слушал, что говорят ветераны, что обсуждают другие новобранцы. Он впитывал информацию, как губка.

— Я тут слышал, — сказал он, понизив голос, — что в замке есть шаман. Зовут Ярдиг. Старый, говорят, вредный и в целом чудак. Но он много знает о Кайенне, о магии, о местных обычаях. Предлагаю поговорить с ним.

Мой мозг, привыкший к поиску полезных НПС в играх, тут же одобрил идею.

— Я поддерживаю. Вдруг что расскажет. Информация лишней не будет. Всё лучше, чем заливать тошнотворное пиво в глотки. Может узнаем, как вернуться домой.

Мейнард, к которому, как это ни странно, вступление в пехотинцы Ордена вернуло самообладание, согласно кивнул.

— Любая информация ценна, особенно сейчас, — пробасил он.