Другая жизнь. Назад в СССР-2 (СИ) - Шелест Михаил Васильевич - Страница 5

Здесь не то что на гражданке. На какой-нибудь гражданке. Жизнь снаружи и с изнанки сам попробуй изучи… Для печали нет причин.

Непросто быть собой, когда шагает строй. Только сердце птицей бьётся, и ликует, и смеётся, и ему не удаётся под погоном петь в груди.

Знать бы, что там впереди.

Где-то течёт река… Где-то дом, где всё ждут нас назад…

Это не грусть. Слегка, просто ветер щекочет глаза…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Шаг вперёд и два назад. Кто бы знал, чему я рад.

Просто сбросил я печаль, словно голову с плеча.

На стыках рельсов путь в виски вбивает пульс

Ты поймёшь, как будет нужно, где предательство, где дружба

Где карьера, а где служба и как сердце безоружно

Как обманчива наружность, сколько звёзд и сколько лычек

Сколько лиц, личин, обличий, и как мало в нас различий

Где-то течёт река… Где-то дом, где всё ждут нас назад…

Это не грусть. Слегка, просто ветер щекочет глаза…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Под такую песню маршировалось весело. Сержант, конечно же, переписал слова песни для своего «дембельского альбома» и радовался этому, как ребёнок.

Нашлась у морпехов и гитара, будь она неладна. С неё и начались мои выступления по воинским частям. Потому, что, как оказалось, моя песенная эпопея только началась после нашего триумфального строевого прохождения мимо трибун руководителей района, выстроенных по-над «нашей» дорогой, ведущей, кстати, как сказали, на какой-то секретный войсковой объект.

Так вот, всем понравилось, как мы весело прошлись, чётко печатая шаг, и сама песня понравилась, поэтому нашему «хору мальчиков» предложили пройтись перед теми, кто примет присягу в дивизии морской пехоты. Мероприятие нам понравилось, интересно было посмотреть на то, как других «забривают» в армию, и мы согласились практически полным составом. Тем паче, что присяга должна была состояться буквально через три дня после окончания наших сборов, а именно двадцать шестого июня в воскресенье. За нами даже обещали прислать автобус. И не обманули. Прислали.

Там мы под песню прошлись строевым шагом перед будущими защитниками Родины, их родственниками и командованием дивизии по настоящему военному плацу и встали на, специально нас отведённое, место. Потом мы смотрели, как новобранцы дают присягу и потом проходят строем. Потом нас, как и гостей, накормили праздничным обедом и отвезли к школе. Вот так закончились наши военные сборы. Не знаю, как кому, а мне они понравились.

— Ты, прямо сказать, превзошёл меня, — сказал мне мой «внутренний голос». — Я, хоть и целенаправленно зная, что хочу, шёл по спорту, но у тебя это как-то легче получается. У тебя тело одновременно и гибче, и, э-э-э, упруже, что ли… Ты, как пружина, Мишка. Интересно, как высоко ты прыгаешь? Давненько ты в высоту не прыгал, кстати.

— Раньше я брал метр двадцать пять ножницами. А по-другому я не могу.

— А ты попробуй в высоту попрыгать, толкаясь сразу двумя ногами. Этот прыжок важен и в карате, и в волейболе, и в баскетболе… Кстати физрук факультатив на лето затеял. Что-то ему неймётся… Отдыхал бы, а он — нет…

— Не бесплатно же… Скорее всего, — деньги ему нужны. Он, хоть и один живёт, но ведь должна же быть у него где-то семья? Хоть и пожилой уже мужик… Наверное, внуки уже есть?

— На внуков денег больше уходит, чем на детей. По себе знаю, хе-хе…

[1] https://vkvideo.ru/video193793807_170675536?ref_domain=yastatic.net

Глава 4

Я всё как-то упускал из вида, что «предок» когда-то был человеком. Причём человеком, — по сути — мной, только в ином, параллельном мире. А тут до меня вдруг дошло, что он прожил свою жизнь аж до восьмидесяти с чем-то лет. Дожил, умер и переселился в меня? Б-р-р-р… Как-то вдруг мне стало не по себе. А что было бы, если бы я… То есть, если бы он перехватил управление моим телом, что бы было со мной?

— Э-э-э…

— Понял с полуслова, — произнёс он у меня «внутре», как писали Стругацкие, в непрочитанной ещё мной «Сказке о тройке». — Такая возможность есть и даже использовалась мной, когда ты лежал в комме. Да и сейчас, по сути, твоё тело управляется не твоим мозгом, а моей матрицей. А это значит — мной. Ты мыслишь, рефлексируешь, я исполняю твои команды.

— А сразу? Ведь ты проявился не сразу, когда вселился в меня! Когда это произошло? Задолго до моего понимания, что со мной что-то не так?

«Внутренний голос» «помолчал» и это меня насторожило.

— Колись, давай! — мысленно «прикрикнул» на него я.

— Ну-у-у… Я так думаю, что это произошло одномоментно со смертью Женьки Дряхлова. Одновременно с его смертью и возвращением к жизни. Ну, или чуть позже. Я тоже не сразу в себя пришёл. У меня там при переходе, что-то пошло не так. Надо было переходить раньше, а я тормознул, и, наверное, умер чуть раньше перехода. Это я так думаю.

— Вот тут совсем не понятно… Ты, получается, мог сам выбрать время своего перехода? Это, как это?

— Э-э-э… Тебе пока в эти процессы лучше не вникать. Запутаешься. Но на этот твой вопрос отвечу. Да, мог. И сейчас могу. Я по сути остался бесплотным духом… Но, честно, не хочется об этом. Это моя личная, э-э-э, я бы сказал, трагедия. Потом, когда-нибудь, когда ты постарше станешь, может быть, расскажу.

— Да, ладно! Можешь и не рассказывать, только почему ты сразу не взял это тело в управление? У меня, правда, сейчас даже мороз по коже пробежал, как я это представил, но всё же? Почему?

— Почему не взял? Хе-хе… Да, потому, малыш, что я эти жизни уже устал проживать.

— Э-э-э… Какие жизни? Мои?

— Ну, какие они твои? Они разные. Давай не будем об этом? Эта такая метафизика, что у тебя может сдвинуться рассудок или перегореть «пробки».

— Хм! Ты же сам говорил, что у меня там «внутре» немного всё иначе, чем у других людей. Мозг не восстановился, то, сё, толстые нити связей…

— А какая разница? Связи-то и в матрице есть. Только в мозге нейронные, а здесь электронные, или квантовые. Мне это не дано понять. Большое видится на расстоянии. А сам себя не разглядишь без зеркала. А если перегорят или запутаются моя сеть, то погибну и я, и ты…

— Так ты же сказал, что тебе надоело, хе-хе, переживать одну и ту же жизнь заново. Я правильно понял?

— Не совсем. Я ищу выход из… Я хочу найти выход…

— И сколько раз ты уже, — спросил я.

Меня ужасал сам этот вопрос, но я задал его.

— Не важно. Тебе не надо в это вникать. Вредно для здоровья.

— Ты точно знаешь, что вредно? — спросил я, догадываясь, что у него, скорее всего уже был подобный опыт.

— Точно, — сказал он.

И тут мне по-настоящему стало страшно. Страшно, как до сих пор не было никогда. Страшно от того, что я вдруг почувствовал глубину параллельных миров и невероятное количество таких же, как я людей, живущих и не знающих о моём существовании. А я знал об их существовании. И даже, как мне показалось, почувствовал их.

— Нет, дружище, — сказал «внутренний голос» — это ты не их почувствовал, а тех, кто вместе со мной прошёл свой путь. Поэтому я и не открываю для тебя весь свой разум и всю свою память. Хе-хе-хе… У тебя свой путь, «Потомок», и я не вмешиваюсь в него. У тебя другая жизнь.

— Ага… И прожить её надо так, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы? — спросил очень серьёзно я.

— Где-то так, — спокойно ответил «внутренний голос».

— Но ты так и не ответил, почему не давал о себе знать. Ведь с того случая, когда Женька… прошло столько лет…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Говорю же… Сбой произошёл… Я попробовал затянуть переход до самого, э-э-э, ну, ты понимаешь… Раньше я делал переход самостоятельно. Опасаясь этого, кхм-кхм, «естественного» процесса. А тут решился. Ну и оказалось, что после такого, кхм, естественного перехода нужно время для адаптации и «прорастания» моей матрицы в твою. Восстановления моей сути, короче… Слушай, не бери в голову…