Трон секретов - Манискалко Керри - Страница 13

– Тогда предлагаю вам с этим разобраться до того, как мы отправим колонку в печать. Вы же мечтали стать писательницей, не так ли? – спросил он. – Тогда этот навык будет вам полезен. Представьте, что это ваши персонажи.

Когда-то я воображала себя создательницей захватывающих таинственных миров, куда можно было сбежать и даже поделиться ими со всеми. Теперь же я посвящала все свое время тому, чтобы у моей семьи были кров и пища, вместо того чтобы предаваться причудливым фантазиям, которым не суждено сбыться.

Я молчала. Редактор покачал головой с нескрываемым разочарованием.

– Жду ваш первый черновик у меня на столе завтра днем, мисс Сент-Люсент. А не успеете в срок – не утруждайте себя появлением на работе.

Пять

– Либо тебя ждет самая жаркая ночка, полная ненависти, в истории всего королевства, – протянул Принц Похоти с сиденья напротив меня, – либо…

– Она его оскопит, – сказал Принц Зависти. Он вертел в руке бокал со своим любимым коктейлем – «Темный и греховный» – и потягивал бурбон с ежевикой с издевательски задумчивым выражением лица.

Угольные глаза Принца Похоти загорелись мрачным весельем.

– Ставлю на оскопление. Особенно после того, что произошло сегодня.

Однако мое приподнятое настроение было не испортить даже колкостями братьев.

Мы сидели в моем любимом пабе «Бык и Ворон». В этом темном древнем заведении с грубыми балками и угрюмыми посетителями столы были сплошь исцарапаны, широкие половицы годами не видели швабры, но еды лучше, чем здесь, было не сыскать во всем этом проклятом королевстве.

В «Быке и Вороне» никто не относился ко мне как к королевской особе. Здесь я был Габриэлем Экстоном (для большинства просто Экстоном), а не Принцем Чревоугодия. Именно такое отношение к себе я предпочитал, когда был не при исполнении своих королевских обязанностей.

Паб располагался достаточно близко к замку, так что я часто ускользал, чтобы расслабиться в людном месте, а заодно подслушать разговоры других посетителей и выяснить, как на самом деле нынче живется у меня при дворе.

В течение нескольких долгих лет было почти невозможно получить провизию. Это случилось из-за того, что все королевство оказалось проклято. Проклятие затронуло каждый из Семи Кругов греха и лишь недавно было снято. Но время шло, а все так и не восстановилось. Казалось, что на всех братьев наложили разные проклятия, и снимать их каждому из нас тоже нужно было самостоятельно.

Не так давно Зависть участвовал в смертельной игре, которая положила конец проклятию, наложенному только на его круг, но, увы, о том, как ему это удалось, мои шпионы так и не узнали.

Мы с братьями хранили друг от друга некоторые секреты своих домов. А это означало, что проблемы в своих владениях мне придется решать самому.

И, честно говоря, я не знал, с чего начать.

Когда со всего нашего мира было снято главное проклятие, дела немного улучшились. Однако в моем круге все шло не так хорошо, как хотелось бы. Поэтому я упивался своим грехом, а избыток сил тратил на помощь тем, на кого проклятие повлияло больше других. Я надеялся, что хоть какие-то из его негативных последствий сгладятся.

Но я бы ни за что не признался ни в каких альтруистических поступках.

Я был одним из Нечестивцев, великих злодеев и монстров из преданий смертных. Одним из темных принцев, которые прославились своими грехами, развратом и хитроумными играми. Мы соблазняли и распаляли смертных в постели, чтобы они продали нам свои души.

По крайней мере, так говорилось в преданиях.

Все так и было, но не в этот раз.

Сегодня настал день отдыха и развлечений.

Когда тем вечером я приехал в «Бык и Ворон», Зависть и Похоть уже ждали меня.

Я мог бы объявить войну их кругам, поскольку они заявились в мои владения без предупреждения. Формально это было актом агрессии, но я не видел их с помолвки Зависти в прошлом месяце. А еще мне нравилось, как они подшучивали.

Любил я этих придурков.

Я ухмыльнулся братьям, сидевшим со мной в кабинке, обитой потертой кожей. В руке у меня был кубок, почти до краев наполненный вином из демон-ягоды.

– Вы бы видели ее лицо! Это был блистательный поворот. Жаль, что там не оказалось Камиллы – она увековечила бы мою победу на холсте.

– Победу? – фыркнул Зависть. – Твой идиотизм не только поражает, но и забавляет.

– А знаешь, что меня позабавит? Возможность понаблюдать за тем, как эта никчемная репортеришка будет пытаться раздавать советы в области отношений. Она не разбирается в самой сути того, как предаваться любовным порывам или выстраивать хоть сколько-нибудь значимые связи.

– А ты разбираешься? – расплылся в улыбке Похоть. – Когда ты в последний раз за кем-нибудь ухаживал или знакомился с родными?

– Переспать с тройняшками не считается за построение значимых семейных уз, – сказал Зависть.

Похоть едва не подавился своим напитком.

– Вы оба просто умора, – сказал я, не обращая внимания на хрип Похоти.

Зависть постучал брату кулаком по спине чуть сильнее, чем было нужно, а когда Похоть вонзил кинжал дома в столешницу между ними, мрачно расхохотался.

Несмотря на то что Принца Ада было не убить кинжалом дома, выверенный удар отправлял любого из нас обратно в свой Дом Греха, даже если нам этого не слишком хотелось.

Похоть разъярялся все больше. Улыбка Зависти становилась все более вызывающей.

Не вмешайся я, и эти идиоты устроили бы потасовку еще до того, как нам принесли еду.

– Бьюсь об заклад на десять игорных домов Жадности, что к концу недели она будет ломиться ко мне, моля о прощении, – сказал я, чтобы разрядить обстановку.

Похоть наконец-то переключил внимание с Зависти на меня.

– Ты чертовски смешон. Тебе лишь бы просадить нешуточную сумму.

– Я верю в себя. А ты заговорил так, будто слишком долго околачивался рядом с этим, – сказал я, дернув подбородком в сторону Зависти. Братья оскалили зубы в угрожающей ухмылке, но мне было все равно.

При упоминании об отвращении, охватившем мисс Сент-Люсент, когда она узнала о своем новом задании, меня переполнила эйфория. Несмотря на годами не прекращающиеся насмешки братьев, я не питал к ней никаких затаенных чувств. Мне хотелось просто одержать победу в нашей личной войне.

Адриана публично разрушала мою репутацию на протяжении долгих лет. Этот момент я планировал чуть ли не целую жизнь, и теперь, когда наконец одержал верх над своей соперницей, я собирался наслаждаться каждой секундой.

К тому же победа была особенно упоительной, ведь она оказалась двойной.

Когда Джексон рассказал мне о ее провальной попытке обольщения и о том, как ей были любопытны ледяные драконы, я сразу же понял, как мне решить сразу две проблемы.

– Увидеть мисс Сент-Люсент на коленях, да еще и с ненавистью, сверкающей в ее глазах, когда она будет умолять… – Тут я вздохнул. – Нет чувства прекраснее этого, клянусь вам.

– За исключением тех случаев, когда она стояла на коленях при совсем других обстоятельствах, и умолял об этом ты, – сострил Похоть.

– Вопреки твоему ошибочному убеждению, что лучший секс – тот, что случается на почве ненависти, дорогой брат, я бы не позволил ей приблизиться к моему члену.

– Она его точно откусит.

Зависть проследил взглядом за блюдом с едой, которое несли в нашу сторону вместе с кружками зимнего эля. Такого пряного лагера не было нигде, кроме этой таверны, поэтому почти каждую неделю все мои братья находили поводы заглянуть в «Бык и Ворон», чтобы напиться им допьяна.

Даже Гнев, который не терпел наших выходок, при первой же возможности украшал этот паб своим присутствием.

Хозяйка – она же была тут за повара – поставила перед нами дымящиеся тарелки и пряный лагер.

– Еще чего-нибудь принести, Экстон? – спросила она, вытирая руки о тряпку, которую вытащила из-за пояса своего фартука.