Попал по собственному желанию (СИ) - Коган Данил - Страница 8

Чувство опасности ушло.

У старухи задёргались зашитые губы. Я сперва подумал, что она пытается что-то сказать, но потом понял. Это было подобие улыбки.

Мать, а это не мог быть никто другой, взорвалась ворохом жестов, обращённых к моей спутнице. Та отвечала ей также быстро, склонив голову и искоса глядя только на искорёженные артритом пальцы.

Из их безмолвной беседы, которая длилась не более двух минут, я не понял ничего, кроме отдельных жестов. Мать о чём-то спрашивала Кассандру, а та ей отвечала. Причём было заметно, что Сестра на чём-то настаивает. В конце концов, мать снизила скорость распальцовки, скорее всего, специально для меня.

— Что же. Я не могу оспорить волю нашей Госпожи. Приведи его в порядок, подбери приличную одежду. Он должен выйти отсюда не похожим на нищего бродягу, а достойным своего звания господином. А теперь отвернись. — Кассандра повернулась к ней спиной. Мать взглянула на меня. — Твоя милость. Ты больше не нуждаешься в лечении. И не можешь больше здесь оставаться. Да и за порогом нашего монастыря тебя ждут незавершённые дела. Тебе необходимо знать. Тебя почти убило заклинание, выпущенное любовником твоей жены. Святотатцы, поднявшие руку на избранника богини, должны умереть. Если у имперских властей возникнут к тебе вопросы, я поручусь за то, что твои действия были угодны Ей. Получи моё благословение.

Я настолько чётко разобрал её послание, потому что все жесты она дублировала мысленной речью. Она говорила со мной прямо в моей черепушке!

Старушка, кряхтя, поднялась с пола и оказалась ростом мне по грудь. Кассандра просигналила:

— На колено! Пригнись, твоя милость.

Я второй раз за день опустился на одно колено и склонил голову. Мать подошла ко мне и, оторвав от рукава серую полоску, завязала её на манер банданы вокруг моей головы. Даже когда я встал на колено, она еле еле доставала руками до моей головы. Магистр Йода — новый облик, ага. Мать прикоснулась ладонью к моему лбу, и я почувствовал сильное эфирное воздействие. Старуха вдруг сгорбилась, как будто не пять метров прошла, а только что разгрузила тачку с углем, махнула нам:

— Можете идти, избранник, сестра… — и поплелась на своё место посреди пещеры.

Как мы спускались обратно, я умолчу. Упомяну только, что трижды чуть не навернулся с лестницы, и дважды при этом чуть не обмочился.

Меня привели в помещение, которое не могло быть ничем кроме купальни. От бассейнов, выложенных изразцовой плиткой, валили клубы пара. Меня, раздев, погрузили в один из них. С благоговением, сестра Кассандра указала мне на лоб. Остальные «банщицы», числом три, тоже смотрели мне на голову, как будто там вырос третий глаз или, скажем, рог.

— Сними сам. Мы не смеем касаться благословенной ткани.

Я аккуратно, боясь порвать ветхую тряпочку, снял её с головы. В руках я держал хайратник без швов или узелков, хотя отчётливо помнил, что старуха завязывала узел на моём затылке. Он был белоснежным, а структуру имел вроде эластичного бинта. Посередине красовался сложный алый символ, означавший знак Смеющейся, как подсказала мне память Максимуса.

Я пожал плечами и положил тряпку на край бассейна. И на меня сразу навалился весь сегодняшний день. Мышцы гудели, желудок жалобно подвывал. Голова болела — висок простреливало острой болью. Я с уважением глянул на «тряпочку». Ничего такое благословение. Пока эта штука была на моей голове я ничего такого не ощущал! Мой первый артефакт в этом мире. Второй, если считать Светлячка.

Сперва меня побрили наголо. Я уже знал, что бритая особым образом голова — это знак моего сословия. Потом меня «спросили» что делать с бородой и усами. Я без всяких сожалений попросил их сбрить.

После бритья мне долго втирали в голову и лицо какую-то жёлтую, вонючую, как бальзам «звёздочка», мазь.

Как объяснила Кассандра: «Чтобы волосы не отрастали».

Дальше меня долго отмывали, умащивали маслами и делали массаж.

Если вы думаете, что делали это обнажённые красотки, то хрен там плавал. Сёстры не снимали балахоны и маски даже в этой парилке. Причём, по ощущениям, парочка, которая обслуживала меня, была ещё и достаточно пожилой.

Процедуры буквально вернули меня к жизни. После купания я надел обратно свой волшебный хайратник. Интересно, а на бритой голове он как должен называться? Лысятник? Чего только в голову не придет, лишь бы не думать о том что со мной происходит.

После этого мне помогли одеться. Чувствовалось, что моему телу привычна такая ненавязчивая помощь.

Главное! В этом мире было нижнее бельё. Что уже настраивало меня на позитивный лад. Меня облачили в некое подобие семейных труселей и короткой туники, похожей покроем на футболку. Затем натянули на ноги слегка шароваристые штаны из синей ткани, расшитые какими-то жёлтыми загогулинами, как гусарский ментик. Торс завернули в запашную рубаху с собственным мягким поясом и выпущенными поверх штанов разрезными полами. А поверх всего этого накинули какую-то помесь плаща, камзола и смокинга.

На земле такую одежду носили разве что какие-нибудь шоумены или модели на показах безумной моды. В империи же подобная клоунская штука была вполне законной верхней одеждой благородного сословия. Я так понял, моё облачение было ещё довольно скромным. Почти однотонным и расшитым тускло-жёлтым шнуром. И, да, тоги здесь не носили.

Под конец я был всунут в сапоги для верховой езды из плотной кожи, снабжённые обитыми металлом, со слегка выступающим назад шипом, каблуками. При ходьбе я теперь звенел как передвижная скобяная лавка. У сапог имелись спущенные на щиколотки отвороты, которые при разворачивании доходили бы мне аккурат до середины бедра.

Для меча мне выдали расписанное священными символами алое покрывало. Завернув в него клинок, свёрток обмотали серебристым шнуром. Я тут же "вспомнил", что обнажать оружие в городе, за пределами специальных площадок для поединков или тренировок, запрещено. Штраф за «голую сталь» был довольно чувствительным.

Кассандра одобрительно осмотрела меня и кивнула, хлопнув в ладоши. Мокрые фигуры в серых балахонах испарились из поля зрения.

— Идём. Тебя ждёт слуга. Здесь мы закончили.

________________

Уважаемые читатели. Если вы открыли эту книгу на любом сайте, кроме https://author.today/reader/410269/3797867 значит она ворованная.

Автор уведомляет вас, что вы, скорее всего читаете сырой неотредактированный и не вычитанный текст. Единственный законный экземпляр этой книги, который продает автор находится здесь https://author.today/reader/410269/3797867

Глава 4. Меч молодец, а пуль нету

В которой я обретаю неожиданных попутчиков, знакомлюсь с местной фауной, покидаю обитель и знакомлюсь с местной магией и гостеприимством

Из купален мы вышли на открытую площадку за монастырскими зданиями и дошли до очередной грандиозной стены, опоясывающей весь комплекс монастырских построек. Внизу виднелась мощёная площадка, на которой копошились люди и животные. Отсюда они выглядели карликами. Навскидку высота стены здесь метров шестьдесят. Стена под нами переходила в обрывистую скальную породу. Спуститься отсюда можно было единственным способом — на подъёмнике. Мне всё это сооружение остро напомнило «Мон-Сен-Мишель» — французский монастырь на острове, попасть в который можно было тоже только во время отлива, и то только к подножию стен.

Рядом с нами находилась платформа подъёмника. Недалеко располагалась клетка с поворотным кругом. В клетке, упираясь руками в рычаги, стояло шестеро бородатых мужчин, с длинными волосами, в кожаных ошейниках и серых балахонах. Мы зашли в этот средневековый лифт, работающий на рабской тяге. Мужики что-то выкрикнули, налегли на рычаги. Платформа дёрнулась и плавно опустилась на десять метров.