Попал по собственному желанию (СИ) - Коган Данил - Страница 37

Справа от храма неверном свете красной луны я увидел кучи земли, и множество небольших траншей.

— Отсюда он их и поднял. — прожестикулировала Кассандра. — Про этот храм, скорее всего, известно в ближайших поселениях, и здесь, до сих пор, хоронят людей со всей округи, на день пути. Алтарь внутри.

Как только мы зашли в зал жертвоприношений, свеча в мертвой руке мигнула и погасла. Кассандра начала тщательно упаковывать свой зловещий артефакт в ткань.

Друз и Нуру остались у входа. А вот Гней решительно зашел внутрь и подошел к алтарю, склонившись над ним. Не касаясь, но провел над поверхностью руками. И повернулся к Касандре.

— Ты была права, сестра. Здесь приносили жертвы. Алтарь еще жив. Сила повелительницы чувствуется в нем.

— Я всегда права — невозмутимо ответила эта великолепная женщина, — Максимус, что ты стоишь? Алтарь нужно разрушить. Используй меч богини. Во имя ее.

Глава 14. Алтарь не просто сто килограмм камней...

В которой я совершаю уголовно наказуемое деяние, узнаю еще немного о своем мече, кладу всю свою команду в минуса, злюсь на жабу и получаю приглашение на завтрак

— Хочу напомнить, что разрушение алтарей официальных божеств империи является преступлением с точки зрения публичного права! — Из дверного проема вышел Юстас.

— А ты откуда здесь взялся? — Спросил я ошарашенно.

— Я шел за вами всю дорогу. Подальше от этой адской свечки. — С достоинством ответил он. — У меня от нее голова болит. Я просто обязан был вас предупредить, патрон. Если кто-то узнает или донесет, вас могут ожидать крупные неприятности. Святотатство не сходило с рук даже главам родов.

— И кто же донесет, кирпичом тебе по яйцам? — Подозрительно сузив глаза, грозно вопросил Друз. — Не ты ли, крыса чернильная?

— Вы оставьте свои мужланские штучки, господин эксцентурион. Высказывать подобные предупреждения — моя работа. А доносить на патрона — нет.

- Выгоняй их вон. — Спокойно показала Кассандра. — Пусть останется только Владеющий. Остальным небезопасно находиться здесь, когда алтарь будет разрушен.

— Ты заканчивай, сестра, свою бесовскую пропаганду. — Раздраженно ответил я. — С какой стати мне ломать каменный блок, да еще и мечом Богини. Ты в своем уме вообще? А если он сломается? В смысле клинок. На алтарь мне насрать.

— Максимус. Срать на алтарь бессмысленно. Он от этого не пострадает. Меч богини сломать невозможно. Не тебе, уже точно. Это лучший инструмент для разрушения алтаря ложного божества. Что касается твоего «зачем». Тебе, избранному Богини, нужен повод?

— Мы теперь будем по приезде в город сразу направляться в ближайший храм, чтобы совершить акт повреждения имущества из хулиганских побуждений? Почему я тогда, как избранный Богини, не переломал все алтари в Оро-Терра?

— Да. Повреждения мозга все же произошли. — Дальше она начала делать жесты медленнее, как будто объясняла что-то ребенку, деля предложения на простые группы слов. — Из этого храма. Его жрецом. Было организовано нападение. На тебя. И твоих людей, Максимус. Жрец возродился на этом самом алтаре. Ты не можешь оставить такое безнаказанным. Ни как патриций. Ни как избранный Богини. Вернее можешь, конечно. — Я впервые увидел на ее лице сильные эмоции. И это было просто концентрированное презрение. — Я даже продолжу молиться за тебя, Максимус. Но не от всего сердца. Ибо не смогу уважать труса. Человек, стерпевший пощечину, вскоре позволит вытирать об себя ноги.

Будь она обычной женщиной из моего мира, я бы заподозрил за такой речью развод с манипуляциями. Но Кассандра была искренна. Она просто ставила меня перед фактом. Такое общение очень… освежало. Это было непривычно и должно было бы меня бесить. Но нет. Мне нравилось, что она не держала камней за пазухой. Не жеманилась, не интересничала. Не думала, что я телепат. Просто вываливала все как есть, мол, разгребай как хочешь. Ее манера разговаривать была довольно оскорбительной. Но, вспоминая Максимуса и его способ общения с окружающими, я понимал: Кассандра, дитя своего сословия, была просто сладкоречивой добряшкой, по сравнению с ним. Подобное, по моим меркам, хамство здесь мог себе позволить либо могущественный человек. Либо, как ни странно, близкий. Или считающий себя близким.

Я глубоко вдохнул. Выдохнул.

— Сестра. Ты утверждаешь, что сломать этот кирпич — моя обязанность как паладина Богини. Или это имеет практический смысл?

— И то и другое. Обязанность… Ты принял обет, совершать подвиги во имя Ее. А еще, находясь под ее рукой, было бы хорошо соблюдать Ее заповеди. Вот и все твои обязанности. А уничтожить способ возрождения для своего врага, это просто здравый смысл, да. От гнева пожирательницы падали ты будешь укрыт, если Богиня благоволит тебе.

— Угу. То есть разрушение чревато гневом божества, которому посвящен алтарь. А избегну ли я этого гнева — вопрос гадательный… — На самом деле я воспринял аргумент про «метод возрождения врага», как серьезный довод.

На лице Кассандры снова проявилось презрение.

— Ведешь себя, как рыночный торговец, Максимус. - Слово торговец она показала так, что стало понятно, — ближайший синоним ему: «кусок говна».

— Я просто думаю вслух, Кассандра. И как это ломать? Просто как ломом? Ты прости, что спрашиваю, мне нечасто раньше приходилось заниматься вандализмом.

Кассандра закатила глаза, но уже без прежней экспрессии. Далее она внимательно оглядела алтарь и ткнула пальцем в его поверхность.

— Здесь слабое место. Трещина. Прикажи бездарным уйти. И можем начать.

— Так, друзья, — обратился я к Друзу и Юстасу. — Выматывайтесь наружу. Друз, пригляди за нашим юристом, чтобы не навернулся там. Пока мы не покинем храм, внутрь не заходить.

— Да, господин! Пошли, телепень, дротик тебе в печень!

— Попрошу без рук! Я все прекрасно слышал!

Пререкаясь, эти двое покинули помещение с алтарем.

Кассандра придержала меня за локоть, я уже собирался садануть клинком по камню.

— Владеющий. — Обратила она свои руки к Гнею. — Не делай вид, что не понимаешь храмовый язык.

— Немного разбираю. Но не очень хорошо. — Невозмутимо ответил ей Гней.

— Ты ведь знаешь, что это твой шанс.

— Эх, девочка. — Вздохнул старик. — Что бы ты знала про шансы. Это прекрасный шанс сдохнуть.

Он немного помолчал, глядя на алтарь. Кассандра его не торопила и смотрела серьезно и даже, наверное, уважительно. Даже на девочку не ответила. Да нет, бред. Показалось.

— Помолись за мою душу своей Госпоже, если она не выдержит.

— Будь уверен. — Кассандра склонила голову, — тебя похоронят с почестями, и я буду взывать к Богине о тебе, старик.

Эти двое прекрасно друг друга понимали. А я вот не очень соображал, что происходит. Вернее, подозрения у меня были. Но жрица и маг знали что-то наверняка.

Кассандра между тем начала сыпать какой-то порошок вокруг алтаря, заключая меня, каменюку и старого Владеющего в круг. Сама при этом она оставалась снаружи. Она была сосредоточена, ее губы шевелились, не издавая ни звука. Впрочем, несколько слов, завершив окружность, она сказала.

— Circulus clausus est. In carcere sunt. — Приступай, — показала она мне.

Гней шагнул вперед и взял Светлячка за лезвие, направив его на то место, которое указала сестра. Я пожал плечами и ударил кулаком по навершию, действуя по принципу зубила и молотка. Молоток — мой кулак в боевой перчатке, зубило - многострадальный Светлячок.

Раздался звон.

От алтаря откололся небольшой кусок. И во все стороны разбежались концентрические круги эфира! Я почувствовал это!

Почти увидел.

Мной овладела какая-то странная безмятежность. Как во время боевого транса.