Попал по собственному желанию (СИ) - Коган Данил - Страница 23

— На тебе благословение смеющейся Богини. Оно поможет выжить. Или нет, если ты сам будешь беспечен и глуп. — И, показав мне эту мотивирующую речь, Кассандра удалилась.

Ну охренеть теперь!

***

Чтобы отвлечься от беспокойных мыслей, я начал читать сочинение Ливия об истории Империи Альтиор. Но так и не смог сосредоточиться на тексте. Немного помаявшись дурью, уж совсем решил пойти на тренировку, как явился Терто.

— К господину Доримеду доверенное лицо господина Сабина. Прикажете принять?

— Зови.

Через минуту передо мной стоял невысокий одышливый толстячок в ярких одеяниях. Поклонившись, он протянул мне намотанный на медный стержень свиток.

— Мой господин, Мазурий Эстер Сабин, просит славного Максимуса Септима Доримед о встрече, завтра на утренних играх, на городской арене. И приглашает в свою ложу.

Ой ой. как официально.

Я развернул свиток. Так. Этот Сабин — провинциальный юстиарий. Из младшего рода дома Сабин. Получил мои писульки и хочет встретиться в непринужденной обстановке. Вот как здесь дела делаются. Типа прокурор меня в баню позвал.

— Передай великолепному господину Сабину, что я буду к назначенному часу.

Глава 9. Кому хлеба и зрелищ, а кому и моретуре те салютант

в которой я нанимаю легкую конницу, вижу стремные сны, мне сообщают, что я обречен, а я получаю свои зрелища и вызов на поединок

После того как я отправил Друза с очередным поручением, решил: раз взялся за гуж, не говори, что не муж.

Пересилил себя и еще раз устроил себе тренировку. Жара как раз пошла на спад. На этот раз я отдал предпочтение силовым упражнениям. Мышцы надо нагружать. А то после «святой кельи» они изрядно ослабли. Кормили безумное тело Максимуса так себе. За силовые упражнения так же отлично пошел мой комплекс «ката», только с тяжелыми деревянными мечами, а не с пустыми руками.

Устроил себе очередное омовение. Вот это здесь круто, конечно. Никого здесь совершенно не удивляет мое стремление к чистоте. Вода в бассейнах всегда теплая и проточная одновременно. Теплая благодаря магии, кстати, как мне объяснила словоохотливая служанка. А сток идет в канализацию. Все продумано у них.

После купания меня посетил вернувшийся Друз.

— Нашел я нормальных ребят. Из Намидии (южная провинция империи на противоположном берегу Серединного моря). Все как вы хотели, господин. Турма ауксилариев (примерно 30 конных). Экстраординарии-ветераны. Сидят без найма, уже всю кислятину в соседних кабаках выпили. Командира ихнего Юма кличут. Звать, спату ему в жопу?

— Зови, хук тебе в печень.

— А? Чего это вы, господин?

— Ничего. Зови, говорю, своего Тумбу-Юмбу. — Я едва сдержался, чтобы не заржать. Центурион, получив ответочку своей же любимой присказкой, аж потерялся.

Через несколько минут передо мной стоял навытяжку декурион из намидийцев, по имени Юма. За его спиной маячил мой верный Друз, держащий руку на рукояти гладиуса. Юма был смугл. Почти черен. Вся его одежда состояла из каких-то кожаных ремней и цветастой юбки, похожей на связанный страдающей дальтонизмом бабушкой придверный коврик. Такую яркую какофонию красок надо было постараться создать. Юма не хипстер, это их национальное одеяние, если что. Был он достаточно высок, его макушка находилась примерно на уровне моей переносицы. Мускулистое, поджарое тело покрыто шрамами. Бородат. Волосы коротко острижены.

ЮМА

— Приветствую, господин Септим. — И этот мое прозвище знает.

На самом деле, сказать обо мне Доримед, значит, не сказать ничего. Мало ли в бразилии этих Педров. Предки наплодили множество ветвей нашего славного рода. По сути, Доримед — это на сегодня номен целого имперского Дома. Я-то из старшего рода, но в таких тонкостях декурион наверняка не разбирается.

— У тебя и твоего отряда хорошие рекомендации, Юма. Есть свободное время. Нет найма. И заканчиваются деньги. Я прав?

— Ваша проницательность может сравниться только с вашей же легендарной щедростью, господин!

Какая прелесть. Декурион прямолинеен, как все вояки.

— Я плачу стандартную ставку за сопровождение. Срок — месяц. Четверть вознаграждения вперед. Десять человек ты оставляешь здесь. Они будут сопровождать меня и моих спутников. Остальные выдвигаются немедленно. Их задача — дождаться нас на Гастиановом Броде. И вот еще что…

Я выдал ему несколько ценных указаний. Выслушав мои инструкции, Юма блеснул бывшей когда-то наверное красивой, а теперь изрядно прореженной улыбкой. Части зубов не хватало

— Добавить бы надо. Парни издержались. Снаряжение надо. Провизию купить.

— Слухи о моей легендарной щедрости были преувеличены сказителями. Максимум щедрость уникальная или даже редкая. Не легендарная и не эпическая. Четверти от гонорара вам хватит на все. И еще останется. Выполните дополнительные условия, удвою основную ставку. Нет, просто получите месячную стоимость найма. За каждую стычку под моим командованием получите премию, тоже стандартную. И по результатам, я подумаю, не нанять ли вас на год.

— Эх, господин. Мы будем служить вам. Месяц. А там посмотрим.

— Ну все, тогда. Идите к моему стряпчему, пусть стандартный договор оформит. А Друз выдаст вам деньги.

Нанять сопровождение было идеей Друза. А вот посылка части сопровождения, почти на неделю пути вперед, уже моей. Не зря я атласы покупал. Появилась у меня мысль, выглядевшая дельной. Мы сами выступим не раньше чем послезавтра. С тележкой и пешими воинами будем на упомянутом перекрестке как раз через неделю от выступления. Это если все гладко пройдет. А легкие всадники доберутся до перекрестка в три дня. Может, что и выгорит из моей идеи.

Открыв Ливия, я не заметил, как заснул после третьей страницы перечисления имен древних царей. Среди них был и некий Дорей, от которого мой славный род выводил свое происхождение. Снилась мне всякая чушь, какие-то упыри, лезущие из могил, которых я косил святым мечом богини, развалины античного храма, окутанные всполохами тьмы. И гигантский глаз с алыми прожилками капилляров, обшаривающий окрестности. Меня он, кажется, так и не заметил.

***

Утро ознаменовалось уже привычным воплем центуриона:

— Эос встала, мой господин!

Млять! Запустил в него домашним сандалием, стоявшим у кровати. Сандалий с гулким «бдыш» сбил с постамента статуэтку сатира или какой-то подобной твари.

Голова болела, будто я встал с дикого бодуна. Перед закрытыми глазами мелькали красноватые вспышки. Когда я встал, меня качнуло. Да что такое-то? Еще и слабость дикая. Заболел, что ли?

Горжусь собой. На площадку для тренировок я все же приплелся. Однако состояние транса не достигалось. Все валилось из рук. Мышцы ощущались как чужие.

Явившаяся на площадку Кассандра в своем пляжном варианте, несколько минут наблюдала за мной, а потом помахала рукой, привлекая внимание.

— Ты что Максимус, всю ночь инкуба ублажал? У тебя истощение пневмы.

— И что делать? Это как-то лечится, доктор, или я обречен? И почему инкуба-то, а не суккубу? Что за намеки?

— Конечно, ты обречен. Как и все мы. Но истощение пневмы лечится медитацией, с соответствующими упражнениями. Попробуй. Хотя бы медитировать тебя должны были научить.

Не обращая внимание на ее сарказм, я сел, соединив стопы друг с другом, разведя колени и положив на них кисти рук. Упражнение два. Из семи, впечатанных в меня богиней. Называется «Внешнее накопление». Некоторое время я безуспешно пытался «открыться миру». Голова заболела сильнее.