Индульгенция 2. Без права на жизнь (СИ) - Машуков Тимур - Страница 2

— Отведите его в дом и пусть проспится, — бросил он слугам, разворачиваясь и уходя в даль.

И даже матерно не облаял, кремень мужик! Ну да ничего — скоро ты у меня всем телом будешь дергаться.

Остальная группа встречающих последовала за ним, напоследок облив меня ушатом презрения и мысленными пожеланиями никогда не рождаться. Тронуло это меня? Еще как. Прям по живому порезали. Обиделся. Сильно. Я-то рассчитывал на хлеб да соль, а тут на тебе. Да и хер с ними. Ща осмотрюсь и начнем…

— Господин, — нежный голос вырвал меня из мечтаний о том, как я живописно развешиваю на деревьях трупы врагов.

Сфокусировав взгляд, я обнаружил стоящую рядом со мной милашку с пятыми размером груди. Это что? Это все мне, что ли?!!! Наверное, с развешивание трупов я погорячился. Пожалуй, я их просто спалю.

— У тебя слюна потекла, — обломала мне мою фантазию Навка.

— Это потому что я голодный.

— А она очень аппетитная?

— Ага.

— Господин?

— Да что ты заладила⁈ Я это он, он это я. Но ты можешь называть меня мой альфа, например. Или любимый.

— Прошу вас следовать за мной. Я покажу вам вашу комнату.

Чуть резче, чем было необходимо, она развернулась и пошла туда, куда утопала вся делегация. При этом так призывно виляла попкой, что я реально залип.

— Сможешь так же? — спросил я у Навки.

— Да легко. Чуть в себя приду и продемонстрирую. А что? Цепляет?

— Ага. Так и хочется задрать юбку и посмотреть, как она это делает. Ну там, оценить работу мышц и все такое.

— Так я тебе и поверила, кобель несчастный.

— Будем вместе смотреть.

— Впрочем, я всегда открыта для нового.

Бедная служанка шла впереди нас и, конечно же, все слышала. От этого ее походка была нервной, ушки отчаянно краснели, и мне даже показалось, что она меня искренне ненавидит. Это расстраивало мою ранимую душу, которая не понимала, за что ей эти все испытания.

По сторонам я смотрел мало, потому как во-первых, смотреть на задницу девушки было всяко приятней, а во-вторых, я опасался вертеть головой, чтобы меня опять не стошнило. Состояние было прямо очень удручающим, и никакая очистка организма не спасала. Дрянь, что всучил мне Горыныч, походу плотно впиталась в кровь, и тело, несмотря на всю интенсивность борьбы с отравой, уверенно проигрывало. Чем мне это грозит, пока не понятно, но уверен, что скоро узнаю.

Так что конец маршрута я воспринял с благодарностью. Открытая дверь привела меня в довольно скромную комнату, больше похожую на чулан. Небольшое окно, кровать-полуторка. Шкаф для вещей, стол для письма или еды. Ну, и совмещенный с душем туалет. И надо ли говорить, что все это роскошество находилось на последнем, третьем этаже поместья, на котором никто не жил.

Я-то сразу и не заметил, как долго мы шли, загипнотизированный виляющей попкой служанки, но потом до меня дошла боль еще и в мышцах и стены дома услышали много новых матерных выражений.

Приглашения проверить крепость кровати служанка не приняла, и я сразу заподозрил, что она не такая уж и крепкая. Иначе с чего бы ей отказываться? В общем, меня почти насильно запихнули в комнату, закрыли дверь, и подозреваю, что еще и подперли с другой стороны, чтобы, значит, не сбежал.

— Я спать, — протяжно зевнул я, падая на постель.

— В душ сходи. От тебя несет, как из конюшни, — поморщилась Навка.

— Похер. Это запах самца. Вон, видела, как на меня служанка смотрела? Точно хочет, но пока стесняется.

— А мне кажется, она хотела тебя убить.

— Пусть в очередь становится. Меня многие хотят, но не для всех моя розочка цвела. Все, я сплю. Будешь трахать, не буди.

Говорят, время в Нави стоит на месте — возможно. Да, я ушел днем и вернулся днем. Но вот психологически для меня прошло много времени, и мой организм, казалось бы, уже закаленный множеством травм, банально не выдержал и расслабился. Еще и на территории врага — а иначе, как врагами, я Моровых воспринимать не мог. Нет, убивать меня не будут- хотя не факт, — но жизнь будут портить по максимуму. К этому я как бы готов и сильно удивлюсь, если подобного не произойдет.

Поэтому и я не собирался играть в любящего внука и падать на грудь деда, заливая ее слезами умиления. Более того, я собирался отрываться по полной, потому как право имею. И вообще, они мне банально не нравились. Наглые, самоуверенные — все в меня. А я, чтоб вы знали, не терплю конкурентов.

В общем, я спал, иногда дергая во сне ногой — это я представлял, как бью злого деда по жопе и уничтожаю его любимый газон…

— Я его ненавижу!!! — девушка сидела перед главой рода Моровых и с омерзением смотрела на свою одежду.

— Ну ты же сама хотела разыграть его, одевшись в костюм служанки, -позволил тот себе легкую улыбку.

Нет, так-то он тоже был очень зол, но вид приемной внучки — дочери его сослуживца, чей род был вырезан в недавней войне, его, откровенно говоря, забавлял.

— Он похотливый дегенерат!!! Сама не знаю, как сдержалась и не прокляла его!

— А чего сдерживалась-то?

— Да эта его Навка. Вроде невменяемая, но смотрела так… Боюсь я ее, в общем. А почему, не пойму.

— Ну, понять-то дело не хитрое. Дух она. Второго, а то и первого порядка.

— Так не бывает. Такое невозможно! Он же слабак. Он не мог ее подчинить. Не с его силами. Это НЕ-ВОЗ-МОЖ-НО!!!

— Кажется, она с ним добровольно, -задумался он. — Ты слышала, что он бормотал про реку Смородину и Змея Горыныча? Ты не поняла, да? Он прошел Калинов мост. Кого ты знаешь из живущих, кто бы мог так далеко зайти в Нави? Причем в одиночку — как я понял, духа с ним в этот момент не было.

И посмотри, в каком состоянии вернулся Стужев. Ты вообще поняла, о чем он бормотал? Он же седой, как лунь стал! И это тот, кто не раз бывал в Нави и не боится ее ужасов. Озеро Боли — это конец преддверия, я был там, но не проходил его. Живущие в нем — они иные. Не духи и не демоны — кошмары. Никакое воображение не может их описать. А вот он был и, судя по всему, прошел — сам или помогли, не знаю. Но если придет в себя, то станет сильней. Намного.

То же касается и Видара. Ты увидела лишь то, что он захотел показать. Да-да, не удивляйся. Он не так глуп, как кажется. Уверен, что в данный момент он знает и видел больше, чем многие из сильнейших темных. Их бог-покровитель — Переруг, он слабейший из всего пантеона. Но никто, повторяю, никто не рискует с ним связываться. Хитрость лисы и коварство змеи в одном теле. Уверен, это передалось и внуку.

— Отец, — в кабинет вошла высокая женщина и плавно опустилась в стоящее кресло.

— Тамара, — кивнул он.

— Перемываете кости этому ублюдку?

— Ну почему сразу ублюдку? — Морову, кажется, было забавно наблюдать за ними. Он даже чуть развеселился, что на него было совсем не похоже. — Он родился в браке.

— Ну да. Но от этого не перестал быть ублюдком. Явился и сразу опозорился. Хорошо, что этого никто из чужих не видел. Пришлось бы устранять. Зачем ты его вообще позвал?

— Ну, не позвал, а принял. Какой ни есть, а все ж родня. В нем, как и в тебе, течет кровь Моровых. И как я слышал, магию он применяет больше на основе льда и холода — а это, сама знаешь, наш атрибут. У Раздоровых сейчас непростые времена, вот и он попросил приютить внука на время.

— Я больше к нему ни на шаг! — опять завелась девушка.

— Тебя никто и не заставляет. Сыграть служанку — это была твоя идея. Правда, чего ты хотела этим добиться, я так и не понял. Но не суть. В общем, как бы то ни было, это ничего не меняет. Действуем по плану.

Когда они вышли, глава рода молча смотрел на закрывшуюся дверь. О чем он думал? Загадка. Возможно, вспоминал дочь, которую сам выгнал. Быть может, жалел о том своем поступке. Кто знает, какие мысли роились в голове сильнейшего темного мага холода Российской империи… Но судя по ледяной дымке, исходившей из его глаз, были они совсем не добрые и не сулящие его внуку ничего хорошего…

Глава 2

Глава 2