Мой Советский Союз Магических Республик (СИ) - Вишневский Сергей Викторович - Страница 6

— А ты чего там делал вообще?

— Наборы конфетные собирал. Экспортные. Там в фольгу желтую, под золото, каждую заворачивали. Муторно, но сроки горели.

— И как ты… — нахмурился Кирилл, уже взяв вилку с ножом. — Погоди… вальс Зайцева? Контроль воздушных потоков и…

— Ты сбрендил? — глянул на него друг и взял одну из конфет. Надкусив ее, он вздохнул и произнес: — Магичить на заводе? Ты в своем уме? Сразу бы за жабры взяли. Так, по-старинке. Ручками. На двести рублей накрутил конфет.

— А… Прости. Я не подумал, — вздохнул Кирилл. — Я тут… прикинул. В общем, если у тебя подвернется шабашка…

— Предлагаешь бригаду собрать? — с прищуром спросил Кот.

— Да, какая там бригада. Так… если что-то подвернется, — смутился парень. — Нас всего двое. Да и… лишним оно точно не будет.

— Ты серьезно собираешься ту хреновину взять?

— Ты про магокалькутрон? — глянул на друга Кирилл. — Да. Собираюсь. Мои мне никогда не купят, а так… может и сам скоплю.

— Лучше бы ты девушку себе нашел, — вздохнул Семен. — Любовь, несмотря на образующуюся дыру в финансах, заполняет дыру умственную и душевную.

— Давай вот без этого вот, — буркнул Осетренко и принялся резать котлету. — Мне и без нее живется нормально. Ты лучше скажи, есть чего на сегодня?

Кот сделал вид, что задумался, а затем кивнул.

— Есть, но тебе не понравится.

— Опять красить? — хмуро спросил Кирилл.

— Нет. Сегодня только на разгрузку звали, — мотнул головой Семен. — На ЖД привезли состав с мясом. Рефрижераторы накрылись. Надо срочно разгрузить десяток вагонов с тушами в фуры. Их на местный склад потащат.

— Талые туши и физический труд, — поджал губы Кирилл. — Сколько?

— Сотню за вагон, — спокойно пожал плечами Семен.

— И магичить нельзя, — сморщился Кирилл.

— Нельзя. На заводе ГБ-шники. Сразу заметут, — произнес Кот и с прищуром глянул на котлету с пюрешкой. — Если заметят.

Осетренко, уже наколовший на вилку котлету, замер и внимательно посмотрел на друга.

— Что нужно? — спросил он.

— Ну-у-у-у… для начала робу какую или еще что-нибудь, что не жалко запачкать, — ответил Семен. — Еще варежки или перчатки потеплее.

— Найду.

— Еще перо с чернилами, — расплылся в улыбке Кот.

— Какими…?

Семен протянул руку, забрал у друга вилку с куском котлеты и отправил в рот.

— Желчные, — прожевав ответил он.

— Найду. Что еще?

Тут Семен задумался и спросил:

— У нас завтра что?

— Целительство. Зачет по острым отравлениям бактериального характера… Ты ведь не…

— Понос, так понос, — кивнул Кот. — Бери лекции и учебники.

— Когда?

Семен удивленно взглянул на друга и спросил:

— Киря, если ты хочешь таскать талые туши — можно вечером. Часиков в восемь. Но я предпочту таскать мерзлые и крепкие туши в варежках, чем обнимать склизкий талый кусок мяса.

— Ну, тогда после лекции и…

— Зачетов нет?

— Нет, но…

— Практики нет?

— Нету, но Ефрем на лекциях отмечает и…

— Двадцатка, — спокойно ответил Семен, зачерпнул пюрешки и отправил в рот. — Двадцатка денег, я с ним договорюсь. А ты дуй в общагу за лекциями и учебником.

— Блин, стремно… — смутился Кирилл.

— Двадцать рублей, и мы с тобой примерные студенты, что внимательно слушали лекцию, а также помогали РайонТоргу справиться с ЧП на ЖД, — развел руками Кот.

— Как ты до этого вообще додумался, — хмурясь, уточнил Кирилл.

Парень был одет в потасканую робу, со спины которой сорвали буквы «ЖКХ». Судя по оттенку под буквами — относительно недавно. Он стоял и смотрел на свои ладони, покрытые сложными рунами.

— А чего тут думать? Параллельные направленности рун взаимно отталкиваются. Две на подошвы, две на ладони. И вуаля! Туша весит по ощущениям, даст партия, десятку. — пожал плечами Семен. — Смотри только в лужу какую не влезь. Желчные чернила в универе без износостойких присадок. Расплывутся и сложишься под тушей.

— Понял, — серьезно кивнул Кирилл, направляясь к вагону за другом.

— Дальше следи за руками, — продолжил Кот. — Без перчаток будешь — руки обморозишь. Туши еще ледяные. По две не бери. Подозрительно и потеть начнешь. Вспотеют руки — поплывут руны. Снова под тушей согнешься.

— Ясно, — кивнул Кирилл и с удивлением замер, заметив молодую девушку лет восемнадцати, что спешила к ним. — А это кто?

— Катька, — остановился Семен и махнул рукой.

— Сема, привет, — подбежала она к ним. — Фура сейчас к третьему вагону подъедет.

— А чего третий?

— Там датчики начали плюс показывать. Таять начало. Наши «Абырвалги» нос воротят. Поликарп Онуфриевич очень просил вас на него кинуть.

— Надо — значит надо, — покосился на Кирилла Кот. — Знакомься, напарник мой. Кирилл Осетренко.

— Катя, — кивнула она ему, а затем глянула на Семена. Вытащив из аккуратного платьица сложенные бумажки, она протянула их ему. — Я тебе талоны на обед выбила. Ты сказал, что вас двое будет, вот я и два взяла…

— Обед — это хорошо, но лучше деньгами бы накинули, — буркнул Семен.

— Бери, лишним не будет, — шепнул ему Кирилл.

— Угу, на халяву и хлорка творогом, — буркнул Кот и забрал талоны, спрятав их во внутренний карман. Глянув в сторону ворот, он заметил показавшийся грузовик-рефрижератор. — Пошли, мясо греется.

Катя проводила их взглядом, стоя на месте с довольной улыбкой, но когда заметила, что Кирилл обернулся и глянул на нее заинтересованным взглядом, тут же отвернулась и быстрым шагом пошла в сторону управления.

— Значит так, — произнес Семен, как только они подошли к вагону. — Тут главное — правильно взять. Хотя бы одна рука должна смотреть горизонтально, ладонью вверх. Я обычно руку проталкиваю под тушу, а второй потом придерживаю. Усек?

— Усек, — кивнул Осетренко.

Кот тем временем подскочил к грузовику, открыл дверь в рефрижератор и начал махать руками. Как только тот подполз вплотную к вагону, он дал отмашку и забрался в вагон.

— Семен-джан! — послышался голос с акцентом из кабины. Спустя секунду из нее вывалился пузатый мужичок кавказской наружности. — Давай не как обычно, да? Дай покурить с дороги, чай попить…

— Прости, Гага, — развел руками Кот, высунувшись из вагона. — Первый вагон. Надо успевать!

Кавказец сплюнул, достал из пачки папиросу и принялся недовольно ее раскуривать.

Семен же подошел к тушам, наваленым сплошняком, и сморщился.

— С вояками проще. У них все подвешено, а не как попало навалено, — произнес он и нагнулся к ближайшей. — Еще не оттаяло. Видимо, только сверху плюс пошел.

— Слушай, а как их складывать в фуру? Стопками или рядами… — начал было Кирилл.

— Сбрендил? — просунул руку под тушу Семен. — Как грузили, так и выгружаем!

Парень одной рукой приподнял труп то ли барана, то ли козы и швырнул его внутрь.

— Семен-джан! Не граната, чтобы так…! — послышался недовольный возглас водителя.

— Прости, Гага, — крикнул Кот в ответ, схватил следующую и пустил ее настилом по стальным листам, которыми был выстлан рефрижератор автомобиля. — Первая должна влет зайти! Примета такая!

— Суеверный какой, да… — проворчал водитель.

Кирилл, уловив принцип, тут же схватил тушу и отправил ее по такой же настильной траектории.

Кирилл шмыгнул носом и вытер перчатки о грязную робу.

— Семь сотен… — тихо произнес он и глянул на Семена, что спрыгнул с вагона и захлопнул задние двери на рефрижераторе. — Сема, такими темпами мы станем богатыми!

— Ты? Богатым? — хохотнул Кот и подошел к другу. — Ты с первой же шабашки шиковать начал.

— Кто? Я? Да я…

— Котлета с пюрешкой… — с улыбкой глянул на него друг.

— Ну, это… Я же так…

— Четыре двадцать, есть четыре двадцать, — хлопнул по плечу его друг. — Это ты сначала не замечаешь, а потом… тут можно и рубашку получше, а там ботинки новые… Оглянуться не успеешь, приработок растает по мелочам. А шабашки такие, как с трестом строительным, бывают редко.