Женщины в его жизни - Брэдфорд Барбара Тейлор - Страница 45

– Я в курсе, раз ты мне об этом говоришь. Твоя миссис Трескоу обещала сводить нас поглазеть на уличных торговцев, познакомить с самим Королем и Королевой Жемчуга. А сводила? Только наобещала.

– Это потому, что Король уличных торговцев сейчас служит в Королевском флоте, Жемчуг на войне. Она сводит нас, когда фрицев разобьют, и он вернется домой к себе на Ист-Энд. Это – где живут уличные торговцы, в конце Майл-Энд-Роуд. Граф, ну давай будем складывать Змия дальше.

– Давай, – согласился Максим, вороша детальки, подбирая ту, что завершила бы голову чудища.

– Мальчики, а вы не хотите чего-нибудь попить? – спросила Тедди, заваривая кипятком чай, только что высыпанный в большой коричневый чайник, в котором, по глубокому убеждению тети Кетти, получался самый вкусный чай на свете.

– Да, да, хотим! – ответил Максим и взглянул на друга. – А как ты, Корешок? Тебе какого, из одуванчиков или из лопуха?

– Вззз! Бамс! – выпалил Корешок, но сразу вспомнил про приличные манеры и быстро добавил наивежливейшим тоном: – Не откажусь, если можно, Тедди.

– Прекрасно, – кивнула она, – но только по одному стаканчику каждому! Не стоит вам пить слишком много этой бутылочной воды.

22

Тедди сидела, попивая свой чаек, силясь не обращать внимания на доносившийся в укрытие вой сирен воздушной тревоги, бухающие разрывы и стрельбу зениток, визгливые завывания карет «скорой помощи» и звон колокольцев пожарных машин. Гофрированная жесть бомбоубежища была слабой заглушкой для дикой какофонии воздушного налета, и не замечать ее было трудно. Она таки здорово натягивала нервы.

Тедди даже подумать было страшно о том, что сейчас творится на улицах города, о панике и разрушениях, о раненых или об умирающих и о тех, кто потерял своих любимых и близких или остался без крова. Каждую ночь повторялось одно и то же, дикая бессмысленная война обрывала судьбы и жизни.

Она обвела взором вокруг и подумала: как хорошо и долго им служит это бомбоубежище. Всю Битву за Великобританию, все эти страшные месяцы 1940 года, когда после падения Франции Англия противостояла врагу одна, Лондон и многие крупные города провинции были обращены в груды развалин тысячами сброшенных на них авиабомб и тысячи людей были убиты и изувечены. Все пережили огромные страдания в те дни и ночи беспрерывных бомбардировок армадами «дорнье» и «хенкелей» германского Люфтваффе, и всякий раз никто не знал, доживет ли до следующего дня.

Но в конце концов эти храбрые ребята из Королевских ВВС – все до одного герои – победили Люфтваффе – гитлеровские ВВС, о которых журналисты писали не иначе, как о «величайшем воздушном флоте, когда-либо созданном какой-либо страной». Лето перешло в осень, настала и миновала зима, и на старте нового, 1941 года, британцы продолжали держаться и продержались еще три года.

А им-то самим как повезло! Пока обошлось без единой царапины. И теперь опять их берегло андерсеновское бомбоубежище, на этот раз от смертоносных самолетов-снарядов, которые посыпались на них в июле, терроризируя всю застигнутую врасплох страну.

Тедди постоянно молилась, чтобы Максим, тетя Кетти и она сама дожили до конца этой войны. Опасность еще не миновала как для них, так и для всей Англии; однако она была склонна согласиться с предсказанием отца Корешка о том, что Союзники одержат победу будущим летом. Разгром Третьего рейха, некогда казавшийся ей совершенно невероятным, теперь чудесным образом представлялся неотвратимым. Много произошло в последнее время событий, окрыливших надежду.

Два месяца тому назад, 6 июля, огромная армада кораблей приплыла из Англии во Францию, и британские и американские войска штурмовали побережье Нормандии. День вторжения был выдающимся успехом Союзников. И ровно неделю назад, в полдень последней пятницы, 25 августа армия Свободы Франции под командой генерала Жака Леклерка при поддержке американской пехоты вышла на мосты через Сену, и потекли нескончаемым потоком союзные войска. Французские танки ворвались в город, пехота овладела улицами, и за несколько часов генерал Леклерк освободил Париж от немецких оккупантов. Позднее в тот же вечер был взят в плен командующий германскими войсками Дитрих фон Холитц, и остатки немецких войск капитулировали. Генерал фон Холитц сдал французскую столицу французам.

На следующее утро генерал Шарль де Голль командовал парадом и прошел триумфальным маршем по Елисейским полям от Триумфальной арки до площади Согласия, ведя свое войско мимо бурно ликовавших толп парижан, размахивавших трехцветными флагами.

Она, Максим, тетя Кетти и Корешок видели это памятное событие в местном кинотеатре в кинохронике «Мувитон ньюз» вечером во вторник. Британские газеты тоже опубликовали много сообщений об освобождении Парижа.

Тедди внимательно следила за ходом войны, регулярно читая «Дейли экспресс», и вместе с тетей Кетти ежедневно слушала сводки новостей по радио, в особенности когда передавали речи Уинстона Черчилля, обращавшегося к населению страны. Тедди глубоко уважала Уинни, как его ласково прозвали англичане, с того дня 10 мая 1940 года, когда он стал премьер-министром. Она прекрасно запомнила эту дату, потому что днем раньше ей исполнился двадцать один год.

Для Тедди Черчилль был квинтэссенцией чести и доблести, воплощением всего лучшего, что было в этом островном народе – в бриттах: стойкости, решительности и справедливости. Он был источником воодушевления не только для нее и для других обыкновенных людей в Англии, но также и для тех, кто воевал на фронте в войсках, каждого из них он наделял частицей своей отваги, вселял в него свою силу духа идти вперед, не взирая ни на что.

Отчасти он достигал этого эффекта благодаря исключительному владению риторикой и ораторским искусством. Его речи очаровывали ее, эхом подолгу звучали в голове. Многое из того, что он сказал в разное время, она помнила наизусть и часто ловила себя на том, что именно в его словах черпала силу, когда ситуация бывала скверной дальше некуда или когда ее охватывало отчаяние.

Память перенесла ее назад, в лето 1940 года – тогда она услышала его впервые, сразу после Дюнкерка, когда он сказал: «Мы будем сражаться на побережье, мы будем сражаться на плацдармах, мы будем сражаться на полях и на улицах, мы будем сражаться в горах; мы не сдадимся никогда». В тот день она сидела, не отходя от радиоприемника, ее собственный дух укрепился и обновился.

В том же июне месяце, незадолго до падения Франции, когда весь мир гадал, что предпримет Англия, Уинстон Черчилль поклялся, что Англия будет продолжать борьбу. И он обратился к соотечественникам, мужчинам и женщинам, своим царственным и звучным голосом: «И потому давайте впряжемся в нашу работу и так исполним свой долг, что если Британская Империя и Содружество наций простоят тысячу лет, люди и тогда еще будут про нас говорить: «Это был их лучший час».

И она, еврейская эмигрантка из Германии, слушая его, плакала. Плакала оттого, что его слова будили в ней сокровеннейшие эмоции, и ее переполняло чувство гордости и любви к этому отважному человеку, являвшему собой пример для них всех и для всего мира. После того как она прослушала эту речь, дух ее окреп, поскольку она до конца поняла, что с таким лидером, как Черчилль, Британия не может не выиграть войну. Сколько бы времени ни ушло на это, они одолеют врага, потому что Черчилль взялся привести их к победе.

И в это лето 1944 года они шли к победе.

Скоро все это закончится, размышляла Тедди. Боевые действия прекратятся, и мы опять сможем жить нормальной жизнью… и сможем связать нити прошлого…

Сигнал отбоя тревоги заставил ее сразу встрепенуться и вскочить со стула так же, как тетю Кетти. Та наскоро затолкала в сумку вязанье и кинула ее на свой освободившийся стул.

А мальчишки и не думали отвлекаться от своей головоломки, даже ухом не повели, когда Тедди подбежала к двери. Она распахнула ее, высунулась и обернулась к тетке.

– Все снова ожило, тетя Кетти! Наконец-то отбой, слава Богу! Можем возвращаться в дом. Ребята, пошли!