Женщины в его жизни - Брэдфорд Барбара Тейлор - Страница 2

Трентон поднес Максиму чашу с шипучим напитком. Друзья чокнулись, и Алан сообщил:

– Пьем за твой титул. Владей им в добром здравии, старина.

Максим не мог удержаться от смеха.

– Спасибо, Корешок, а теперь – за тебя! – Он пригубил охлажденное вино, ему понравилось. Сделал еще глоток и спросил: – Алан, в честь чего все это? Скажи, наконец.

Трентон уставился на него пытливым взглядом.

– Тебя не прельщает роль «белого рыцаря»?

Максим вытаращил глаза. Вот уж чего он ожидал менее всего.

– Прийти на помощь «Листер ньюспейперс», как я могу догадаться? – вымолвил наконец Максим, чем, в свою очередь, ошарашил Трентона.

– К тебе уже кто-то подъезжал? – В голосе Трентона послышались и утверждение, и вопрос одновременно.

Максим покачал головой.

– Ничего подобного. Но это единственная компания в Лондоне, встретившая враждебный прием в ответ на предложения цены, насколько мне известно. Кстати, ты-то как в это ввязался?

– Я-то фактически в стороне, – поспешил ответить Трентон. – Я тут, скорее всего, как… – он подыскал нужное слово, – ну что-то вроде посредника. Если кто и ввязался, так это Джон Вейл, мой банкир. Коммерческий банк обслуживает «Листер ньюспейперс», а Джон – на короткой ноге с председателем, Гарри Листером, и жаждет помочь ему. Он знает, что мы с тобой старые друзья, и попросил меня устроить эту встречу.

– Едва ли это мое поприще, меня не интересуют… – Максим остановился на полуслове, увидев, что дверь открывается.

– Ба, а вот и ты, Джон! – воскликнул Трентон, поспешив навстречу входившему и протягивая ему руку. – Проходи, проходи!

– Привет, Алан. – Джон Вейл пожал Трентону руку.

Вейлу было под сорок, рост средний, жилист, с виду типичный англичанин, белокожий, светло-русые волосы, за толстыми линзами очков в черепаховой оправе – светло-серые глаза.

Алан потащил гостя к тому месту, где стоял Максим. Гость не сопротивлялся.

– Максим, позволь представить тебе Джона Вейла из «Морган Лейна», – произнес Трентон. – Ну, а это, конечно же, сэр Максимилиан Уэст.

– Рад с вами познакомиться, – сказал Максим.

– Это для меня большое удовольствие, сэр Максимилиан, – ответил Джон Вейл, стараясь скрыть жгучее любопытство к персоне Уэста.

Максимилиан Уэст слыл одним из наиболее блистательных промышленных магнатов мирового бизнеса, пиратом вроде сэра Джеймса Голдсмита или лорда Хэнсона, известных хитрецов в ценовых операциях. Но, по мнению Джона Вейла, Уэст превосходил их.

Алан направился к буфету.

– Шампанское выдыхается, Джон!

– Благодарю, – отозвался Вейл и повернулся к Максиму. Он начал издалека, беседуя ни о чем и не переставая изучать собеседника. Уэст был олицетворением силы; казалось, от него исходила некая энергия. Вейл никак не ожидал увидеть человека столь замечательной внешности. Было что-то чрезвычайно привлекательное в этой широкой улыбке, обнажавшей ослепительно белые зубы, в этих темных глазах, светившихся живым умом. А этот загар! Золотистый загар плейбоя, приобретенный где-нибудь на экзотическом зимнем спортивном курорте. Такой цвет лица никак не встретишь у человека, который проводит большую часть своего времени на заседаниях в конференц-залах или колесит по миру, а то и облетает земной шар в собственном самолете, необычен и его наряд, нимало не похожий на цивильный костюм типичного бизнесмена. Стоявший рядом с Джоном человек скорей напоминал знаменитого киноактера. Вейл скользил взглядом по светло-стальной, чистого шелка сорочке, жемчужно-серому галстуку, отлично сшитому костюму из черного габардина, облегавшему фигуру с такой точностью, что, вне сомнения, он был сконструирован по особому лекалу величайшим в мире портным и за умопомрачительные деньги. Однако Джон Вейл тут же сообразил, что производимое Уэстом впечатление достигается не только благодаря стараниям портных, но прежде всего личным обаянием и какой-то притягательной силой.

Голос Трентона прервал размышления Вейла, успевавшего тем не менее отвечать что-то Максиму Уэсту по поводу мерзкой английской погоды и тому подобных банальных фраз.

– Подойди-ка сюда, Джон, давай выпьем шампанского и затем сможем перейти к делу. Собственно, не мы, а вы с Максимом. Хотя именно я свел тебя с сэром Максимилианом, но я намерен сидеть в стороне да помалкивать.

Максим усмехнулся.

– Даю гарантию, что в тот день, когда ты осуществишь подобное намерение, с неба посыплются золотые слитки. С того момента, когда ты произнес первое слово, ты ни на секунду не останавливался, чтобы перевести дыхание, – проговорил он, но в сказанном в адрес Алана не было и тени критики, лишь теплота и дружелюбие.

Алан откинул голову назад и расхохотался.

– Я полагаю, доля правды есть в твоих словах. После сорока пяти лет нашего знакомства кому, как не тебе, знать меня лучше…

Мужчины выпили шампанское, и Трентон жестом указал на стулья вокруг приличествовавшего случаю стола времен королей Георгов.

– Присядем?

Когда они уселись, Трентон сказал, обращаясь к Джону Вейлу:

– Я поставил Максима в известность, по какому поводу просил его зайти. Я думаю, тебе предстоит разъяснить дальнейшее.

Вейл кивнул и обратился к Максиму:

– Прежде всего, я хотел бы знать, интересует ли вас перспектива стать «белым рыцарем» для «Листер ньюспейперс».

Максим нахмурился:

– Откровенно говоря, не знаю. Как раз перед вашим приходом я начал объяснять Алану, что не считаю газетную империю областью своих интересов.

– Но почему? – потребовал разъяснений Трентон, забыв о данном минуту назад обещании молчать. – Без сомнения, это отличное приобретение для тебя на нынешнем этапе твоей деятельности. Подумай, как возрастут твой авторитет и влияние, если ты приобретешь контроль над „Листером". Ежедневная национальная газета, воскресная национальная газета, да еще куча престижных журналов в придачу.

Максим метнул взгляд на Алана, но реплику оставил без ответа и обратился к Джону Вейлу:

– Что дает вам основания думать, будто акционеры не станут возражать против моего участия?

– Гарри Листер уверен на этот счет, такого же мнения придерживаются и другие члены правления. Я с ним согласен, так же как директорат Морган Лейна. – Вейл подался вперед, съехав на краешек стула, и устремил из-под очков серьезный взгляд на Максима. – У вас есть имя, внушительная репутация и исключительный опыт. Вы также не обладатель имущества обанкротившейся фирмы, вам далеко до банкротства. Компании, которые вы прибрали к рукам, процветают благодаря вашему достойному руководству. Эти моменты дают вам огромные преимущества. Скажу откровенно, вы производите впечатление, очень солидное впечатление, и потому мы абсолютно уверены, что акционеры положительно отнесутся к вашей кандидатуре. Кстати, того же мнения придерживаются и биржевые маклеры Берч и Райдер. Они приветствуют ваше участие, так же как и мы.

– Спасибо на добром слове, – пробормотал Максим и замолчал. Затем, пораздумав, продолжал: – «Интернэшнл Паблишинг Групп» Артура Брэдли давала за «Листер ньюспейперс» пятьсот миллионов фунтов. Становясь «белым рыцарем», я должен был бы превысить эту цифру по меньшей мере на двести миллионов.

– Не обязательно, – возразил Вейл. – Можно и меньше…

– Двести миллионов, сто миллионов – какая разница? В любом случае это солидная акция, – холодно заметил Максим.

– Верно, – согласился Джон Вейл. – Но взгляните на это дело под иным углом: вы начнете делать большие деньги.

– Я вовсе не всегда забочусь о том, сколько я смогу взять, – спокойно сказал Максим, – меня, скорее, беспокоит, сколько я смогу потерять.

– О, я уверен, что потери вам не грозили бы, – доверительно сообщил Джон. – Я мог бы представить вам кое-какую стоящую информацию в отношении «Листер ньюспейперс», необходимые факты и цифры.

– Давайте, выкладывайте. – Максим откинулся на спинку стула, приготовившись слушать. В этот момент Алан Трентон поднялся.

– Если вы не возражаете, я ненадолго займусь своими собственными делами, – негромко сказал он и направился в дальний конец офиса к письменному столу, чтобы посмотреть факсы и телексы из Нью-Йорка, поступившие ранее. Он погрузился в работу: составлял ответы, готовил тексты, которые утром предстояло разослать, внимательно изучал всякие срочные бумаги, делая на них пометки.