Босиком в саду камней 3 - Адари Ана - Страница 3

Празднует болезнь, а теперь и кончину Благородной супруги Ю. Потому что она простушка. И недостойна безраздельной любви Сына Неба. А ее дети недостойны трона. Это гуано, я про наследного «красавца» нашего совершенно не имеет сердца! Оно без него, похоже, родилось.

С одной стороны хорошо, правитель огромной империи должен быть жестоким, но и мозгов там ведь тоже не родилось! Это бурдюк с вином, который неумолимо толстеет, потому что его постоянно наполняют, едва наметятся прогибы.

Есть тайная надежда, что безалаберный отпрыск Матери Нации допьется до чертей. И его можно будет безнаказанно объявить сумасшедшим. Жаль, что этого нельзя сделать за садистские наклонности.

– Ваше императорское высочество! – Чун Ми молитвенно складывает руки. – Они же ворота сейчас снесут!

– Иду уже.

Впускать сюда аж двух Гао я не намерена. Порешаем у ворот.

– Стоять!!!

Почти уже премьер спотыкается от моего крика и его подхватывают услужливые руки гаремного евнуха из многочисленной свиты.

– Его величество у вас? – раздается с носилок.

– Да, он здесь.

– Почему не разрешают похоронить супругу Ю?

– Благородную супругу.

– Это не дает ей права удерживать его величество в заложниках! Немедленно впустите нас с братом!

– Тащи своего другого брата. Генерала. Вместе с его армией. Иначе не войдешь.

– Да как вы смеете?!

– Я вдовствующая императрица!

– Вдовствующая шалава!

Ну, это уж слишком!

– А ну, слезай, кикимора! – командую я. – И повтори, как ты меня назвала!

– Шила в мешке не утаишь! – благородная дрянь весьма предусмотрительно остается в носилках. Физически я сильнее, недаром ведра с водой таскала когда-то. Я и сейчас не изнежилась, и потрепать эту суку могу, как следует. – Вас не было несколько месяцев!

– Я молилась.

– А куда живот делся?

– Постилась и похудела.

– Твоей власти теперь конец! – моя соперница срывается на крик. Сидит она высоко, и в прямом и в переносном смысле. И может безнаказанно меня оскорблять. Пока безнаказанно. – Умерла твоя протеже! Та, которая держала в руках его величество! И пела ему на ухо о твоих достоинствах! Которых нет! Теперь его величество освободился от этого бремени. И я, как Благородная супруга и мать двоих детей императора требую немедленно прекратить это безобразие! И выдать нам тело Ю Сю, чтобы мы могли отвезти его в гробницу! Все положенные почести при этом будут соблюдены! Включая трехлетний траур по усопшей!

– Боишься, что уже не в тех кондициях? К мужу в постель тебе теперь не пролезть, он ведь начнет заглядываться на девиц помоложе и постройнее. Поэтому трехлетний траур тебе на руку. Дать адресок монастыря, где я так похудела? Два-три месяца – и ты снова в форме.

– Никуда я отсюда не поеду!

Ситуация и впрямь критическая. Ю Сю надо похоронить. И я сбавляю тон:

– Дайте мне время до заката. Я попытаюсь убедить его величество в том, что его любовь умерла.

Они неохотно разворачиваются. Совет министров уже собирался по этому поводу. То есть, он и не расходился, этот совет. В полном составе приперся сюда. Безумец не может править империей. А у его величества все признаки.

У меня дома все те же и там же. В цветочных декорациях. Безмолвная Ю Сю в своей комнате, и такой же безмолвный Сын Неба на коленях перед ее ложем. Я подхожу и трогаю его за плечо:

– Эй. – Император вздрагивает и оборачивается. Смотрит на меня пустым взглядом. – Тебе надо вернуться в свой дворец. Издать указ. О том, какими посмертными титулами ты хочешь наградить любимую жену. Ты ведь хочешь ее наградить? Хотя, ей уже все равно. Они и при жизни не очень-то ей были нужны, эти титулы. Только ты. Но так положено. Слышишь?

Он, молча, кивает.

– Еще нам надо решить судьбу ее детей. Ю Сю хотела, чтобы они остались здесь, со мной. Ты не возражаешь?

Он вновь кивает. И по-прежнему молчит.

– Так что? Позволишь ты ее забрать?

– За что? Почему именно она? У меня столько женщин в гареме, но смерть пришла за единственной.

– Мы все обречены на потери, даже императоры. Видать, ты сильно нагрешил. Иди и молись. А я займусь похоронами. Только указ издать не забудь.

– Верно! – он, пошатываясь от слабости, встает. Несколько дней почти не ничего не ел, бедняга. – Я буду молиться! Построю монастырь в ее честь! И поселюсь там! Мы с Ю Сю снова будет вместе!

– Ты это… полегче, – с опаской говорю я. – А что со страной-то будет?

– Да мне все равно.

Поскольку он все еще не уходит, я ненавязчиво подталкиваю его величество к двери. Почти в обнимку мы выходим за порог моего дворца. Удалось!

Я еще не знаю, что это лишь начало проблем!

Ю Сю все-таки относят в долину Шисаньлин. Гробницу мой приемный сын построил для себя и надеялся, что упокоится там первым. Но судьба распорядилась иначе. С трудом уволакиваю императора из его мемориала, но в Запретном городе мы расстаемся.

Я даже про дочь забыла! И про Лин Вана! Потому что у меня на руках теперь четверо детей, двое из которых малолетние и один вообще младенец!

Сами считайте: мой Сан Тан и Седьмая принцесса, дочка Ю Сю.

Ее сын, он же Шестой принц. И хоть императорский лекарь признал ребенка здоровым, я этого оптимизм не разделяю. Роды были сложными, у принца непомерно большая голова. И не факт, что это признак большого ума.

Прибавьте к этому Четвертого принца. Потому что его мать после смерти подруги впала в эмоциональную кому. Леди Лао и так-то была жуткий тормоз. По два часа только чай пила! А теперь и вовсе зависает полдня над вышивкой, разглядывая еле заметные стежки! Да черепаха быстрее вышивала бы, если бы ее этому научили!

Я навскидку ставлю диагноз: посттравматический синдром. Для леди Лао стало открытием, что даже любимая женщина императора может умереть. И потом лежать в цветах, распространяя неприятный запах. В общем, благородная леди впервые столкнулась лицом к лицу со смертью.

Тут нужна когнитивная терапия вкупе с медикаментозным лечением. А у меня на это времени нет, потому что мой Куньнингун превратился в детский сад! А каждому из четырех детей требуется внимание!

Хотя сын леди Лао уже не совсем ребенок. Еще годика три – и можно подыскивать ему невесту. А пока хороших учителей, в том числе и боевых искусств. Сан Тану тоже пора бы учиться читать и писать. Я с ног сбилась, пока дама Лао в переживаниях.

А враги меж тем не дремлют.

Чудовищное открытие я делаю буквально через пару месяцев. Все это время я не занималась государственными делами, только детьми. И во Дворец Небесной чистоты иду опять-таки, ради принцев.

И вдруг натыкаюсь на странный взгляд императора. Невольно холодею. И этот запах…

– Кто принес сюда эту дрянь?! – ору, что есть мочи. – Сюй Муй! Живо сюда!

Я-то думала, что леди Гао утешит его величество как женщина. Или словами. А она вон что задумала! Потому что я ни на секунду не сомневаюсь: ее рук дело.

Особые травы, отвар из которых навевает забвение, которого так жаждет убитый горем мужчина. И чтобы не упустить из рук такой реальный шанс захватить в империи власть, эти Гао решили сделать из его величества наркомана!

– Скотина! – я луплю Сюй Муя по жирным дрожащим, как студень щекам. – Не смей приносить сюда это!

– Оставь его, – глупо улыбается император. В жизни не видела у него такой улыбки. – Я сам попросил.

– Ты соображаешь, что делаешь?! – я пинаю коленом под зад сволочугу Сюй Муя: – Вон отсюда!

– Я император, – жмурится Сын Неба. – Что хочу, то и делаю.

Ну и как мне его вытянуть из этой бездонной пропасти?! Он ищет забвения. Надо все здесь обыскать и изъять запасы мерзости. Уверена: они есть.

Мне только этого не хватало! Мало четырех детей, еще и сорокалетний мужчина совсем как ребенок малый! Ну не хочет он больше заниматься государственными делами! Жизнь потеряла смысл.

Пытаюсь вернуть его в чувство посредством детей от Ю Сю, но делаю только хуже.

– Я видеть его могу! – злится Сын Неба, едва увидев Шестого принца. – Он убил свою мать! Унесите!