Кайа. История про одолженную жизнь (том Шестой) (СИ) - Александр Коробочка - Страница 48

— Нервы… — произнес царь, когда мир перед его глазами, что называется, поплыл.

Он проглотил таблетку, торопливо запив ее кефиром, отчего вновь вспомнил Кайю, а затем снова принялся изучать депешу, поразившись (и не сказать, чтобы приятно) осведомленности жены своего друга. Существуют в государстве секреты, о которых, несмотря на свою должность, эта женщина не должна была знать…по крайней мере, наверняка!..однако…

Женя очень умна и крайне осмотрительна, она лучше многих (большинства!) понимает, когда и о чем следует молчать, даже если знает. И если она все же решилась сказать, посмев к тому же предложить столь безумный план…

Впрочем, безумными событиями и планами сейчас никого не удивишь… — поморщившись, Государь вновь взглянул на распечатку, сообщавшую о термоядерном взрыве малой мощности над столицей.

Он на целую минуту «завис», глядя на лист бумаги, а затем перед его взором встало видение мертвого тела старшего сына. Царь с силой зажмурился, пытаясь прогнать кошмар прочь.

Император вызвал адъютанта.

— Пусть прибудет фельдъегерь тридцать восемь ноль семьдесят девять. Немедленно! — велел он.

— Есть! — ответил адъютант.

Хорошо, Женя, мы поступим ровно так, как ты и предлагаешь. Безумные времена требуют безумных идей. — решил откровенно запаниковавший Государь, сам до конца не понимавший, с чего это вдруг он согласился на такое сумасшествие, претворение в жизнь которого дорого обойдется очень многим. — Вот только Кристина… Дьявол! Поставить ее в известность будет никак нельзя, равно как нельзя и так волновать…в положении ведь! Впрочем…

Император провел обеими пятернями по волосам.

…сейчас главное — чтобы с Наташей и Леной ничего не случилось! Я не…не желаю более терять своих детей!

Государь ощутил то, как сильно дрожат его руки, и, пожалуй, впервые по-настоящему пожалел о том, что согласился в тот день…много лет назад…с отречением брата в его пользу.

Позже.

— … будет исполнено, Ваше императорское величество. Разрешите идти? — произнес человек, выступающий в роли связного между царской Семьей и организацией, не имеющей юридического адреса.

— Ступай, братец. — сказал император, отпуская тем самым «тайного человека».

Когда особый гость получил все необходимые указания и убыл, Государь приказал явиться начальнику Службы охраны императорской Семьи и членов Правительства Его императорского величества, Петру Сергеевичу Помору. Тот не заставил себя ждать и уже минуту спустя оказался под светлыми очами помазанника Божьего.

Внешностью своей Петр Иванович максимально не соответствовал занимаемой должности. Невысокий, полный, обладатель натурально круглой физиономии — более всего он походил на булочника.

Однако выражение «внешность обманчива» в его случае справедлива на все сто.

(*говорят по-французски)

— Присядь! — велел Государь, а затем спросил. — Где сейчас барышня Филатова?

— Некоторое время назад вернулась в распоряжение дамы Кристины. — усевшись, ответил глава «охранки», удивившийся, мягко говоря, тому факту, что царю за каким-то чертом именно сейчас понадобилось выяснять, где находится эта девица.

Царь и его главный страж — друзья детства (в том числе по этой причине Петр Сергеевич и занимает свой пост), так что в приватной обстановке обходятся без лишних формальностей.

— Это хорошо. Я желаю, чтобы отныне и до моего особого распоряжения барышня эта постоянно находилась подле Натальи и Елены. Пусть станет им подругой в играх и…не знаю, пусть будет при них, в общем.

— Но… — начал было главный охранник.

— Она моя дворянка! И почитай, что некровная родственница! — перебил его царь. — Вот пусть и послужит моей Семье немного…теперь, когда это необходимо!

— Понял. — без особого энтузиазма согласился собеседник.

— И еще… — Государь мельком посмотрел на часы. — Я слышал, будто бы Женя вооружила свою приемную дочку, а затем…после дуэли Игоря…разрешение на оружие у нее отозвали, а само оружие изъяли. Кстати, а ты, случайно, не в курсе, чего там с подстреленной девицей?

— Увечная, но жить будет. Повезло ей. А «барабанник»…да…изъяли. — ответил Петр Сергеевич, после чего вкрадчивым тоном поинтересовался. — Федь, ты ведь не собираешься позволить…

Он замолчал на несколько мгновений, подбирая слова.

— … этой особе иметь при себе «барабанник», когда она будет находиться подле Кристины и принцесс?

Император некоторое время молчал. У него снова началась изжога, так что пришлось грызть очередную таблетку.

— Желаю. Пусть ей вернут «барабанник». — велел царь, ясно осознавая тот факт, что приятель начнет его сейчас чихвостить.

— Она же нарко… — эмоциональным тоном начал было главный страж, у которого глаза разве что не на лоб вылезли, но…

— Все верно. У нее была и наркотическая зависимость, и попытка суицида, и…много чего другого, о чем ты даже не слышал, Петь. Мне все это хорошо известно. — перебил главного охранника царь.

— Ваше императорское величество! — главный охранник, встав на ноги, перешел на формальную речь, — Я категорически возражаю против такого решения! И если оно, Ваше решение, останется в силе, то я прошу Вас принять мою отставку! Не желаю становиться соучастником возможной трагедии, когда могу ее предотвратить!

— Не приму, но это мое решение, а значит, и ответственность за него тоже моя, не твоя.

Двое мужчин еще некоторое время весьма горячо спорили, но у главного стража так и не получилось переубедить царя.

— Зачем? — утомившись спорить, спросил Петр Сергеевич.

— Она…

Кошка, которая всегда падает на лапы. — подумал царь, сам до конца не понимавший, для чего он решил снова вооружить приемную дочь Жени. — Интуиция рекомендует. Но об этом говорить Феде точно не стоит, а то сочтет, будто бы я тронулся умом.

— … так нужно, Петь.

— Это нарушает все существующие протоколы безопасности. Знаешь, Федь, как такое называется? — поинтересовался напоследок Петр Сергеевич.

— Самодурством. — охотно согласился царь.

— Ладно… — сдался наконец Петр Сергеевич, добавив. — Но, прежде чем вернуть ей «барабанник», я желаю лично убедиться в том, что навыки владения оружием у этой особы…достаточны.

В этот момент беседу прервал царский адъютант.

— Ваше императорское величество, срочный доклад от начальника УВБ!

Первое апреля. Одна из деревень Санкт-Петербургской губернии. Около пяти часов утра.

«Временно закрыто». — надпись на табличке, приколоченной к дверям сельского магазина.

Ничто так не постоянно, как временное. — подумал Павел, переступив очередную лужу и разглядывая окружающую действительность.

Города, а также крупные сельхозпредприятия постепенно убивают деревню, высасывая из нее саму жизнь. Людей. Если деревня не находится в черноземной полосе, конечно.

И как раз по одной из таких деревень, мертвой…спящей летаргическим сном, точнее, ибо дома здесь стоят заколоченные, но пока еще целехонькие (в основном), медленно разрушаясь от времени и бесхозности…он теперь и шел…

Странное. Можно сказать, изрядно нереальное ощущение оттого, что люди здесь больше не живут, но уличное освещение тем не менее продолжает функционировать. Там, где в фонарях не перегорели еще лампы, разумеется.