Кайа. История про одолженную жизнь (том Шестой) (СИ) - Александр Коробочка - Страница 44

Нас сейчас увезут отсюда, а затем, непродолжительное время спустя, мы исчезнем, в том числе из мира живых. Вместе, прямо как в какой-нибудь дурацкой сказке: «жили они, пока не умерли…». На такой исход я готов поставить свой самый последний рубль. А с нашими жизнями оборвется и ниточка, ведущая к «крысе», ну а потом…

Да какая, к чертовой бабушке, разница, что случится потом, если здесь я уже перестану существовать?

Ненавижу страх!

— Эта барышня пришла навестить вас? — как бы между прочим поинтересовался главарь, разглядывая меня.

Я моментально оторвал взгляд от фигурки и перевел его на красавчика-главаря СВБшного отряда. Этот тип явно не узнал меня и, судя по тому, что никто из его подчиненных не вставил свои «5 копеек», они тоже!

Я даже перестал дышать, не веря в происходящее.

Да, внешность у меня чертовски запоминающаяся плюсом еще поучаствовал в нескольких крупных скандалах и происшествиях, а последнее, связанное со взрывом, так и вовсе приключилось на днях, однако я лицо непубличное (по крайней мере, до тех пор, пока не станет общеизвестным, что я — прихвостень Кристины). Подростки, да, те частенько узнавали меня, например, в школе, но…

Как же это прекрасно, что сегодня на мне просто модные шмотки, без всяких там вензелей, которые бы тут же сдали меня с потрохами.

Этих людей прислали сюда специально за Консультантом, ну а то, что встретили здесь еще и меня — всего лишь случайность, на которую никто не рассчитывал.

Кажется, мне немножечко повезло.

— Не совсем… — произнес я ранее Консультанта.

Я здорово опасался, что дрогнет голос, стану заикаться или начнет дергаться лицо в приступе нервного тика, ибо внутри меня колотило изо всех сил.

Однако вопреки опасениям, самоконтроль не подвел, и никто из сторонних наблюдателей не заметил бы сейчас в моем голосе и на моем лице отголоска тех эмоций, что бушуют внутри.

— … я пришла навестить дядю, но он сейчас на процедурах, а… — обернувшись к Консультанту, изобразил на физиономии улыбку, полную раскаяния. — Простите, пожалуйста, забыла, как вас зовут. За дядю переживаю очень…извините.

— Ничего страшного, барышня. А зовут меня Дмитрием. Дмитрием Горчаковым. — Консультант, разумеется, понял, что я решил «отстрелиться», и теперь вполне правдоподобно подыгрывал мне.

— Еще раз прошу меня извинить. — ответил я Диме, а затем вновь обратился к главарю. — Господин Горчаков любезно составил мне компанию…

— Жаль, что мы так и не закончили партию, ведь играете вы просто мастерски, но, извините, служба! — перебил меня спокойный, как удав, Консультант.

В этот момент я заметил возле поста медсестры типчика, судя по пижаме — здешний пациент, лет пятидесяти пяти — шестидесяти. Высокий, худощавый и…рыжий!

— … а вот и мой дядя!

Я встал из кресла, повесил на плечо сумку, а затем, поглядев на доску, забрал белую ладью, поставив на ее место слона.

— Простите, не смогла удержаться! Вам «шах»! Выздоравливайте, Дмитрий, и…до свидания!

Взяв со стола подарочный куст…

— До свидания! — премиленько так улыбаясь (ибо какой нормальной молоденькой барышне не понравится откровенный…как с картинки!..красавчик?) попрощался я и с главарем, дабы мой уход не напоминал торопливый побег.

…направился к мужчине, который уже отошел от поста и прошел к одной из дверей, ведущих в палаты.

Этот тип остановился и повернул голову в мою сторону.

Я шел быстро, но не спеша, ощущая на своей спине взгляды Консультанта, главаря и его сослуживцев. Мужик, к которому я направлялся, также неотрывно глядел на меня с немым вопросом.

Страх убивает разум… — шептал я про себя литанию от страха из «Дюны», чувствуя то, как на фоне жутчайшего стресса подступает икота. — Страх убивает разум!

Икать сейчас никак нельзя!

— Привет, дядюшка! — сунув в руки типчику «подарочный куст» (каким-то чудом все-таки сумел сдержать икоту), заявил я, а затем на его щеке появился след от поцелуя «дорогой племянницы». — Я уж подумала, что твои процедуры продлятся примерно вечность!

— Ничто не вечно, даже процедурки. Привет! — приобняв мою Кайю, ответил этот тип. — А я вот все думал, приедешь ты или нет… Дядьку своего совсем забросила, а!

Я опасался, что «дядюшка», охренев от внезапно свалившейся ему на голову «племянницы», скажет нечто вроде: «ты кто такая⁈», после чего…мне стоило великого труда не обернуться на СВБшников.

Однако…

— Все! Эскулапы мучить меня сегодня уже не будут, так что проходи, чайку попьем! Расскажешь, как там дела дома!

…вместо этого по какой-то неведомой причине он поддержал мою игру и сейчас, открыв дверь своей палаты, словами и мимикой требовал зайти внутрь.

Не став тупить и тормозить, быстро шмыгнул в палату, ну а он немедленно последовал за мной, прикрыв затем дверь.

Я оглядел помещение, в котором оказался. Его возможно описать одним выражением: «ультра-люкс».

— А что, здесь все палаты такие? — невпопад спросил я, ощущая одномоментно все тот же лишающий рассудка страх и невообразимое облегчение оттого, что «пуля», вроде как, «просвистела» мимо.

Мимо меня, но не мимо Консультанта.

— Ну нет, конечно, не все. — ответил «дядя», поставив на стол «подарочный куст», после чего поинтересовался. — Вам какой чай больше нравится, Кайа Игоревна: черный, зеленый или, может быть, улун?

Услышав из его уст свое имя, меня словно бы током шибануло, а ужас сковал мое сердце с новой силой. Из огня да в полымя?

— Черный и, пожалуйста, покрепче. — совершенно бесцветным голосом, в котором не было ни единой эмоции, ответил я, добавив. — А я, к сожалению, имени вашего не знаю.

— Меня зовут Денисом Олеговичем, а фамилия моя Вяземский. — представился он, а затем, включив электрочайник, прошептал. — Вы сейчас сыграли просто превосходно! Браво!

Он захлопал в ладоши.

— Актрисой вам, разумеется, стать не позволят, но вот послужить в будущем Родине на поприще разведки…

Он, усевшись, резко сменил тему.

— … что происходит, Кайа Игоревна?

— Черный и покрепче, но… — повторился я.

— Как-нибудь в другой раз? — за меня закончил Денис Олегович, который про чаепитие спросил для антуража, разумеется.

Он прошел к холодильнику, достав из него заиндевевшую бутылку воды, а затем к мини-бару (в госпитале⁈), взяв оттуда чистый бокал, после чего наполнил его почти до краев.

— Прошу! — тип сунул мне в руки стакан с минералкой. — У вас от стресса пересохли глаза и губы, но…какая игра, барышня, какая превосходная была игра!

— Мне…мне нужно увидеть, на какой машине эти люди повезут господина Горчакова…он сейчас находится в смертельной опасности!… И обязательно нужно сообщить обо всем произошедшем маме. Я ведь не ошибусь, если предположу, что вы знаете, кто она?

— Более того, я с ней знаком, с вашей приемной матушкой.

Денис Олегович прогулялся до комода, с которого взял ВЭМ, после чего, вернувшись с аппаратом за стол, принялся над ним «колдовать».