Кайа. История про одолженную жизнь (том Шестой) (СИ) - Александр Коробочка - Страница 35

— Благодарю вас, Федор Иванович. — ответил ему, чуть склонив голову.

— Ты будешь последней, кому я разрешаю подобное. — произнес царь, добавив, но, скорее, для себя самого. — С практикой ранних браков необходимо покончить.

У Государя были на Кайю очень серьезные планы. Но он так запросто взял и переиграл их, услышав от меня про то, что я могу принести несчастья его сыну? Или он, и правда, столь серьезно воспринял мои слова, или…

Из памяти вновь всплыл грузовик, медленно катящий в нашу сторону.

Мог ли «игрок», после того как засада, с целью изъятия у меня накопителя, не увенчалась успехом, попытаться прикончить одну рыжую злодейку? Мог, конечно, но…

«Хотели бы убить тебя — взорвали бы грузовик в тот раз, когда он проехал мимо. Я специально посмотрел записи с виртуальных камер подобных машин, так что уверен — оператору, приведшему в действие взрывное устройство, ты была видна прекрасно, а значит…».

Ну да, если бы мое убийство было «планом „Б“» у «игрока», то банальный снайпер гарантированно решил бы эту задачу, без излишних «спецэффектов».

«Все это произошло очень не ко времени, Кайа Игоревна…». — всплыли из памяти вчерашние слова царя.

Ну, конечно же, не ко времени! Не ко времени арестовали приемного папашу, в результате чего старые альянсы Семейств рухнули. Не ко времени собрали в одном месте кучу жандармов Тайного совета, бывших родом из оппозиционных Семейств, и грохнули всех их разом.

Устроитель взрыва отлично понимал, что Семейства эти не смогут не ответить, в результате чего они либо «лягут» под царя, либо будут низведены.

«А если у кого-то власти становится меньше, значит — у кого-то ее становится больше. И не у кого-то, а у Государя!» — вспомнились мне мои же собственные мысли после того, как рухнули старые альянсы Семейств.

Кто более всего выиграл от случившегося позавчера? Государь. Все остальные проиграли.

О садистских представлениях, даваемых «серой мышкой», знали многие. Многие даже воочию их наблюдали, это мне известно наверняка. Да и «шалости» престарелого маньяка, учитывая невообразимое количество жертв, невозможно было сохранить в полнейшей тайне.

Они и не были тайной.

Консультант, а также тот, кто велел ему передать мне на Рождественском приеме кибероружие, точно были в курсе. Им для чего-то понадобилось мое непосредственное участие, без которого они легко смогли бы обойтись.

Перед глазами всплыл образ названой сестры.

Теперь-то понятно, для чего мне передали кибероружие.

А значит, знал и царь.

И если мои выводы верны, то он знает и об «игроке», стоящем за организацией засады. И попросту использовал его.

Если я прав, то…браво, Ваше императорское величество, это был по-настоящему царский ход.

Глава 135

По выходу из занимаемого царем дома, обе великие княжны выразили практически непреодолимое желание к тому, чтобы я вместе с ними отправился на прогулку. Однако бабушка-графиня, не особенно церемонясь с хотелками внучек, отослала обеих прочь, вместе с их гувернантками.

— Кайа, будь добра, составь мне компанию…пожалуйста!

Сорваться на меня сейчас графине не давал, очевидно, лишь так называемый Noblesse Oblige. Ее явно обуревают эмоции.

— Хорошо. — ответил ей.

Графиня, взяв под руку, повела меня в сторону пруда, в котором резвилось множество уток, радующихся погожему весеннему деньку.

— Я и не знала, что Мандаринки в Петербург прилетают. — произнес я, рассматривая нарядных экзотических птиц.

— Они и не прилетают. Мы разводим их в декоративных целях. — ответила графиня, глядя в никуда, а затем сменила тему. — Почему у тебя такой вид, будто бы полночи не спала?

— Потому что я не спала полночи, Ваше сиятельство.

— Не нужно использовать такую форму, обращаясь ко мне. По крайней мере, в приватной обстановке. И почему же, позволь спросить, ты провела полночи без сна после встречи с Государем?

— У меня на то была веская причина. Александра Александровна, не сочтите, пожалуйста, за грубость, но давайте для начала дождемся даму Кристину. Суть разговоров с царственными особами огласке не подлежит. Поэтому она, как член царской Семьи, будет решать, что я имею право рассказать, а о чем должна умолчать. Прошу прощения. Это, во-первых. А во-вторых, я вообще не желаю ни о чем таком говорить вслух. С автоматическими уборщиками-шпионами вроде бы разобрались, но…

На некоторое время установилась тишина, так что по набережной пруда мы прогуливались молча.

— С автоматическими уборщиками-шпионами… Знаешь, иной раз я поражаюсь тебе… — сказала она, замолчав на половине фразы.

— Мне уже говорили, что я словно бы не от мира сего.

Мы замолчали вновь.

— Это мягко сказано, не от мира сего. Однако да. А еще ты порой бываешь дьявольски умна. Прямо-таки…не женским умом, что ли. Во всяком случае, не девичьим. А порой…совсем наоборот. Даже и не знаю, хорошо все это или же плохо. — наконец, выдавила она из себя пространную фразу.

Это было последним, что графиня соизволила мне сказать, а еще через некоторое время в усадьбе началась суета. Царский кортеж убывал.

— Maman (мама — фр. яз., прим. автора)! — услышали мы с графиней голос Кристины и синхронно повернули головы.

Малая гостиная главного дома усадьбы, некоторое время спустя.

В гостиной собрались четверо: я, графиня, Кристина и Мила.

Графиня, видимо, успокаивая нервы, молча раскладывает пасьянс. Прислужница Кристины меланхолично играет с кошкой, ну а мы с Кристиной…

Я: Вы с Государем вчера вечером имели весьма продолжительную беседу. Мне бы хотелось, чтобы ты посвятила меня в некоторые ее детали.

Мать и дочь уже успели, в основном, обуздать эмоции, а посему все происходит чинно — благородно, без экспрессии.

Мюсли: Уверена, что более всего тебе сейчас хочется знать: а не сдала ли я царю всю нашу честную компанию?

Прочитав написанное, Кристина подняла на меня взгляд, который был почти приветливым. Почти.

Мюсли: Нет, ничего такого я не сделала. Хотя Государь очень настойчиво интересовался тем, что же именно разыскивали у нас с Розой погибшие жандармы. Странно, что он этого не знал. Или делал вид, будто бы не знал.

— Но вот какая штука… — произнес вслух я.

— Какая? — не глядя на меня, спросила Кристина, устроившаяся на диване с ногами.

Мюсли: О компромате, а также о том, что позавчера я должна была привезти его сюда, предположительно знали два человека. Это помимо меня. Ты и Александра Александровна.

Прочтя мои слова, царская любовница явно о чем-то задумалась.

Я: Ни мне, ни maman незачем было организовывать нечто подобное, если ты намекаешь на это. Значит, если от кого-то и могло «утечь», то только от тебя самой, не так ли?

Судя по тому, что Кристина смотрит на меня немножечко раздраженно, но и только, вопрос был риторический. Она не верит в то, что я, и правда, истинный виновник произошедшей засады. Однако случившееся явно не на шутку встревожило ее. И нет, не только и не столько тем, что Розе оторвало руку, а меня контузило.

Мюсли: Единственный неоспоримый факт — про наличие у меня компромата было известно еще кому-то, помимо нас троих. Результат — во всех новостях.

— Я бы поверила твоим словам…насчет троих…дорогая моя, если бы не тот факт, что наследник Блумфельдтов ни с того ни с сего согласился восстановить вашу помолвку. После произошедшего с ним…несчастья, так сказать…он скорее жабу сделает своей любовницей, чем тебя! — вслух произнесла Кристина. — Не считай меня за идиотку, пожалуйста!