Кайа. История про одолженную жизнь (том Шестой) (СИ) - Александр Коробочка - Страница 13

— Возможно, что и нет. — произнес я, отпив чай.

— В смысле? — в удивлении вскинула одну бровь кузина.

— Я вчера имела разговор с Александром Блумфельдтом… — начал было я, но был перебит старушкой.

— Где это ты его видела?

— В Métro. — ответил я, положив на блюдце заварное пирожное.

Бабуля выразительно поглядела на Веронику.

— Это ночное заведение. — пояснила той кузина.

Старушка неодобрительно покачала головой, однако вслух сказала о другом:

— И о чем же вы говорили?

Роза, которая, похоже, все еще плохо себя чувствует, навострила свои ушки.

— Из-за моего нынешнего положения при даме Кристине, он совершенно не желает ссориться и хочет восстановить нашу помолвку. Если получится, конечно.

Если у Александра, и правда, получится, то «почву» лучше подготовить заранее. И сейчас для этого прекрасный момент. Ну а если нет, то…и никаких файловых серверов он от меня не получит. Впрочем, он их не получит в любом случае, но надежды юношу питают.

— И ты…сама этого хочешь? — спросила кузина, переглянувшись со старушкой.

— Разумеется. — ответил ей. — Ведь это же будет, по сути, фиктивный союз. А затем, через некоторое время, мы с ним тихо-мирно оформим развод. И моя репутация окажется спасенной, насколько это возможно, учитывая прочие обстоятельства, конечно. И, что важнее, из-за меня не пострадает репутация других барышень Семьи.

— Это…было бы хорошо. — произнесла старушка. — А еще лучше то, что ты не озлобилась на Семью…а ведь озлобились бы очень многие, окажись они на твоем месте!…и печешься о ее благополучии.

— И правда, хорошо. И нам, и ему самому, ведь никто же в здравом уме не захочет ссориться с одной из могущественнейших женщин империи. В дополнение к ссоре с нашей Семьей. А что касается озлобления на Семью…это бессмысленно. Я стараюсь не мыслить категориями обид и, вообще, эмоций.

— Очень верная точка зрения. Жаль только, что не распространенная. — задумчиво ответила старушка, поглядев на Розу.

У нее явно было что сказать, однако в присутствии моей назначенной подруги, она, судя по всему, решила всего этого не говорить.

В этот момент, постучавшись…

— Войдите! — негромко сказала старушка в свой «умный» браслет.

…в малую гостиную вошел помощник дворецкого, неся в руке некую сумку.

Поставив сумку на пол, он, с разрешения старушки, удалился, после чего к сумке метнулись обе девочки.

Сумка оказалась кошачьей переноской.

И когда племянницы открыли ее, в мою сторону, с громким «мря-у!», трехцветной стрелой полетела Бобла, запрыгнув ко мне на колени.

— Да, злодейка, я по тебе тоже соскучилась! — произнес я, гладя тактильно-приятное животное.

Кошка, от души потершись своей мордочкой о мое лицо, уютно развалилась на моих коленях, громко урча.

Ну а разговор тем временем перешел в русло «обо всем и ни о чем». Роза явно высиживала положенное время перед тем, как вновь отправиться прилечь, я же…

Внезапно перед моими глазами калейдоскопом промчались все те неприятные события, главным героем в которых становился я сам.

Вспомнилось также и нечто темное в глубинах моего сознания. Нечто, которое раз за разом столь любезно нашептывало, хотя и не так прямо, как «голоса» теперь, возможный выход из пренеприятнейших ситуаций.

Это же все время были вы, да?..

«Решения принимала только ты…ты…ты». — загудели в ответ «голоса», причем не отрицая моей догадки об их непосредственном участии, и пребывали они явно не в добром расположении духа.

Верно. — согласился я. — Но каждый раз…каждый…следуя подсказанному вами пути, я все больше и больше обращался в чудовище и теперь достоин разве что веревки палача.

Существует ли теперь, в принципе, для меня «хороший вариант»?

«Ты выбирала свой путь сама…сама…сама». — продолжили яростно шептать голоса.

Инструмент, да? — мне вспомнились слова некой сущности, говорившей моим собственным голосом. — Возможно это действительно так…даже наверняка так!..однако совершенно ясно и другое: ничего хорошего вы для меня не желаете.

Впрочем, с чего это я решил, что может быть как-то иначе? Я ведь в аду, а значит, и о доступные мне инструменты вполне можно «порезаться».

«Неблагодарная…неблагодарная…неблагодарная». — голоса совершенно обезумили.

Ну ладно…хорошо…однако если я не прав, тогда почему же в некоторые прошлые свои попытки (если верить тому голосу, конечно) Кайа…то есть я…принимала решение не использовать этот инструмент…вас?

«Неблагодарная…ты опять потерпишь неудачу…ничтожная убийца!».

Допустим, в некоторые из тех попыток не случалось какого-то события, и банда Марека в итоге меня не похищала. Вследствие чего, прямого канала для общения с потусторонним миром…как, например, сейчас…у меня не образовывалось. Это ведь так? Я не ошибаюсь?

Голоса безумствовали, но…

«Это так…так…так». — с явной неохотой признали они.

А что тогда другие попытки, когда этот канал успешно действовал, но я намеренно отвергал вашу помощь?

«Неблагодарная!..».

Умственной отсталостью я вроде бы никогда не отличался, а значит, просто так отказываться от такого инструмента…от «бога из машины»…не стал бы. Но тем не менее я это делал, причем даже не единожды, опять же, если верить тому голосу. Так почему же?

В голове началась натуральная катавасия. Будто бы радио, ловящее на полной громкости исключительно помехи.

Вам так сильно не нравятся мои мысли, да?

— Уйдите! — вслух велел «голосам» я.

— Кайа?

Очнувшись, обнаружил, что на меня удивленно взирает кузина.

— Это я так!.. — слегка махнув рукой, ответил ей. — В своих фантазиях витаю, не обращайте внимания, пожалуйста.

— А! — произнесла она, после чего разговор за столом возобновился.

То, что Кайа — девица, мягко говоря, со странностями — общеизвестный в Семье факт, таким образом никто не обратил особого внимания на произошедшее.

Некоторое время я молча пил чай, ощущая непривычную уже тишину в голове. Это как будто бы отключили постоянно работающее «для фона» радио.

Голоса полностью исчезли, и я даже почувствовал некую…брошенность, что ли.

Вернитесь! — разрешил я, и в следующий миг я услышал…

…преисподнюю или Чистилище, бог знает.

И натурально ощутил самый что ни на есть первобытный ужас, для которого блок, поставленный наркотиком, никакой преградой не являлся.

— С тобой все в порядке? — спросила кузина, дотронувшись до моей руки.

Вернувшись в реальность, я обнаружил, что у меня начался тремор рук, а из чашки, которую держу в руках, выплеснулось на скатерть немного чая.

Блин… — подумал я, поставив чашку на стол.

Положение спасла вошедшая горничная.

— Госпожи! Прошу прощения, но прибыли работники центра протезирования!

Перед переговорной комнатой, несколько минут спустя.

— Мне сейчас станут мерки с руки снимать. Вряд ли это будет интересно и быстро. — остановившись перед входом в переговорную, находящуюся возле передней, произнес я, продемонстрировав искалеченную кисть.

За мной увязались двое: кузина и назначенная подруга. Старушка же отправилась отдыхать, как и девочки, которых увела одна из горничных.