«СМЕРШ»: операции и исполнители - Телицын Вадим Леонидович - Страница 5

Что касается диверсионно-разведывательных групп, то немцы изменили тактику. Они сбрасывали в тыл советских войск не одиночек, а целые подразделения и части, в задачи которых, кроме постоянного поддержания хаоса на коммуникациях противника, входил, прежде всего, отвод за линию фронта разбитых частей вермахта. Работа здесь была проделана немалая. Большие лишения и тяготы, выпавшие на долю отступавших и выходивших из окружения немецких частей и подразделений, были вызваны не только обширностью территорий, на которых им приходилось действовать в одиночку, полагаясь целиком на себя самих. Но особую опасность представляли районы, контролируемые подразделениями «СМЕРШ», которые почти полностью были укомплектованы снайперами.

В области радиоигр, благодаря расширению производства средств связи, люди Шелленберга смогли наладить успешную работу. Огромное значение для командования германских войск имело прослушивание радио- и телефонных переговоров противника — на уровне армий, дивизий и полков. Большого успеха немцы добились, когда им удалось подключиться к каналам радиосвязи центрального аппарата советской разведки в Москве. Здесь Шелленберг повел широкомасштабную задуманную игру в целях дезинформации противника. В конце концов в Москве были вынуждены сменить шифр и личный состав сотрудников узла связи. Потери, понесенные советской стороной в людях, времени и средствах, были довольно ощутимыми. Шелленберг отмечал, что в ходе этой радиоигры его ведомство сумело «перевернуть» (то есть перевербовать — В. Т.) свыше шестидесяти русских радистов. Техническое усовершенствование немецкой радиоаппаратуры помогло преодолеть трудности, возникавшие при радиопередачах из глубины русской территории.

Порой немецких агентов сбрасывали в районы, где у них жили родственники, но часто они были вынуждены действовать на свой страх и риск. Некоторых агентов немцы снабжали велосипедами, в педальном механизме которых были вмонтированы миниатюрные радиопередатчики. Размеренно крутя педали, немецкие агенты вели передачу, которую в центре радиосвязи воспринимали совершенно отчетливо, несмотря на внушительное расстояние. Одному из немецких агентов удалось даже добраться на русском военном эшелоне до Владивостока, где он следил за передвижениями войск и передавал интересную информацию. Необозримые просторы России позволяли немецким агентам месяцами колесить по стране, не обнаруживая себя. Но в конце концов большинство из них все же попало в руки военной контрразведки. Как только советская контрразведка нападала на след, она не останавливалась перед тем, чтобы использовать целые дивизии и отдельные — крупные — партизанские подразделения для поимки диверсантов и радистов.

Ряд обстоятельств, связанных с операцией «Цеппелин», руководство германской разведки обсуждало со своими турецкими коллегами. Еще в конце 1943 года благодаря плодотворному сотрудничеству с турками, удалось подготовить к заброске из Турции в южные районы России и за Урал агентов восточных национальностей, представителей кавказских и тюркских народностей, которые прошли основательную подготовку.

Они с величайшей осторожностью проникали в советский тыл и передавали неплохую информацию. С данными, представляющими интерес для Турции, немцы, согласно договоренности, знакомили турецкую разведку и контрразведку.

Но после того, как советская контрразведка обезвредила некоторых агентов, в дело вмешались Молотов и его коллеги по Народному комиссариату иностранных дел[5], которые начали оказывать, посредством угроз, давление на турецкого посланника в Москве. Однако турецкие политики не позволили запугать себя. Турецкая сторона официально заявила, что ей достаточно хорошо известно, что и советская разведка забрасывает своих агентов на территорию Турции. В то же время прошло сообщение: турецкие спецслужбы позаботятся о том, чтобы в дальнейшем проникновение немецких агентов с территории Турции в Советский Союз не происходило.

Германский агент работал и… в Государственном комитете обороны (ГКО).

…13 октября 1941 года под Вязьмой германским патрулем был взят в плен 38-летний Владимир Минишкий, назвавшийся капитаном Красной Армии. Сотрудники отдела «Иностранные армии — Восток» довольно быстро смогли установить, что задержанный был комиссаром и до войны занимал важный пост в центральном аппарате партии, будучи «одним из семи подсекретарей» ЦК ВКП(б).

Добровольно признаться в том, что он комиссар, и, следовательно, попасть под действие зловещего «приказа о комиссарах» мог лишь человек, решившийся пойти на сотрудничество с немцами и рассчитывавший рассказом о своем высоком положении в партийной верхушке завоевать доверие и набить себе цену.

После не очень длительной подготовки Мини-шкий был переправлен через линию фронта обратно на советскую сторону — как вышедший из окружения. Его легенде поверили, и он, пройдя сквозь «сито» советской контрразведки, был назначен на работу в ГКО, в его секретариат.

Переброска «агента 438», как именовался теперь бывший комиссар Минишкий, произошла в июне 1942 года. В Москве ему было приказано установить связь с радистом по кличке «Александр», который в чине капитана служил в батальоне связи, расположенном в пригороде Москвы, и для экстренных передач использовал штатную радиостанцию.

Первое значительное донесение от Минишкия пришло 14 июля 1942 года. О нем упоминал в своем дневнике начальник Генерального штаба германских вооруженных сил Ф. Гальдер, который 15 июля того же года записал, что полковник Гелен[6] «представил верную информацию о силах противника» и об «усиленных мероприятиях» по защите Сталинграда.

Вот полный текст донесения:

«Военное совещание завершилось в Москве вечером 13 июля. Присутствовали Шапошников, Ворошилов, Молотов, британский, американский и китайский военные атташе. Шапошников заявил, что их отступление будет до Волги, чтобы вынудить немцев зимовать в этом районе. Во время отступления должны осуществляться всеобъемлющие разрушения на оставляемой территории; вся промышленность должна быть эвакуирована на Урал и в Сибирь.

Британский представитель попросил о советской помощи в Египте, но получил ответ, что советские резервы мобилизованной живой силы не столь велики, как полагают союзники. Кроме того, им не хватает самолетов, танков и артиллерийских орудий, в том числе и потому, что часть поставок этого вооружения, предназначенного для России, которое британцы должны были доставить через порт Басра в Персидском заливе, была перенацелена для защиты Египта. Было решено провести наступательные операции в двух секторах фронта: севернее Орла и севернее Воронежа с использованием больших танковых сил и воздушного прикрытия. Отвлекающая атака должна быть проведена у Калинина. Необходимо, чтобы Сталинград, Новороссийск и Кавказ были удержаны».

Все в этом донесении соответствовало истине. Развитие обстановки на фронте в последующие несколько дней, как отметил Гальдер, полностью подтвердило сведения Минишкия. В частности, 16 июля 1942 года командование Калининского и Западного фронтов получило приказ Ставки о подготовке Ржевско-Сычевской наступательной операции. Спустя две недели эта операция была проведена, но окончилась неудачей, скорее всего потому, что германское командование заблаговременно получило необходимую для принятия срочных мер информацию. Но здесь речь идет о боевых действиях на фронте, которые все равно в самое короткое время должны быть либо подтверждены, либо опровергнуты самим ходом событий. Подобные сведения, в принципе, можно было включить и в дезинформационное донесение, чтобы вызвать доверие к другим ложным сведениям, которые проверить трудно, а зачастую и просто невозможно.

Дело в другом — в том, что в указанном донесении «агента 438» вообще нет никаких неправильных сведений. Все они совершенно неожиданно подтверждаются документами, опубликованными лишь после окончания войны.