Поцелуй с подвохом для дракона (СИ) - Фабер Майя - Страница 14

Впрочем, чего я делать не собиралась, так это показывать слабость. Хотя сейчас очень хотелось сбежать и попытать счастья где-нибудь еще. То есть найти местечко, где смогу нормально отдохнуть. И вроде бы я отдавала себе отчет, что терзали меня только собственные нехорошие предчувствия, а никто мне до сих пор ничего плохого не сделал и, кажется, не собирался, но отделаться от дурных мыслей было ой как сложно.

Закончился очень длинный день. Настолько длинный, что я с трудом могла вспомнить все, что сегодня произошло. Девчонка пропадала так долго, что я даже о ее существовании успела забыть. Вздрогнула, когда резко распахнулась дверь. В награду мне раздался неприятный смешок:

— Нервы сдают?

— Задумалась, — отозвалась я.

Вообще-то, очень хотелось огрызнуться грубее, но я упорно убеждала себя оставаться душкой. Пока не выясню, кто здесь с кем заодно и кому доложат о моем состоянии и поведении. Мать бы сказала, что это совершенно неважно, и была бы права. Впрочем, она и в столице прекрасно уживалась.

— В следующий раз не забывай следить за всем вокруг, когда думаешь, — вдруг посоветовала соседка, а я невольно вспомнила Эйдана на дорожке. Его я тоже подпустила слишком близко, потому что ушла в себя.

— Спасибо…

— Зои.

— Зои, — вежливо повторила я.

Она больше не обращала на меня внимания. Залезла на стул вместе с ногами и принялась небрежно листать какую-то тетрадь. Крошки от полуразвалившегося бутерброда в ее руке, который она выудила из кармана, падали на пол. Так вкусно пахло колбасой, что я пожалела о пропущенном ужине. Много закусок на вечеринке мне не досталось.

— И все? — не выдержала я.

— А что ты хочешь?

— Ну, не знаю. Познакомиться, пообщаться, например? Нам тут еще долго жить.

— Ошибаешься.

— В чем?

— Жить здесь еще долго мне, — устало отозвалась она, показывая, как утомляют ее мои вопросы. — Тебя же скоро сожрут, вот как этот бутерброд. Так зачем тратить на тебя время и силы?

— Да кому я нужна…

Зои хмыкнула, не оценив мой пессимизм.

— Ты за день в Восточке завела столько разных друзей и врагов, что войдешь в историю этого места. Чего тебя сюда принесло, Цветочек?

— Где вы берете эти дурацкие прозвища?! — в сердцах взвыла я. Зои пожала плечами:

— Услышала от кого-то.

— Найду этого «первого пациента»!..

— Слушай, боевой цветочек, если тебя бесит даже такая мелочь, то все еще хуже, чем кажется. Знаешь, какие слухи ходят об этом месте и его обитателях? Никто не будет подтирать тебе сопли. Может, тебе и впрямь лучше уехать самой, не дожидаясь, когда кто-нибудь начнет глодать твои кости?

— И впрямь, — протянула я, повторяя за ней.

Тоже не ее слова, она лишь согласилась с кем-то. Точно Алекс постарался. Вот только зачем ему выпроваживать меня отсюда? Чтобы я вернулась в столицу, а его семейке не пришлось позориться, признаваясь, что от брачного договора отказалась невеста, а не они. Одним унижением стало бы меньше. Но не для меня.

Я отвернулась, обняла край подушки и уставилась в окно. С неба светила полная луна, круглая, но не такая белая, какой она казалась в столице. Здесь ее поверхность приобретала красный оттенок, словно над страной демонов даже она наливалась кровью.

Глава 16. Тревога

Утро наступило неожиданно, и судя по яркому свету в окно — давненько. Я проспала!

Тут бы вскочить и начать метаться в попытках быстрее собраться и добежать до нужной аудитории, но сил у меня хватило только на первый пункт. С кровати я подорвалась — и стены тут же принялись разъезжаться в разные стороны. Что бы я там вчера ни попробовала на этой вечеринке, а эффект у него оказался сногсшибательный, хоть и сильно отложенный.

Впрочем, такого следовало ожидать. На меня даже лечебные зелья действовали не сразу или не совсем так, как обещали в пометках к рецепту.

С трудом я доползла до умывальника, побрызгала на лицо ледяной водой, стараясь взбодриться, пока вспоминаю поддерживающие и успокаивающие заклинания.

Заодно мысленно ругалась на Зои, которой уже и след простыл. Ведь ей ничего не стоило разбудить меня, но она не потрудилась этого сделать. Хоть из жалости к цветочку, что ли…

Я вздохнула. На первом курсе у нас был такой магический сигнал, что его при всем желании не проспишь, а здесь… С ненавистью глянула на руку. Эта штука должна была меня разбудить, но, похоже, я оказалась совершенно невосприимчива к ее сигналам. Слишком хорошо сплю, когда не остается сил ни на что другое.

Одеваясь, я припоминала наказания за опоздания и прогулы. В столице на это почти не обращали внимания — отыгрывались на сессии, да и то не на всех. Сложно поддерживать дисциплину, когда половина адептов знатнее своих преподавателей. Им просто наплевать, а в случае конфликта еще и родители заявятся, чтобы защитить свое невинно обиженное дитя с тяжелым похмельем.

В гадких шуточках о Восточной академии дисциплиной, скорее, пугали как чем-то, возведенным в абсолют. Не заметила я тут до сих пор никакого абсолюта, но проверять на своей шкуре не хотелось.

Зато я подмечала плюсы этого места. Даже Зои не показалась мне такой уж плохой. Она говорила то, что думала. Неприятное для меня, но без прикрас. Уверена, что здесь будет столько же грязи и подстав, как в столице, но местные предпочитали плевать в лицо, а не в спину. Гораздо честнее.

Я сбежала по лестнице с верхнего этажа, где располагалось общежитие, и затормозила, разглядывая ребят. Мне повезло. Сегодня никто не заметит мое опоздание.

В коридорах было шумно и людно. Хлопали двери. Старшекурсники будто собирались куда-то. Что-то приносили, передавали друг другу. Раздавались короткие команды, скорее, похожие на шифры: их понимали все, кроме меня. Были здесь и преподаватели. Мелькнула сгорбленная спина ректора.

Остальные адепты повысовывались из дверей и с интересом наблюдали за происходящим. Кое-кто даже пытался помогать, но большинство просто старались не мешаться под ногами.

Я посторонилась, прильнув к стене. Придвинулась к паре шушукающихся девчонок и спросила:

— Что происходит?

— Тревога на границе.

У меня возникла куча вопросов, но я постаралась удержать их при себе. В общих чертах я знала, что адепты формально считались частью гарнизона. Очень формально: вспоминали об этом, только если кто-то погибал. Тогда академия могла перекинуть вину на военных, не признавая, что ставит под угрозу жизни своих адептов. Об одном таком случае я читала в газетах. Богатые родители пытались возмутиться, привлечь внимание общественности, но дело быстро замяли. Магов было мало, а Империя хотела спать спокойно.

Затем меня привлекло нечто другое.

Я увидела Эйдана, и от одного взгляда на него что-то внутри перевернулось. В черной военной форме, совсем не похожей на ту, что носили адепты, он казался не только прекраснее, но и страшнее. Серьезный, сосредоточенный, уверенный в себе. В желтых глазах — настоящее пламя. Он отдавал приказы, и его слушали, подчиняясь беспрекословно. Не было в нем сейчас ничего легкомысленного, дерзкого, забавного. Из того парня, к которому я обратилась за помощью, он в один миг превратился в кого-то другого, и сомнения не возникало, что за таким пойдут. Он родился для этой роли, а сейчас чувствовал себя на своем месте. Происхождение выше моего, соответствующее ему воспитание, но главное — нечто, что нельзя натренировать. Внутренний огонь.