Марс наш! (СИ) - Поляков Эдуард Павлович - Страница 2

Но Лиза решила иначе.

Её манил другой космос. Не холодный бескрайний космос над головой, а тот тёплый, что находится в других измерениях на «близняшках» её «Земли 1».

А еще её манил герой конфликта на Амуре в две тысячи семнадцатом, участник операции «Лондонское чаепитие» и единственный в истории пятикратный кавалер ордена «За спасение человечества»!

И космос его серых глаз тоже.

— Сам институт Часовых основан, чтобы хранить Принцип Невмешательства! Мы не имеем право влиять на их историю! — чеканя каждое слово, продолжал старший группы «Сумрак». — А вы, судя по виду, собираетесь воевать с аборигенами.

Девушка мгновенно стушевалась и опустила глаза. Волнение и желание хорошо показать себя перед самим Сумраком сыграло с девушкой злую шутку.

Третий из троицы Часовых: невысокий, но жилистый парнишка со слегка азиатскими чертами лица издевательски хмыкнул на поведение напарницы. Cпину парня оттягивал большой рюкзак, больше похожий на чемодан с лямками. Ноша явно тяготила его плечи. Но парень не унывал, ведь сбылась его детская мечта: Борис Голубчиков, сын простого тракториста из глухой Пензенской глубинки — Т-путешественник!

— Часовые! — Сумрак напустил строгости в голос. — Вы забыли инструкции⁈ Сверить юниверс-астролябии!

Едва прозвучала команда, вся троица защелкала пристёгнутыми к руке наруч-часами. Человек неосведомленный описал бы их как кожаный наруч с прикрученным к нему серебряным портсигаром. Но если же приглядеться, можно было заметить некоторые странности.

На литой крышке юни-часов красовался ещё не до конца забытый в России герб: Серп и Молот, которые с обеих сторон «обнимали» пшеничные колосья. В центре щит, над изображением планеты Земля, карманные часы и меч — герб спецподразделения «Ч».

Под крышкой не было стандартного циферблата в привычном его понимании.

Во-первых, циферблатов было сразу два. Один рассчитывал время «местной Земли». Второй же показывал время «Земли 1» — родного мира этой троицы. Рядом с расположенными один над другим циферблатами была закреплена сложной формы колба с слабо светящейся красной ртутью. Опасно, конечно, но красная ртуть — единственный способ запихнуть анализатор Перельмана-Ландау в столь маленькое устройство. А без него вычислить отклонения в постоянной Планка и дельту коэффициента хроно-потока чужой вселенной невозможно.

Но, не привыкать. Вся жизнь Часового — один сплошной риск.

Рядом с циферблатами присутствовали ещё несколько разного вида датчиков, счётчиков и шкал. В общем, под корпусом устройства размерами не больше пепельницы находился весь необходимый инструментарий путешественника по вселенным.

Да и сама юниверс-астролябия, наряду с фирменным чёрным мундиром, белыми перчатками и кортиком Часовых, стала чем-то вроде символа их ремесла, порой, заменяя любое удостоверение.

— Часовой-инженер Голубчиков, отчёт, — не отрываясь от показаний юниверс-астролябии, скомандовал Сумрак.

— Данный мета-мир относятся к пятой категории населённых миров, и носит индекс «Земля 505». Скорость света в вакууме — без отклонений. Гравитационная постоянная имеет незначительную погрешность в два с половиной ньютон-пунктов.

— Хорошо, старший сержант Голубчиков, — одобрительно кивнул Мэлс и повернулся уже к девушке. — Продолжайте…

— Ммм… — не ожидая такого, протянула вчерашняя лётчица, капитан экипажа в СССР и кандидат в академию «Часовых» Елизавета Гагарина.

— Продолжите отчёт, младший лейтенант, — продолжал давить на девушку Старший Часовой. — Постоянная Больцмана, постоянная теплопроводности вакуума…

Молодая, но уже успевшая заявить о себе военная летчица была готова расплакаться. Аура, которую источал Мэлс Сибиряк подавляла ее женское самообладание.

— Постоянная Планка… — отвлекая старшего группы воскликнул инженер. — Она на 505 АмоЛюксов выше показателей «Земли 1»!

— Именно поэтому мы с Часовой «Охотницей» и назвали эту вселенную «Землёй 505», — одобрительно кивнул парнишке Сумрак. — Поздравляю, студенты, вам посчастливилось попасть на единственную известную мета-Землю с полным отсутствием Нуль-элемента!

Студенты с улыбкой переглянулись. Восемьдесят лет назад мечтой любого советского школьника было: побывать в Артеке, записаться в колонисты на Марс и стать Космонавтом. Борис в свои неполные двадцать два выполнил всё, кроме Артека. В детстве не повезло.

Лиза же предвкушала момент, чтобы отличиться. Ведь «Первая женщина Часовой» звучит даже круче чем «Первая женщина-капитан линкора»!

— Что дальше, знаете? — окликнул практикантов Сумрак.

Борис поднял руку и произнес.

— Я выставляю Маяк, выпускаю «шмелей» из разведкомплекта дронов и разворачиваю экспедиционный модуль.

Часовой кивнул, и Борис, сбросив с плеч квадратный рюкзак, ввёл числовой код. Невзрачный квадратный рюкзак, больше похожий на чемодан с лямками, загудел своими механизмами. Верхняя крышка развернулась, явив фасетчатую полусферу Маяка.

С боков открылись маленькие окошки, из которых выпорхнула стайка разведывательных «шмелей», и, шелестя лопастями, рой электронных разведчиков растворился в февральском небе Москвы.

— Маяк установлен, дроны выпущены, маскировочный купол раскрыт, — отрапортовал инженер-стажёр.

— Хорошая работа, стажер. Продолжай наблюдение, — похвалил инженера Сумрак и повернулся к Лизе. — А ты? Зачем ты здесь?

— Я… — вновь растерялась девушка, но тут же собралась. — Я — опытный Синтезатор нуль-поля! В связке Синтезатор-Модулятор при удовлетворительной симпатической связи я могу уверенно выдавать до четырехсот КилоАльбедо нуль-элемента

Эти слова повеселили Часового.

— Отлично управляете⁈ — не скрывая иронии улыбнулся Сумрак. — Ну что же, давайте посмотрим!

И, увидев растерянность в глазах девушки, добавил.

— Проверим вашу способность к Синергии, — выделил он последнее слово. — Готовы?

— Д-да… — слегка растерявшись, ответила девушка.

— Речь идет о полном доверии. Понимаешь? Симпатическая связь основана на полном доверии и искренности, — произнёс Сумрак, вновь вглядываясь в часы. — Начинайте.

— Я… Я люблю вас! — едва дыша призналась девушка.

Сумрак же даже не отвёл взгляд. Его глаза наблюдали за фиолетовой стрелкой Симпометра.

— Шестьсот шестьдесят два КилоАльбедо! — наконец довольно кивнул Часовой. — Для первой синергии — очень, очень недурно, товарищ Гагарина! Вижу, Тихомиров был прав, в военно-космическом флоте вы бы сделали отличную карьеру!

— Благодарю, — засмущалась девушка.

Сейчас Елизавета не знала чего хотела больше, провалиться от своего признания в любви или растаять от его похвалы. Лизе было чем гордиться! Шестьсот шестьдесят два очка сразу же сходу, на первой попытке слияния! Это почти вдвое выше её обычных показателей!

— А вы? — набравшись храбрости, словно героиня женского романа, выпалила девушка. — Симпатическая спарка это дуэт «Синтезатор-Модулятор», где «Синтезатор» выдаёт максимально стабильный объём симпатической энергии, а «Модулятор» изменяет синусоиду «сырой» симпатической энергии и преобразует её в нуль-элемент, — чувствуя как сердце колотится о ребра и как дрожит голос, тем не менее девушка договорила до конца. — В нашей боевой спарке Часовых я — Синтезатор. Вы — Модулятор. Для симпатической связи я, как Синтезатор, призналась вам в самом сокровенном. Мэлс, теперь ваша очередь.

Сумрак усмехнулся.

— А вы, младший лейтенант, храбры, раз решились на такое! — ухмыльнулся Часовой. — Но «Земля 505» не постапокалиптическая «Земля 12», это ознакомительная прогулка в рамках в вашей практики, а вы — не Часовой. Да и я, обычно, работаю соло.

И уже отворачиваясь от ребят, добавил.

— Но если вам интересно, я до ужаса ненавижу булочки с корицей.

Юниверс-астролябия девушки, стандартная гражданская версия «Алтай 4М» замигала зелёным диодом симпатического отклика. Взглянув на циферблат девушка не поверила своим глазам. Легендарный Мэлс «Сумрак», тот чей плакат висит в её комнате над кроватью, не просто отозвался на её симпатический запрос, но и дал отклик! Признавшись…