Ведьмин кот (СИ) - Арнаутова Дана "Твиллайт" - Страница 16

Объяснения герра Ясенецкого, что колдовства у них не существует, как и Той Стороны, Видо не совсем отмел… Просто у него в голове пока не укладывалось, что может существовать подобный мир. Это как представить, что люди ходят вверх ногами!

Вот кот без жетона — это как раз очень понятно. И в свете всего остального недвусмысленно указывает на большие проблемы. И у Видо, и у капитула, которым он руководит. А уж какие проблемы у герра Ясенецкого! Видо его даже пожалел бы, не знай он совершенно точно, в каком случае люди приходят из другого мира вслед за котом. Жаль… Парень ему сначала не то чтобы понравился, но впечатление производил неплохое.

Он отложил в сторону предмет из странного материала, именуемый «ай-фон». Ясенецкий сбивчиво пытался объяснить, что это устройство вроде записной книжки, но Видо так и не понял, где и как этой штукой писать. Ладно, может, в главном капитуле разберутся…

За «ай-фоном» последовал непривычного вида кошелек, в котором нашлись три разноцветные ассигнации, несколько белых и желтых монеток, а также две карточки из плотного гладкого материала. По словам их хозяина — нечто вроде векселя, по которому можно получить деньги в банке. Что ж, по одежде и так было понятно, что Ясенецкий — человек обеспеченный. Кстати, следует указать в бумагах его дворянское происхождение — ну а кем еще может быть преподаватель в университете, ассистент профессора? Оставалась крохотная возможность, что выслужившимся простолюдином, но Видо ее уверенно отверг. Речь, манеры, внутренняя свобода, которая сквозит в каждом слове и движении!

Вот с возрастом ошибка вышла, Видо ни за что не дал бы ему больше двадцати лет, но даже это теперь имело объяснение — лицо так молодо выглядит, потому что принадлежит человеку умственных занятий. Проще говоря, ухоженному холеному юнцу, ничего тяжелее пера и ложки в жизни не державшему.

— Это что, табакерка? — Еще не открыв плоскую коробочку из золотистого металла, Видо уловил тонкий запах дорогого табака. — Курите?

— Я — нет, — почему-то опять смутился Ясенецкий и торопливо пояснил: — Отто Генрихович курит. И вечно забывает папиросы дома или в машине, а потом нервничает. Еще и курит один-единственный редкий сорт, за которым просто в магазин не сбегаешь… В общем, я привык на всякий случай носить запасные! Ну и вот…

Видо кивнул, закрывая портсигар и откладывая в сторону. Интересно, чего тут можно стесняться? Позаботиться о рассеянном наставнике, который тебе еще и начальник, долг любого разумного человека. Герр Ясенецкий — человек безусловно разумный и почтительный подчиненный. Вполне достойно.

— А это…

Странная металлическая штучка не наводила вообще ни на какие мысли. Единственное, что мог понять Видо, на плоском боку какая-то витиеватая гравировка.

— Это… зажигалка, — отозвался Ясенецкий и как-то неуловимо напрягся. Впрочем, сразу объяснил причину своей тревоги. — Если можно, я хотел бы получить ее обратно. Или хотя бы очень прошу не потерять. Это единственная память… о родителях. Мама подарила ее отцу, там и надпись есть…

— Вы сирота? — Видо покрутил тяжелую безделушку в руках и положил на стол бережнее, чем все остальное. — Господин Фильц, сделайте пометку, что вещь ценная… Родных совсем нет?

Это бы многое объяснило. Умный честолюбивый юноша, вынужденный самостоятельно пробиваться в жизни, прекрасный вариант для Той Стороны!

— Я живу с бабушкой, — с той же подкупающей правдивостью ответил Ясенецкий и добавил так тоскливо, что Видо невольно пробрало сочувствием: — Она с ума сходит, наверное… И Отто Генрихович, и Розочка Моисеевна… И Марина… — Он говорил так устало и отстраненно, что было понятно — уже думал об этом не раз. — Они же никогда не узнают, куда я пропал.

— Мне жаль, — сказал Видо, ничуть не покривив душой, потому что ему и в самом деле было жаль.

Не самого Ясенецкого, а тех, кому его исчезновение причинило боль потери близкого. Впрочем, в некоторых случаях неведение — благо. Хм, а ведь такое ощущение, что бабушку и своего наставника он любит. Как и еще какую-то даму, родственницу, наверное. И девицу, с которой тогда был… Да, явно не одиночка. Странно даже…

Видо достал еще пару мелочей — связку ключей с брелоком в виде забавного человечка, несколько замысловато согнутых проволочек — «скрепки для бумаг», отличного качества карандаш. А потом с недоумением вынул самую большую вещь, лежавшую в отдельном отделении сумки — пакет из оберточной бумаги, в котором оказалось несколько клубочков разноцветных пушистых ниток. Даже пересчитал их зачем-то. Мшисто-зеленый, ярко-травяной, тыквенно-желтый и два коричневых разного оттенка — всего пять. А к ним самый обычный крючок — точно такой же он сотни раз видел в руках у фрау Марты.

— Это у вас тоже было при себе? — изумился он.

— Я после занятий в магазин зашел, — буркнул герр Ясенецкий. — А домой — не успел, мы сначала преподавателям подарки дарили, потом сразу в ресторан поехали…

— Ах, вы же с бабушкой живете! — сообразил Видо. — Полагаю, купили для нее.

Любящий внук, значит. Отправляясь погулять с друзьями, не забыл заранее купить приятную мелочь для старой фрау… Господи, да что же с тобой не так?! Та Сторона ловит обиженных жизнью или жаждущих чего-то невозможного! Дурнушкам она предлагает красоту, несчастливо влюбленным — предмет их любви, ловцам удачи — деньги, карьеру, покровительство сильных мира сего. Жертвам — торжество и месть… У нее для каждого найдется лакомая приманка, основанная на пороках и страстях. Но тебе-то чего не хватало?!

Перед Видо, измотанным так, что уже черные мошки перед глазами плавали, сидел совершенно благополучный экземпляр рода человеческого! Молодой здоровяк с физиономией, которая должна нравиться женщинам. Из состоятельной семьи, наверняка единственный и балованный внук! В двадцать пять лет — ассистент профессора в университете! Причем о профессоре он говорит с почтительной, но фамильярной уверенностью любимого ученика! Значит, и карьера обеспечена. Друзья имелись, какая-то девица позволяла себя провожать… Ну чем таким его могла поманить Та Сторона, чего у парня и так не было?! Тайный порок? Особенная жадность и честолюбие? Изменившая невеста? Если бы Ясенецкий пришел из другого мира сам по себе, Видо с невероятным облегчением признал бы это еще одним казусом мироздания — примеры бывали, и не то чтобы уникально редкие!

Но его привел фамильяр Той Стороны, по какой-то причине не успевший предложить парню договор, и огромная удача, что Видо перехватил будущего ведьмака первым!

Видо покосился на Фильца. Тот отлично понимал, к чему дело идет, но помалкивал, разумеется. А перед Видо теперь встал чрезвычайно неприятный выбор! Инструкция прямо предписывала запереть герра Ясенецкого в освященную камеру и немедленно послать отчет о случившемся выше по инстанции. Причем отнюдь не генерал-мейстеру Фальку, а обермейстеру Шварценлингу — своему непосредственному начальнику и куратору.

Шварценлинг, разумеется, пришлет людей и за телом убитой ведьмы, и за герром Ясенецким. Самого Видо ждет разнос за упущенного фамильяра — но это как раз пустяки! — и полное отстранение от дела. Не в его чине работать с ведьмаком, которого привел фамильяр шестого ранга. Шестого! Раньше им ходить между мирами просто недоступно! А это значит, что потенциально герр Ясенецкий — один из сильнейших слуг Той Стороны, контракт с ним возведет фамильяра на последний седьмой ранг и фактически подарит ему бессмертие. Точнее — статус полноправного демона, уже не зависящего от слабостей подопечных людей и ничем им не обязанного. Неудивительно, что кот рискнул!

Видо смотрел на простодушного — помни, что только с виду! — рыжего парня, который тревожно переводил взгляд с него на Фильца и обратно. Такой беспомощный… Вызывающий сочувствие и желание помочь… Будущий седьмой ведьмак фамильяра! Последний и самый могущественный.

Виски заныли с новой силой, Видо едва сдержал болезненный стон. Не сейчас! Думай, патермейстер, думай. У фамильяра, лишившегося ведьмы, осталось совсем немного времени! До следующего полнолуния он должен заключить новый контракт и привести подопечного на Ту Сторону, иначе лишится накопленной силы и отправится начинать все сначала — с первого ведьмака или ведьмы, с первого ранга. Фамильяр боится этого больше всего на свете, поэтому сейчас он наизнанку вывернется, но доберется до Ясенецкого и предложит ему все, что тот пожелает! Совратит, запугает, купит — но добьется своего. Обязательно добьется, потому что выбирал не вслепую, а значит — слабое место герра аспиранта коту известно…