Командор космического флота (СИ) - Борчанинов Геннадий - Страница 2

Своего челнока на «Гремящем» больше не было, уничтожен в бою. Так что команду придётся отправлять на орбитальную станцию с помощью здешнего транспорта.

Внутри дока эсминец повис на гравитационном захвате, ворота закрылись, в просторный ангар снова начал закачиваться воздух. Работы здешним специалистам предстояло много, и для того, чтобы не страдать в тяжёлых скафандрах и невесомости, эсминец загнали внутрь, где можно работать в более приятных условиях. Это линкор строится целиком в невесомости, в открытом космосе, что в разы увеличивает его стоимость, а корветы и эсминцы можно клепать прямо так.

Внешние камеры показали, как внутрь дока начали проходить рабочие в повседневной форме операторов космофлота, они считались такими же военнослужащими, как и мы. Значит, можно и нам покинуть корабль.

Реактор погасили, корабль подготовили к сдаче. К борту «Гремящего» подвели трап, и команда начала покидать эсминец. Я вышел последним.

У трапа меня дожидался грузный пожилой офицер с погонами капитан-лейтенанта. Я спустился и исполнил воинское приветствие, с интересом разглядывая гигантский ангар, в котором поместилось бы два таких же эсминца, как наш.

— Здравия желаю, господин… Командор, — сказал он и представился. — Капитан-лейтенант Конь.

— Здравия желаю, господин капитан, — ответил я, чудом удержавшись от смешка.

Лошадиная фамилия совершенно не вязалась с его внешним видом. Он был похож скорее на большого старого быка, уставшего от жизни.

— Как добрались? — спросил Конь.

— Вы знаете, чудом, — усмехнулся я. — Но этот бродяга дотянул до верфи в таком состоянии, за что ему отдельное спасибо.

— Мы приведём его в чувство, — улыбнулся капитан. — Будет как новенький.

— Было бы очень здорово, — сказал я.

Лейтенант Магомедов повёл за собой экипаж чтобы сопроводить их на станцию, в ангаре сразу же стало как-то пусто. Из всей команды остался только я один.

— Покажете фронт работ? — спросил Конь, извлекая планшет.

— Разумеется, — сказал я. — Следуйте за мной.

Начали с самого главного и важного, с реактора, который сейчас был отключён. Мы с Конём ходили по эсминцу, я показывал всё, что на мой взгляд, требовало починки, капитан делал пометки у себя в планшете. Дешевле и проще, наверное, было бы построить новый эсминец и дать ему такое же название, как это иногда бывало со старыми и слишком сильно повреждёнными кораблями, но я к «Гремящему» прикипел всей душой. У этого корабля имелся какой-то свой собственный характер, и я воспринимал его не как средство передвижения или место службы, а как настоящего друга, и распиливать его на металл будет самым настоящим предательством.

— Да, потрепали вас как следует, господин командор, — хмыкнул корабел, заглядывая в оплавленную дыру в одной из внутренних переборок и делая ещё одну пометку в планшете.

— И не говорите, — буркнул я, по количеству отметок понимая, что ремонт затянется надолго.

С другой стороны, пока идёт ремонт, можно провести это время с пользой, ступить наконец на твёрдую землю колонии. Долгожданный отпуск в Новой Москве… Некоторые годами не могут выбраться в столицу даже на пару дней, а мы тут, можно сказать, застряли на неопределённый срок.

Лазили по кораблю мы чуть ли не четыре часа, список необходимого рос и ширился с каждой минутой. Эсминцу требовался капитальный ремонт, его придётся разбирать чуть ли не до голого остова и собирать заново. Не представляю, сколько бы это стоило, случись вдруг необходимость чинить корабль за мой счёт. Я даже таких цифр не знаю. Но сейчас за всё расплачивалась казна, так что можно было не экономить.

Капитан-лейтенанту Коню я выдал все возможные доступы, контакт с ним вроде бы удалось наладить без дополнительных вложений. Всё-таки громкая слава даёт свои преимущества, моя фамилия снова была у всех на устах. Как и славное имя «Гремящего».

Мы распрощались, пожали друг другу руки, я любовно потрепал эсминец по броне напоследок. В следующий раз, когда я его увижу, вся обшивка будет уже снята и отправлена на переплавку.

Верфь я покидал в гордом одиночестве, благо, челноки курсировали между верфью и станцией регулярно, точно как и между станцией и планетой. Причём мне даже не пришлось платить за перелёт, военно-проездной документ давал мне право воспользоваться челноком бесплатно.

Остальной экипаж был уже на станции, спускаться на поверхность планеты без меня лейтенант Магомедов не осмелился. К тому же, пока было неизвестно до конца, где нас разместят и поставят ли на довольствие, поэтому торопиться было некуда. Военных и флотских рядом со столицей было пруд пруди и разместить нас могли где угодно.

Я сидел в неудобном кресле беспилотного челнока, разглядывая сине-зелёный шарик в иллюминаторе. Как ни странно, по Новой Москве я совсем не соскучился. На планете, кроме столичного поселения, были и другие города, но как и в большинстве остальных колониальных планет, девственная природа занимала практически девяноста девять процентов площади, и за пределами городов делать было абсолютно нечего. А в самой столице я всё успел посмотреть ещё во времена учёбы в Академии.

К орбитальной станции, которая, по сути, была огромным транспортным хабом, ежеминутно подходили корабли самых разных форм и размеров, начиная от крохотных индивидуальных самоходных капсул и заканчивая громадными грузовиками, жизнь кипела без остановки. По сути, станция была отдельным городом, по своим размерам сопоставимым с самой столицей.

Челнок мягко пристыковался к металлическому борту станции, я снова глянул в иллюминатор, напоследок. У соседнего шлюза стыковался учебный корабль Академии, и я почувствовал, как в груди разливается тёплое чувство ностальгии. Пожалуй, стоит её навестить, тем более, у нас некомплект офицерского состава, а в этой части Галактики только в одном месте готовят флотских офицеров.

В коридоре было многолюдно, я успел уже отвыкнуть от шума толпы и мельтешения чужих костюмов. Никто меня не встречал, я и не предупреждал, что лечу на станцию. Я наслаждался редкими моментами одиночества, невозможными на космическом корабле. Пусть я находился в толпе, и иногда приходилось даже поработать локтями, чтобы пройти в нужном направлении, я всё равно был один. Иногда этого сильно не хватало.

Даже чтобы купить баночку Брепси в торговом автомате, пришлось отстоять несколько минут в очереди. Я шёл, куда глаза глядят, просто убивая время. Мне не хотелось решать вопросы размещения личного состава и прочие бытовые дела, так что я оттягивал этот неприятный момент как только мог.

И всё же бесконечно откладывать это было нельзя. Долг зовёт, и я вызвал Магомедова, который остался за старшего в моё отсутствие.

— Слушаю, господин командор, — немедленно отозвался он.

— Где вы есть? — спросил я.

— Минутку… Зал ожидания сто четыре! — доложил старпом.

Лейтенант Магомедов в роли старшего помощника справлялся гораздо лучше своей предшественницы, несмотря на весь её опыт.

— Скоро буду, ждите, — сказал я, наспех просматривая карту с помощью Скрепки.

— Понял, ждём, — отозвался лейтенант.

К счастью, сто четвёртый зал находился не так далеко. Я шёл, лавируя в потоке людей, и раздумывал, где будет лучше разместиться, пока мы ждём ремонт эсминца, на станции или же на планете. С одной стороны, со станции проще добираться до верфи, с другой — на планете, там, внизу, гораздо больше возможностей приятно провести время. После недолгих раздумий я понял, что на перенаселённой станции нам ловить нечего, а это значит, что надо выпрашивать размещение у наземных сил, так что я нашёл в справочнике нужный контакт и вызвал Новую Москву. Внизу наверняка будет поинтереснее.

Глава 2

Мы спускались к поверхности планеты, чувствуя, как перегрузка бьёт по ушам и заставляет внутренние органы бултыхаться и вертеться волчком. При всём старании пилота посадить челнок мягко и плавно, получалось у него довольно скверно.