Архимаг с Терры (СИ) - Плотников Сергей Александрович - Страница 24

— Спасибо за совет, милая, — кивнула ей Роксана и погладила рабыню по голове.

Сложились ли блики души этой девочки в нежную картину радости, или же она лишь стоически терпела проявление нежности своей хозяйки? Увы, характер их отношений блокировал возможность слияния разумов, и Роксана до сих пор не могла понять до конца свою ближайшую подругу! Зато жесткой окованностью и необходимой твердостью Тень пробивала окружающий Роксану тварный мир, охраняя хозяйку. Действительно ее Тень среди людей!

Интерлюдия: Лалия Татье, Ифигения Платова и другие лица

— Кстати говоря, давно хотела задать вам личный вопрос, — проговорила Ифигения Александровна на пути к поместью Мастера Навигатора. — Не будете против?

Лалия прикинула, насколько откровенной она готова быть со штатным психологом экспедиции, удивилась, что ее согласия на получение анкетных данных вообще спрашивают, потом поняла, что речь идет о маловажном вопросе в ходе личной беседы, а стало быть, она всегда может вежливо отказаться отвечать, если степень интимности покажется ей чрезмерной, после чего сказала:

— Не буду.

Пауза между вопросом и ответом составила всего полторы секунды; Лалия обоснованно похвалила себя за высочайшую скорость реакции.

— Я помню из вашего собеседования, что вы решили стать инженером примерно тогда же, когда вышли из состава Теней, и это было как-то связано с вашей волонтерской деятельностью. Вы что-то пытались построить для одной деревни, еще будучи девочкой-волшебницей. Школу или больницу… — она сделала паузу, явно приглашая продолжить фразу.

— Мост, — сказала Лалия. — Я пыталась построить мост. Река стала более полноводной в силу неких природных причин, старый мост все время сносило, деревня подолгу была отрезана от дороги на Фейюрн — это один из немногих центров цивилизации в фалийском протекторате Южный на Болосе. Мне нужно было найти какое-то решение, пользуясь только природными материалами. Грузоподъемность моя тогда была невелика. На самом деле это случилось еще до того, как я стала Тенью.

Ифигения Александровна кивнула, и Лалия выдала себе вторую мысленную похвалу за то, что правильно распознала паузу в разговоре.

— И как вам теперь? — спросила нейромагесса. — Начать обучение чему-то совершенно новому третий раз в жизни?

— Я учусь чему-то принципиально новому почти каждый день, — сказала Лалия. Потом сообразила, что здесь уместно будет улыбнуться, дабы снизить пафос фразы. И улыбнулась. После чего похвалила себя в третий раз за разговор, потому что Платова тоже ответила ей улыбкой — видимо, получилось достаточно естественно.

Жизнь Лалии Татье круто повернулась уже столько раз, что она прекратила строить далекоидущие планы. Кое-какие вещи не вызывали сомнения: например, она едва ли в обозримом будущем выйдет замуж и заведет детей — несмотря на проделанную (достаточно удачную) пробу сексуальных отношений с тщательно выбранным партнером, после всестороннего обдумывания она сочла, что это не для нее. Титанические усилия, которые требовались для налаживания душевной и физической близости с другим человеком, совершенно не стоили получаемых выгод — пусть и довольно серьезных. У других людей это было не так, Лалия отлично знала; однако для нее самой социальное взаимодействие до сих пор оставалось высшим пилотажем, тяжелейшей работой, по сравнению с которой сборка и разборка любых механизмов и перепайка схем выглядели интересной игрой.

Также она не рассчитывала когда-либо стать зубным врачом, начать коллекционировать марки или серийно убивать людей, даже беря пример со Смеющегося Жнеца — при всем уважении. От всех остальных путей и дорог она не считала возможным зарекаться. Как оказалось, совершенно правильно. Кто бы мог подумать, что после того, как она, достаточно неожиданно для себя, стала инженером, ей придется к тому же начать учебу на метакосмического навигатора? Только потому, что ее аура, или внутренняя суть, или частотные показатели магического поля, как ни назови, приглянулись одной древней магессе — по всей видимости, не вполне психически нормальной. А Терре и Ордену очень нужны навигаторы Метакосмоса, так что отказаться было никак нельзя! Хотя сама Лалия особенно не горела желанием и охотно уступила бы место ученицы Роману Белому, который, увы, был вынужден довольствоваться обещанием получить от них обеих полный пересказ всех уроков.

Пока она раздумывала об этом, они оказались возле дворца Мастера Навигатора — кстати, удивительно приятного на вид. Он напоминал древнеорагонские виллы: за низкой оградой виднелся правильный, тщательно разбитый сад с дорожками, посыпанными мраморной крошкой, и невысокий, двухэтажный, но очень просторный дом. Наружу выходил лишь глухой фасад, если его можно так назвать, с минимумом окон, но Лалия была абсолютно уверена, что за этими стенами — мешанина дворов и двориков, как в Лиманионском Большом дворце.

Сама хозяйка дома, Мастер Навигатор, легкой походкой вышла им навстречу. Поскольку она предупредила, что они полетят в сторону от Станции, Лалия и Платова надели свои черные скафандры. Роксана Евторская же явилась в самых настоящих блистающих доспехах, за которые любой реквизитор фентезийного фильма, не торгуясь, выложил бы половину бюджета. Лалия часто смотрела подобные фильмы вместе с детьми, но никогда не видела настолько удачных приталенных лат, которые одновременно подчеркивали бы грудь и при этом смотрелись бы не как придумка художника, а вполне функционально.

— Мне нравятся ваши наряды! — ослепительно улыбнулась Мастер Навигатор своим ученицам. — Простота, но сколько всего внутри! Полетели же!

С этими словами она свечкой взмыла от ворот, не используя ничего похожего на крылья. Очевидно, чистым телекинезом. Лалия и Платова последовали за ней привычным способом.

— А ее вы благодарить за Проклятье не собираетесь? — спросила Платова по радио, как показалось Лалии, не без некоторой иронии. Впрочем, она могла ошибаться на этот счет.

— Пока нет, — спокойно проговорила старший инженер экспедиции. — Я не вполне уверена в ее реакции.

— А в реакции Мастера Пустоты вы были уверены?

— Да, — подумав, сказала Лалия.

— Почему?

— Из-за негативного резонанса. Он рискнул сам. Не раба прислал, а самостоятельно полез, сам начал смотреть. Отхватил сдачу. И потом все равно нормально разговаривал, вопросы задавал. Чувствовалось, что он, по крайней мере, способен на адекватность.

После короткой паузы Платова сказала:

— Меня иногда до сих пор поражает, насколько быстро у вас работает логика и как она замечательно заменяет обычную человеческую интуицию!

Лалия обдумала ее слова.

— Благодарю за комплимент. От вас он особенно дорог.

Она вдруг вспомнила, что Платова сказала на совещании командирского состава в ответ на вопрос Кирилла о психологическом состоянии Мастеров станции. Начала она с преамбулы: «Как я понимаю, вы хотите, чтобы я отбросила медицинскую этику и поставила диагноз „на глазок“, интуитивно, без анкетирования и разговора с пациентом с глазу на глаз? Хорошо. Только прошу учитывать, что неизбежная в психиатрии погрешность в этом случае еще сильнее возрастает!» А затем продолжила: «По первому впечатлению, нормален только Мастер Жизнелюб. Его нельзя назвать человеком, следующим гуманитарной этике, но его психическое здоровье пока не вызвало у меня особых нареканий. Что касается остальных, то у Мастера Равновесия я вижу мегаломанию и, возможно, нарциссизм, у Мастера Навигатора — шизофреническую акцентуацию или даже шизофрению, а у Мастера Пустоты — параноидальный невроз…»

Ну, шизофреническая акцентуация или нет, а Лалия собиралась приложить все силы, чтобы попытаться вынести из этого урока нечто полезное. Поэтому без нареканий согласилась отдалиться от станции за пределы кислородного пузыря — а значит, и за пределы прямой видимости.

Лалия уже больше месяца не покидала Цветок Равновесия, поэтому первое, что она ощутила, было облегчение. Мир людей со всеми его сложностями остался позади; женщин обступили разноцветные облака ядовитых газов — но от ядовитого газа не так сложно обезопасить себя, если знать, как!