Аксиомы, леммы, теоремы. Стихотворения, баллады, переводы - Клугер Даниэль Мусеевич - Страница 3

и то же, и тюрьма,

в Берлине ли, Москве

постыла... Кутерьма

уляжется... В песке

движение... Луна,

минуты сплетены,

виновность и вина,

мальчишка у стены...

* * *

Я к Вам приду, Вы мне расскажете

О том, что было без меня.

Искусно две-три фразы свяжете,

Мое спокойствие храня.

И, разумеется, не спросите,

Где пропадал я столько лет.

Покров молчания набросите

На мой нечаянный секрет.

О, это робкое гадание,

Что было — или быть могло,

Чтоб донесенное предание

На душу камнем не легло.

Рукопожатием обяжете,

Улыбкой легкою маня...

Я к Вам приду, Вы мне расскажете

О том, что было без меня.

Мелодия

Александру Вишневому

А вечер будет искренне

Нашептывать порой,

Что лишь в негромкой истине

Скрывается покой.

Покой — пролог бесплодия,

Причина для тоски...

Но вновь звучит мелодия,

И вновь горят виски...

Еще придется спешиться,

Чтоб не пролить вино.

Что ж остается? Тешиться,

Что нет ее давно...

* * *

Рассказывают, что один из царей однажды пожелал узнать численность своего народа.

Геродот. История

...Тогда отправил царь во все концы

Гонцов, чтобы и старцы, и юнцы,

Чтоб каждый из народа в тот же час,

Едва заслышав царский сей наказ,

Отдал им наконечник от стрелы —

Трехгранный, что острей стальной иглы.

И было так, как было. И металл

Наш славный царь, в конце концов, собрал

Со всей страны, с кибиток и шатров,

С кочевий легких, с дворовых дымов.

Трехгранник каждый — бронзы острие

Имел, конечно, прозвище свое.

Из наконечников сложился пред дворцом

Огромный холм. Он говорил о том,

Что многочислен был народ царя —

И был послушен. И когда заря

Деревья осветила, и дома,

И купола дворцов, и закрома,

Царь повелел представить мастеров —

Чеканщиков, а также гончаров,

Рабов искусных в ремесле литья.

И так сказал им: «Слушайте, что я

Велю создать. Послушен и велик

Народа моего прекрасный лик.

Теперь он должен, под рукой моей,

Прославиться в водовороте дней!»

Он мастерам сработать приказал,

Стрел бронзовых используя металл,

Чтоб всем богам служение вершить,

Чтоб жертвы им, бессмертным, приносить —

Создать огромный бронзовый сосуд.

В таких, поменьше, женщины несут

И молоко, и масло, и вино.

Такое повеление дано.

...Прошли тысячелетия, и вот,

Давным-давно никто здесь не живет.

В степи безлюдной найден был курган.

Ученые пришли из дальних стран,

Лопаты врезались в нетронутую тьму

Эпохи древней, памятной уму

Немногих знатоков. И что же там

Увидели потомки? Древний храм?

А может быть, разрушенный дворец?

Разбитый трон, разломанный ларец,

Скелет в истлевшем шерстяном плаще,

Корона медная, а ниже, на хряще,

Под челюстью — ошейник золотой.

Спи, безымянный царь, и бог с тобой...

А рядом покореженный сосуд —

Рабов таких же безымянных труд.

1983, 2022

Колдунья

Ты плывешь по звездной ночи.

По твоим широким бедрам,

По твоей груди прекрасной

Проплывают тени звезд.

А соски твои похожи

На цветы, что расцветают

Только полночью безлунной,

Темной ночью, в полный рост.

Но блестят зачем-то щеки,

Словно дождь коснулся кожи,

Словно ливень водит пальцем

По волшебному лицу.