Империя (СИ) - Аксёнов Жан - Страница 4

— Могу показать деревню, — с явной неохотой вызвался он. — Только машину лучше здесь оставить, улочки у нас больно узкие.

— Я здесь останусь, — мама перехватила мой вопросительный взгляд. — С Марфой поболтаем. Да и Артём спит.

Младший брат и правда уснул после встречи с бандитами, и будить его никто не стал.

ㅤ

Мы оставили пикап у ворот и двинулись пешком. Несмотря на заметную обветшалость, деревня содержалась в чистоте — ни тебе луж, ни мусора. Улица прямой стрелой проходила между палисадниками. Жилая часть деревни оказалась очень компактной — не больше сотни дворов, плотно прижатых друг к другу. Никаких огородов, только дома и хозяйственные постройки.

— Деревню сразу так компактно строили? — спросил я у Тихона.

Тот помотал головой:

— Нет, старая деревня была как все. Да только сгорела, а вот уже эту начали по-новому строить.

— А сгорела от чего? — тут же поинтересовался я. — Вроде как скученная застройка, наоборот, пожарам способствует.

— Так уж не сами подожгли, — хохотнул Тихон. — Монстры клятые. Огнём кидаться научились.

— Огороды за околицей? — кивнул я на виднеющиеся за частоколом возделанные участки.

— Ну так. Капуста да кабачки тварям не интересны, — пожал плечами Тихон. — Потому и за околицу вынесли.

В деревне царила необычная тишина. Кроме нескольких стариков, выглядывающих из-за занавесок, никого не было видно.

— А где все жители-то? — поинтересовался я. — По домам сидят?

— На посадке картошки, — ответил Тихон, махнув рукой куда-то в сторону полей. — Сезон, сами понимаете. Весь народ мобилизован.

Жилая часть деревни располагалась на самом высоком месте пригорка. Дальше дома закончились, и мы вышли к чему-то, напоминающему машинный двор — участок с навесами, сараями и какой-то техникой.

— А почему такое разделение? — спросил я, подмечая чёткое зонирование территории.

— Жилая часть выше, чтобы туда в случае дождя ни навоз, ни солярка не стекали, — пояснил Тихон, оглядываясь по сторонам с таким видом, будто только сейчас задумался над этим вопросом. — Да и машинный двор между жильём и коровником. По-хорошему, коровник в деревне располагать негоже, но тут ветра так дуют, что все запахи мимо домов сносит.

Он замолчал на секунду, потом добавил:

— А когда с демоническими тварями воюешь каждый божий день, уже как-то не до санитарных норм.

В глаза бросилась груда искорёженного металла рядом с одним из сараев.

— Что это там такое? — кивнул я на металлолом.

— Давеча несчастье случилось, — вздохнул Тихон. — Тракторист наш, Кузьма, устал и не заметил картофелесажалку. Наехал на неё задним ходом, когда разворачивался. Всмятку.

— И другой нет? — уточнил я, уже зная ответ.

— Одна была, и та теперь вот, — Тихон развёл руками. — А земля распахана, сроки горят, сажать надо. Вот и пришлось всей деревне выйти. В поле сейчас почитай все, только полтора десятка на охране осталось.

— А вот и техника наша, — он гордо указал на пару пикапов, стоявших у сарая, служившего одновременно гаражом.

Машины были явно не первой молодости, но в рабочем состоянии — видно, что за ними следили. Рядом с пикапами стоял гусеничный трактор, по виду — почётный ветеран сельскохозяйственного фронта. Внутри сарая виднелась и другая техника, даже небольшой комбайн.

— На чём ездите? Чем заправляете? — поинтересовался я.

— Спирт-сырец гоним, — Тихон похлопал по крыше автомобиля. — Движки переделали. Жрут что угодно, хоть керосин, хоть самогон. Масло растительное залить — и на нём поедут!

Рассказывая о внесённых в двигатели машин модификациях, Тихон вдруг резко преобразился — лицо так и светилось гордостью. Поди сам и переделывал. Если так — то и правда, есть чем гордиться.

Мы миновали полуразрушенный склад. Сквозь выбитые окна виднелись стеллажи с запчастями — часть заржавела, но многие детали выглядели вполне пригодными к использованию.

— Здесь раньше корма хранили, — вздохнул Тихон, проследив за моим взглядом. — Теперь вот под всякий металлолом приспособили. Собираем старьё, чиним и используем.

Я понимающе кивнул. Деревня выживает как может — это читалось буквально во всём.

Ниже всех по склону холма, ближе к реке, располагался коровник — внушительное двухэтажное строение с крышей, местами залатанной новым шифером. По сравнению с остальными постройками он выглядел довольно современным.

— Ой, а это что, настоящая корова? — удивилась вдруг Лера, указывая через открытые ворота на крупную бурёнку с внушительными рогами.

— Ты же молоко пьёшь, — усмехнулся я. — Откуда, думаешь, оно берётся?

— Как-то не задумывалась, — легкомысленно пожала плечиками сестра.

— Раньше здесь триста голов держали, — сказал я, разглядывая здание. — Молоко и мясо в город продавали.

Тихон удивлённо посмотрел на меня:

— Точно так, Ваше Сиятельство. Было дело. Теперь вот едва три десятка наберётся.

— Внутрь не пойдём, — предупредил он моё движение ко входу. — Там навоза по колено, сапоги нужны.

Впрочем, и через ворота всё было отлично видно.

Он с гордостью кивнул на аккуратные заборчики внутри коровника, делящие его на зоны.

— У нас тут беспривязное содержание. Тридцать дойных коров симментальской породы. Молоко, правда, в основном детишкам, ну и так если, чай забелить. Вон в том загоне, — он указал на отдельный участок, — бычки на откорме. Семнадцать голов, из них шесть уже почти готовы к забою. А в дальнем углу молодняк, восемь телят за полгода родилось. Силос, сено, комбикорма — всё своё. Тяжело, конечно, но держимся.

— А птица есть? — поинтересовался я, заметив в стороне от коровника невысокий длинный сарай.

— Как же без птицы? — кивнул Тихон. — Куры, утки, гуси — в каждом дворе помаленьку, да и общественный птичник держим, перепёлок разводим.

Больше в деревне и смотреть-то было нечего, и сделав круг, мы вернулись обратно к пикапу.

— Спасибо за экскурсию, — кивнул я Тихону, садясь за руль.

— До поместья как доехать, помните? — спросил он.

— Через деревню, потом мостик через речку, дальше полем и лесом, — ответил я, вспоминая дорогу из детства.

— Верно. Километра три-четыре будет, — кивнул Тихон. — Только дорога разбитая, давно не чинили. И…

Он будто замялся.

— Сказать если чего хочешь — говори, — нахмурился я.

— При всём уважении, Ваше Сиятельство, — вздохнув, решился Тихон. — Дед ваш настоящим мужиком был, даром что графом. Вы молоды… Надо ли вам вот это всё?

Ох, Тихон, Тихон. По тонкому льду ходишь! Охрененно тонкому! Я ведь за «мужика» и оскорбиться могу. То, что ты аристократов недолюбливаешь — в общем-то, твои проблемы.

Но оскорбляться я не стал, прекрасно понимая, какой смысл Тихон в свои слова вложил. Между строк так и читалось — деревня и так на ладан дышит, а тут ещё графёныш какой-то приехал, молоко на губах не обсохло.

И на его месте я, возможно, рассуждал бы также.

Вот только у меня за плечами опыт прошлой жизни, дружище, и мне будет чем тебя — всех вас — удивить.

— Тихон, это моя земля, — я твёрдо посмотрел ему в глаза. — Так что да. Надо, Тихон. Надо!

 ㅤ

Стоило нам выехать из деревни, как сразу стало понятно, куда делись деревенские. Примерно в километре от деревни начиналось поле, и сейчас там, в характерных позах с лопатами в руках, склонилось пару сотен человек. Заслышав нас, многие из них обернулись и попытались рассмотреть машину.

Вскоре поля закончились, и перед нами блеснула небольшая речка. У каменного мостика стояла пара мужиков с неизменными ружьями. Тихон, должно быть, уже предупредил их — при виде нашей машины они просто расступились и вежливо кивнули.

Мы миновали мост, и я сразу понял, что Тихон сильно приукрасил действительность, когда говорил о разбитой дороге. На самом деле после мостика дорога как таковая закончилась, и началось направление. Лишь местами следы старой грунтовки угадывались среди травы. Пикап нещадно кидало на ухабах, пока мы ехали через поле и небольшой перелесок.