Заместитель Иуды - Шарапов Валерий - Страница 6

Алекс Олдридж, в отличие от этой шпаны, был НОРМАЛЬНЫЙ. Интеллигентный, воспитанный, крайне осторожный. Он имел доступ к материалам любой степени секретности. 43 года от роду (выглядел моложе), примерный семьянин. Родом из Висконсина, окончил университет имени Джорджа Вашингтона. Практически всю жизнь – в ЦРУ. Сначала – на административно-бумажной работе, затем стал карабкаться по карьерной лестнице, становился ценным работником (причем для всех). Это был, пожалуй, самый высокооплачиваемый шпион, когда-либо работавший на советскую разведку. В первые годы сотрудничества агент «Люси» сдал органам госбезопасности несколько десятков шпионов из числа граждан СССР, большинство из которых быстро расстреляли. За это среди коллег он получил кличку «серийный убийца». Но это его нисколько не смущало, Олдридж отличался хладнокровием и невозмутимостью. К 84-му году он дорос до главы контрразведывательного подразделения ЦРУ и возглавил группу по поимке… самого себя. Тучи сгущались, но он контролировал ситуацию и имел возможность отвести беду. Его имя стало нарицательным. Шутили: агент «Люси» – словно разрушительный тайфун с ласковым именем. Поймать его не могли ни обученные «суперагенты», ни даже агент «Фауст», который гадил советским спецслужбам много лет, и чекисты сбились с ног в его поисках…

Агент молчал, курил. Влад не мешал, давал человеку собраться с мыслями. Он еще не решил: честь ли для него подобное знакомство. С одной стороны, предатель – вредил своей американской родине не идейно, а из корыстных побуждений. С другой – самый ценный со времен Зорге советский разведчик. Комитет Сената по разведке издал отчет, в котором сказано, что деятельность «Люси» привела к потере практически всех ценных источников информации на территории СССР – и это в разгар холодной войны. В будущем – человек-легенда, не иначе.

– Все, что мне удалось выяснить, – с каким-то скрипом выдавил из себя «человек-легенда», – это то, что «Фауст» глубоко законспирирован, его фамилию знают лишь несколько человек из руководства ЦРУ и еще парочка доверенных лиц. Попытки войти в этот круг весьма чреваты. «Фауст» – человек в годах, высокопоставленный сотрудник вашей организации… Я настаиваю, он работал именно в КГБ, а не в ГРУ или где-либо еще. Примерно пару месяцев назад он вышел на пенсию, но продолжает иметь доступ к секретным материалам. Человек влиятельный, имеет связи в Центральном Комитете вашей партии и в руководстве вашей организации. Он не один, на «Фауста» работает целая группа. Это люди на подхвате, действующие и бывшиt сотрудники силовых структур, возможно, кто-то из чиновников. Не исключено, что их используют втемную. Лично с «Фаустом» они могут не контактировать, о его роли не догадываются. «Фауст» – фигура непростая и крайне опасная, в случае угрозы своей безопасности церемониться не будет. Через посольство на нужды его людей ежемесячно переводятся крупные суммы. «Фауст» постоянно находится на связи с кураторами из американского посольства.

Агент «Люси» замолчал. Возникло ощущение, что продолжать он не намерен.

– Это все? – несколько разочарованно спросил Пургин.

– Вам мало? – Олдридж резко повернул голову. – Извините, назвать имя и фамилию не могу – не настолько всеведущ. Вам правда мало? – «Суперагент», кажется, обиделся. – Высокопоставленный офицер КГБ, пару месяцев назад вышедший на пенсию… хм. У вас там что, тысячи влиятельных генералов каждый месяц выходят на пенсию? Уверен, их единицы, к тому же сроки более-менее определены.

– Не кипятитесь, Алекс. При всем почтении… это не та информация, которую можно прочесть в секретном документе. Если уж прочли это…

– То прочтете и фамилию, – хмыкнул Олдридж. – Здесь несколько другое, Владислав. Это не был секретный документ, а отчет о финансовом переводе с сопроводительным текстом…

– Поздравили «Фауста» с выходом на пенсию? – улыбнулся Пургин.

– Пусть будет так, в подробности я не лез. Просто иногда имею возможность заглянуть в документы финансового департамента.

– Вы уверены в достоверности своих сведений?

– Я вас когда-нибудь подводил?

– Нет.

– Вот видите…

– Прошу прощения, Алекс, возможно, по наивности я рассчитывал на большее. Вы правы, с полученными сведениями можно работать. Этот метод, если не ошибаюсь, называется методом исключения. Благодарю.

– Рад, что вы поняли, – кивнул Олдридж. – Надеюсь, скоро мы узнаем, улыбнулась ли вам удача. – Он поправил указательным пальцем очки и осмотрелся. В парке почти стемнело. – На этом, Владислав, давайте прощаться. Я ухожу на север – туда. Стоит зайти в один из баров на Эйч-стрит и провести там время, чтобы меня запомнили. Вам тоже советую выпить. Посидите на лавочке пять минут и уходите в южном направлении. Только в Белый дом по ошибке не зайдите, там сейчас злая охрана… И еще, Владислав, убедительно советую не задерживаться в этой стране. Улетайте уже завтра, пока мои коллеги что-нибудь не придумали. Остановить их я не смогу, а вынужден, напротив, выступать инициатором вашего задержания и дальнейшей обработки. Закон и порядок будут отдыхать. Моим коллегам как воздух нужно имя «Люси», они считают, что вы его знаете – и, кстати, не ошибаются. Поверьте, из вас его выбьют. Очень бы этого не хотелось. Будьте осторожны, возвращаясь в посольство. Лучше позвоните своей охране, пусть вас встретят. Номер сказать?

У агента «Люси» было неплохое чувство юмора. Рука еще чувствовала его крепкое рукопожатие. Фигура в сером свернула на примыкающую дорожку и исчезла за деревьями…

Глава 2

Что держало в этой стране? Достопримечательности – в следующий раз. По здравом размышлениb был сделан логичный вывод: информация, слитая «Люси», – ценная. Услышать настоящее имя он даже не рассчитывал. Не бывает такого везения. Таксофоны и таксомоторы в этой стране работали исправно. Влад вышел из машины за квартал до посольства, прошелся пешком. Район считался безопасным – в отличие от многих других районов американской столицы. Из заведений доносилась музыка, гуляли парочки. Мистер Олдридж где-то устраивал себе алиби на текущий вечер. Подозреваются все, а в особенности те, на кого не подумаешь. Парень был рисковый: назначать встречу в центральном парке, в самой клоаке того, что называется американским империализмом. Впрочем, правило рабочее: хочешь что-нибудь спрятать – помести под нос.

Товарищ Границкий, начальник службы безопасности посольства, еще не спал и быстро организовал комитет по встрече. Четверо сотрудников наблюдали, как майор пересекал дорогу, взяли в кольцо. Все обошлось, впрочем, неподалеку прохлаждались какие-то смутные личности, явно недовольные таким поворотом событий. Но могло и показаться. Товарищ Границкий в чужие дела не лез, пожелал спокойной ночи и приятных сновидений. Наутро секретарь заказал билет на ближайший рейс до Москвы. Служба безопасности докладывала: вблизи посольства ничего подозрительного не отмечено. Это тоже могло показаться… Информация о «Фаусте» по защищенному каналу ушла в Москву. Держать эту «бомбу» при себе было бы верхом глупости.

Пургин вздохнул с облегчением и позволил себе сытный и калорийный завтрак. Ульяна сидела напротив, подперев подбородок кулачком, и грустно смотрела, как он ест.

– Улетаете, товарищ майор?

– Улетаем, Ульяна Игоревна. А вы остаетесь. Приводите в порядок дела, и через неделю добро пожаловать в Москву. Кто работать будет, если не вы?

– Хорошо развлеклись вчера?

– Да, неплохо. Вечерний Вашингтон – не Москва, конечно, но есть пара мест, куда можно сходить.

Она не задавала лишних вопросов, в их среде это не поощрялось.

Окрестности посольства продолжали мониторить. Сомнительные личности в квартале не выявлялись – а если и выявлялись, то не более, чем обычно. Фургон ФБР с подслушивающей аппаратурой стоял на своем «законном» месте – в парковочном кармане за переулком. У запасного выхода царила сонная тишина. Границкий предложил сопровождение, Влад отказался – вышел из детсадовского возраста, когда нужны няньки. Попросил заказать такси к заднему крыльцу. Старенький «Шевроле» с шашечками ждал под сенью дуба, водитель курил, пуская дым в открытое окно.