Инженер и дела (СИ) - Патман Анатолий - Страница 49

— Ты же знаешь, Саша, я не любитель Запада. Мне там себе лишь популярность обеспечить надо. Скажем, у меня вторая работа такая. Я не знаю, сколько наша страна на моей музыке заработала, но, думаю, много. И, если честно, это же престиж для страны!

Конечно, много, скорее, счёт уже шёл на десятки миллионов долларов. Хотя, и на моём счету уже скопилось чуть больше двухсот тысяч рублей, и явно больше от переводов за валютные контракты. И поток только рос. Уже и из ВААПа начали переводить.

— Да, много. Я слышал у себя, что уже перевалило и за сорок миллионов долларов. Ребята меж собой обсуждали, есть польза от твоих иностранных песен или нет. — Тут мой друг слегка вздохнул. Конечно, ему обидно, и обоснованно. Пашешь, пашешь, а на песнях, оказывается, намного больше можно заработать. — И популярность у тебя большая и растёт. И всей вашей семьи. С другой стороны, и правильно делаешь, Слава. В КГБ всё равно на тебя зуб точат. Просто у них сейчас из-за Солженицина большие проблемы. Слух пошёл, что они там хотели ему даже побег за границу устроить, но наш министр не дал. Наша милицейская бригада его и арестовала. Нашли какие-то прежние прегрешения. И комитетчики, на удивление, вмешиваться не стали. По слухам, он тоже являлся их «стукачом», но вышел из-под контроля. Теперь этого писателя судить будут, в том числе, конечно, и за антисоветчину. И, да, КГБ пока не до тебя. Тут у нас самих, в Ленинграде, новые дела образовались.

М-да, новые дела — это всегда новые перетряски важных лиц и связанных с ними преступников. И я уже примерно догадываюсь, что будет. Ну, дай бог, чтобы они меня не затронули!

— Мне этого писателя, Саша, не жаль. Да, сложные времена были, но он сейчас ярым антисоветчиком стал и на пользу Запада работает. В общем, продался. Пусть судят. Мне он неинтересен. Кстати, я тут тоже некоторые вещи написал и ещё перед Новым годом в ВААП на регистрацию отправил, но пока ответа нет. Может, на почте потеряли? Бывает же. Похоже, придётся самому в Москву съездить. И в Венгрию воспоминания своего отца его боевому другу, генералу Саблину, отправил, но тоже ответа не получил.

— Я думаю, Слава, задержали твои работы. Скорее, они пока в Ленинградском управлении КГБ. Изучают, явно компромат на тебя ищут. Так что, жди пока. Может, позже сами же отправят или вообще потеряют? Но, думаю, что у тебя там всё чисто.

Я согласно кивнул. Конечно, чисто. Я же не Солженицын, а попаданец, и, хоть и не Терминатор, послан не разрушать, а спасать СССР. А ещё Сару Коннор, э, Ингу Лацис и наших с ней детей…

Глава 26

Скоро грянет буря…

Вот, проклятье! Полный произвол получается. Хотя, я это и подозревал. Что же, пусть постараются! Хрен кто что найдёт! Зато проверка на благонадёжность будет. В Москву я могу и сам съездить, а вот к генералу Саблину посылку закинуть только через знакомых. Но это опасно, и людей напрасно можно подставить. Но письмо можно написать и рассказать о посылочке. Только не ему лично, а его доверенным людям. Скорее, и передадут…

— Ладно, Слава, тут тебе немного поберечься надо. — И тут Саша, похоже, перешёл к главному делу, из-за чего он решил со мной встретиться. — Тут я, вообще-то, с целой бригадой, за этот месяц осторожно поинтересовался твоими «коллекционерами». И другие бригады по ним работают. В общем, попались, голубчики. Точно большие жулики. Но, к сожалению, ранее и твои тесть с тёщей тоже с ними связи имели. Вроде, только по мелочи и сейчас они, похоже, отошли? Тем не менее, неприятности могут последовать. И у тебя в семье, сам понимаешь, проблемы могут появиться.

— Конечно, не хотелось бы, Саша, но жуликов тоже ловить надо. А так, мы с Ингой, знаешь, наконец-то поладили. Она меня признала и, похоже, начала и влюбляться. Я так долго её добивался! И теперь, надеюсь, что она навсегда со мной останется. Так что, думаю, ничего страшного. Тем более, я к делам её родителей никакого отношения никогда не имел и ими не интересовался.

Честно говоря, это я так себя настраивал. Да, не хотелось бы! Неприятности с её родителями, к сожалению, однозначно отразятся на нашей семье. Но, если что, покрывать их я не собираюсь. Сами же и виноваты. Чему быть, того не миновать. Хотя, надеюсь, обойдётся… Инга сейчас точно не должна от меня отвернуться.

— Тут, Слава, дело такое. Там и Перетурины засветились. Они уже провернули несколько сделок с подменёнными картинами из музеев. А Вадим, их сын, искал покупателей на картины и подбирал нужных художников. Так что, их тоже будем брать. Но теперь ты будь осторожней. Сам же говорил, что этот Вадим приставал к твоей Инге. Кто его знает, может, дружки этих «коллекционеров» вдруг и на тебя окрыситься могут? Хоть я начальству источник информации никак не раскрывал, и за этот месяц старался не связываться с тобой, но то, что мы друзья, многие знают. Так что, и тебя могут связать со мной. В любом случае, будь осторожен. Поэтому я и решил тебя предупредить. И никому ни слова! На всякий случай предупреждаю!

— Нет, Саша. Ты же знаешь, я порядки знаю. И родители Инги, и она сама ничего не раскусят. Я насчёт своих дел никогда ничего ни с ними, ни с ней не обсуждаю. Разве что музыку. И их делами как бы никогда не интересовался. А подозревать, конечно, могут. Но за меня не беспокойся. Буду страховаться.

Да, Саша молодец. Надо же, получил цепочку и быстро всё раскрутил. И, хорошо, что меня предупредил. Буду осторожнее. Жаль, что Петя с Самсоном, хоть и звонят изредка, но ничего такого мне не рассказывают. Так по телефону и нельзя. Но они и на встречи не вызываются. Чтобы никто ничего не подумал, сам я их приглашать никуда не стал. Они на службе. Их начальство не так подумать может. Ну, пусть служат спокойно. У меня пока всё хорошо.

На другой день, уже в субботу, мы с Ингой, оставив детей с Ирмой и Инессой, поехали встречать Алину с дочкой из роддома. Так и наши кумовья дружно собрались. Погода, сильно непостоянная всю вторую половину января, благоприятствовала. В конце месяца уверенно потеплело, и температура, всё время скачя туда-сюда, от минус пятнадцати градусов поднялась и пока успокоилась у нуля.

Семён никак не ожидал такого, но сильно обрадовался. Он уже больше не ревновал жену ко мне. Я и сам ничего не допускал и в мыслях. У меня и своя жена красавица и хорошая хозяйка и мать. Теперь я, конечно, понимал, что, сойдись мы с Алиной, однозначно приобрёл бы хорошую и любящую меня жену. Не хуже Инги, может, и получше. Просто у нас с ней звёзды с самого начала не сошлись. Меня же неведомо кто изначально столкнул с Ингой, и уже никак было свернуть с этого пути. И любовь к ней от Вячеслава передалась, и детей, получается, я ей сходу заделал, и сам же решение принял, что постараюсь сохранить нашу семью. Может, и не на тот путь меня направили, но теперь уже поздно куда-то перебираться.

А Алина нам всем однозначно обрадовалась. Тоже не ожидала. А тут целая толпа близких друзей! И мы поехали к ним в общежитие. Хотя, молодой семье, ожидавшей ребёнка, там уже выделили две комнаты с общей прихожей. Пусть кухня была общая на две семьи, и все удобства тоже, но жить было можно. Мы с Ингой, хоть и немного, как раз год назад обитали вообще в одной комнате, и в квартире жило четыре семьи! Ладно, что всё благополучно пережили…

Нет, долго гостить мы не стали. Довезли, вручили подарки, немного посидели и разошлись по домам. Тем более, Савелию надо было на свой последний концерт с «Ласковым маем». На его место взяли какого-то, незнакомого и мне, пришлого «варяга», вроде, даже композитора, из Москвы. Я ничего не слышал о Владе Розенблюме. И уже Союз композиторов прикрепил к ансамблю, вместо Игоря Аркадьевича, другого молодого композитора. Но и о Лёве Кляймице я ничего не слышал. Ну, пусть работают… Я там уже чужой, и у меня и так работы полно. Буду для Савелия и его будущего ВИА, когда он созреет и его создаст, новую музыку готовить.

Семён с Алиной остались довольными. Не забыли друзья о них. Помимо разных детских вещей, уже Инга вручила Алине дорогое украшение и конверт с парой тясяч рублей. Всё же они давние и довольно близкие подружки, и такими и остарутся. У пары сейчас впереди большие расходы. Пусть на ноги крепче встанут.