О чем молчит река - Ибаньез Изабель - Страница 12

О тех, которые имели какое-то отношение к Клеопатре.

– Расскажите подробнее об операции.

Мистер Хейз вскочил на ноги, и я вздрогнула. Он шагнул к спальне моих родителей, дверь в которую была распахнута, заглянул внутрь и тихо присвистнул. Я подошла к двери и остановилась на пороге рядом с ним, снова поразившись беспорядку.

– Они не были неряшливыми. Papá… был очень рассеянным. Но это другое.

– Да, верно, – согласился мистер Хейз, и впервые его голос прозвучал серьезно. – Рикардо тоже не неряха.

– Не знаю, – холодно ответила я. – Я видела его всего один раз, десять лет назад.

Мистер Хейз ничего не сказал. Лишь молча шагнул в комнату, осторожно подбирая разбросанную одежду. Мне не нравилось, что незнакомец рылся в вещах моих родителей, и я собиралась сказать об этом, как вдруг меня осенило.

Мистер Хейз не был незнакомцем – в отличие от меня.

Он знал моих родителей так, как никогда не знала я. Как никогда бы не узнала я. У него были воспоминания о них, частью которых я никогда не стану. Он работал бок о бок с ними, ел и ночевал в одном лагере.

– Вы уже бывали в этой комнате раньше?

Мистер Хейз кивнул.

– Много раз.

Значит, их отношения не были только рабочими. Родители скорее пригласили бы в свой номер друга, а не коллегу.

– Вы заходили в комнату с тех пор, как они исчезли?

Его плечи напряглись. Он покосился на меня и несколько секунд смотрел в молчаливом раздумье. Удивительно, но жесткая линия его рта смягчилась.

– Вы ведь понимаете, что их больше нет?

– К чему этот вопрос?

– Я хочу, чтобы вы поняли: своими вопросами вы ничего не добьетесь.

Я проглотила болезненный комок в горле.

– Я выясню, что с ними случилось.

Мистер Хейз аккуратно сложил одну из папиных рубашек и осторожно положил ее в чемодан.

– Это ваш дядя зарабатывает на жизнь раскопками. Не вы, сеньорита Оливера.

– Тем не менее это моя цель.

Мистер Хейз не сводил с меня глаз, и я поборола желание потупить взгляд. Если он хотел запугать меня, ему придется приложить больше усилий. Несмотря на внушительный вид, несмотря на пистолет, свободно висевший у него на боку. На рукоятке были выгравированы буквы ЧДГ. Раньше я этого не замечала, но, когда оглядела всю его фигуру, от грубых кожаных ботинок до прямой линии плеч, неприятная правда стала очевидна.

– Вы военный?

Мистер Хейз грозно сдвинул брови.

– Простите?

– Вы британский военный?

– Нет, – сказал он.

– Это не ваши инициалы. – Я указала на его пистолет в кобуре. – Я думала, вас зовут Уитфорд Хейз?

– Так и есть. – Затем он резко сменил тему. – Наденьте что-нибудь нарядное и приличное и спускайтесь на ужин.

Сначала он пытался отослать меня из Египта. Теперь приказывал прийти на ужин.

– Перестаньте указывать мне, что делать.

Мистер Хейз обошел постель и встал передо мной. В глубине его голубых глаз блеснул озорной огонек. Между нами повис тонкий аромат ликера с ноткой дыма.

– Вы бы предпочли, чтобы я флиртовал с вами?

Вероятно, его уверенность, граничащая с высокомерием, объяснялась тем, что ему никогда в жизни не говорили «нет». Выражение моего лица осталось равнодушным.

– Не утруждайте себя.

– Верно. С вами игры под запретом. – Мистер Хейз улыбнулся, и на его щеках появились ямочки, похожие на скобки. Я не доверяла его улыбке. – Спускайтесь и составьте мне компанию. Пожалуйста.

Я покачала головой.

– Я проделала весь этот путь, притворяясь вдовой, и, хотя мне, вероятно, это сошло с рук, я не смогу продолжать этот спектакль здесь. Ужинать с вами без моего дяди было бы неприлично.

– Он там, внизу.

– Почему вы сразу не сказали? – воскликнула я.

Мистер Хейз резко развернулся и вышел из комнаты, бросив через плечо:

– Я только что это сделал.

С возмущенным рыком я бросилась за ним, но встретила только пустую гостиную. Незаметно от меня он устроил беспорядок. Украдкой переставил вещи: подушки лежали не в углу дивана, а посередине, край коврика был отогнут, а сам он намеренно сдвинут в сторону. Я раздраженно фыркнула.

Мистер Хейз уже прошел половину длинного коридора.

– Эй, послушайте! – крикнула я.

Он грациозно обернулся и, не сбавляя шага, продолжил идти спиной вперед.

– В чем дело?

Я двинулась следом.

– Я хочу знать, что вы нашли.

Мистер Хейз замер.

– С чего вы взяли, что я что-то искал?

Его тон был слишком беспечным, легкая фамильярность чересчур заученной, а манеры выдавали человека, который знал, насколько он красив. Он манипулировал мной и старался не показывать это. Я заподозрила неладное.

– Перевернутый ковер, сдвинутые подушки.

– И что?

Я замолчала. Его ложь повисла между нами, создавая ощутимое напряжение в воздухе.

Я ждала, вскинув бровь.

Мистер Хейз ничего не сказал, лишь задумчиво смотрел на меня. Когда стало понятно, что ответа не последует, я разочарованно вздохнула.

– Вы можете немного подождать меня? – спросила я. – Мне нужно переодеться.

Мужчина весело оглядел мое платье.

– Что-то не припомню, чтобы вы ждали, когда я попросил, – с улыбкой ответил он. Затем подмигнул мне и продолжил идти по коридору широким шагом. Я не доверяла этой улыбке – знала, что у нее были последствия. Мистер Хейз был из тех людей, кто мог очаровать тебя и при этом обобрать до нитки.

Я развернулась и занесла свой багаж в комнату – джентльмен помог бы мне. Быстро перебрала несколько вариантов платьев. Я знала, что по вечерам обеденный зал «Шепердса» становился главным центром всеобщего веселья. Состоятельные путешественники, туристы, прибывшие из Америки и крупных городов Европы, собирались в большом зале. На первой встрече со своим дядей я должна была выглядеть достойно. Прилично и элегантно.

Возможно, тогда он передумает отсылать меня.

Я выбрала платье в темно-синюю и кремовую полоску с длинными рукавами, зауженной талией и шейным платком в тон. На ноги надела узкие кожаные сапоги, доходившие до середины икр. Их единственным украшением был ряд крошечных латунных пуговок. У меня не осталось времени привести в порядок волосы или хотя бы умыться, за что я тихо проклинала надоедливого мистера Хейза. Я заперла за собой дверь и помчалась по коридору, стараясь не споткнуться о пышную юбку. Спустилась по лестнице, тяжело дыша.

И остановилась. Я понятия не имела, куда идти дальше. Отель занимал почти целый квартал, и из холла, в котором я стояла, расходились несколько коридоров, ведущих бог знает куда. Я могла ненароком оказаться в саду или прачечной.

Я огляделась в поисках Саллама, но его нигде не было. Мой взгляд упал на щеголеватого американца, которого я видела раньше. Он сидел в нише с газетой в руках. Я подошла ближе. Он не замечал меня до тех пор, пока я не оказалась в шаге от него.

Тогда мужчина поднял голову, моргнув. Неуверенно посмотрел налево, затем направо.

– Здравствуйте.

– Buenas tardes[17], – ответила я по-испански. – Я ищу обеденный зал. Не могли бы вы подсказать мне, где он находится?

Лицо мужчины прояснилось. Он сложил газету, встал и галантно протянул мне руку.

Я взяла ее, и он повел меня по одному из коридоров. Незнакомец был высоким и долговязым, но сутулился. На вид ему было чуть за тридцать, судя по лицу без морщин и густым светлым волосам.

– Я Томас Бертон, – представился он, искоса взглянув на меня. Его щеки залил румянец. – У вас очаровательный акцент. Могу я узнать ваше имя?

Меня снова удивил мой собственный ответ.

– Эльвира Монтенегро. – Я смущенно прокашлялась. – Вы, кажется, из Америки?

Он кивнул.

– Из Нью-Йорка. Уже доводилось бывать здесь?

Я покачала головой.

– Пока нет.

Мужчина застенчиво улыбнулся.

– Возможно, мы еще увидимся.

Я улыбнулась в ответ, почему-то зная, что, если бы он приехал в поместье, моя тетя встретила бы его с распростертыми объятиями. Как и моя мать. Мистер Бертон был скромным и дружелюбным, с добрыми карими глазами. Его одежда говорила о богатстве и успехе.