Архимаг с пеленок. Том 6 (СИ) - Якимов Валентин - Страница 6

— Ты права, сестра. Ты чертовски права… Жизни человека, вообще смертного, не хватит, чтобы познать и миллиардную частичку мира! Разве это не ужасно⁈

— Ну… наверное. — непонимающе ответила Мари. — Я не знаю. А зачем кому-то познавать всё подряд? Я вот после пяти уроков уже устаю познавать! А тут целый мир!

Пётр улыбнулся, чуть повеселев.

— Ты просто ещё маленькая, сестрёнка.

— Чего это я маленькая⁈

Она даже не хотела спорить, вообще-то! Но почему-то её это вдруг задело. Ей уже скоро одиннадцать лет! Это в садике она была маленькая!

— Маленькая-маленькая! — протянул руку Пётр, потрепав её по волосам. — Это легко проверить.

— Да ну⁈ Как⁈

— Ну вот ты учишься в школе.

— Учусь. Уже в пятый класс пойду!

— Большая у вас школа? Для тебя — большая?

Мари ни на секунду не задумалась с ответом:

— Конечно! Огроменная! Там и общежития, и парк большой, и арены всякие, и…

— Вот то-то и оно! — почему-то усмехнулся брат. — Раз школа вокруг тебя для тебя большая, значит ты её маленькая. Даже для этой школы.

Принцесса не нашлась что ответить. Пока она обдумывала эту новую и странную мысль, Пётр продолжил:

— Подожди. Ты подрастёшь ещё немного, пройдёт лет пять — и школа станет для тебя совсем маленькой. Тебе захочется выбраться за её пределы. Погулять самой по городу, например. Сходить куда-нибудь. Просто подышать новым, свежим воздухом. А проблемы десятилеток тебе в пятнадцать будут казаться совсем мелкими и ничтожными.

— Да почему мы ничтожные-то⁈

Брат тепло рассмеялся.

— Не вы ничтожные! Вы просто маленькие — и в вашем масштабе ваши проблемы очень важны. Но потом ты вырастаешь — и проблемы, как любимые ботинки, становятся маленькими.

Раньше брат никогда не вёл с Мари таких вот бесед… Она не очень понимала, как их назвать. Таких. Ну блин!

О жизни что ли…

Да раньше она бы и слушать не стала. Мари вдруг ясно для себя это поняла. Просто обиделась бы на то, что её назвали маленькой, и убежала обижаться.

Или начала бы глупо истерить, как… как маленькая!

Да, если бы перед ней сейчас стала истерить пятилетка, ей бы это не понравилось. Показалось бы смешным. Она ещё раз задумалась над словами брата.

— Во-от, вижу — ты понимаешь! По глазам вижу, понимаешь! — в глазах самого Петра появился какой-то странный нездоровый блеск, но Мари не заметила этого. — Слушай! Потом, когда ты закончишь учёбу и найдёшь своё место в целом мире, твой город тоже станет маленьким!

— Даже Москва⁈ Она же громадная!!!

— Даже Москва! Тебе захочется попутешествовать, увидеть новые города, страны… или наоборот. Ты перестанешь радоваться городу, уйдёшь в свой внутренний мир, который намного больше какой-то там Москвы.

— Но я не хочу переставать радоваться!

— Помню, ты как-то так же говорила, что никогда не перестанешь лепить куличики из песка. Давно лепила в последний раз?

— Я!.. А… Не помню. Кажется, очень давно.

Мари так и застыла с открытым от удивления ртом. Да, она вспомнила, как лет в пять говорила те слова брату.

— Вижу, что помнишь. — усмехнулся он. — Так и тут. Хочешь, не хочешь — ты просто станешь слишком большой для этого города. А потом… потом и для этой страны. И для этого мира.

— Не хочу!!! — вдруг закричала от страха Мари. Она как-то очень остро представила, как всё вокруг становится маленьким-маленьким, а она — совершенно одна такая большая! — бегает и не находит, что ей делать с этим. — Не буду!!!

— Это пройдёт. — припечатал Пётр. Но затем добавил: — Но ты не бойся, сестрёнка. Это случится очень нескоро… а может и вообще не случится. Большинство людей так и остаются маленькими. Не вырастают из своего дома, города, места работы. Просто я… я вырос.

— Но ты же итак самый главный! — почему-то со слезами возразила Мари.

— В этом и дело. Жизнь забросила меня сразу на самый верх. Я не карабкался сюда годами и десятилетиями упорного труда. А потому… я не слеп. Приложенные усилия не ослепляют меня, не заставляют хвалить занятое мной место.

— Неужели, тебе не нравится быть Императором? Но… так же не бывает! Все же хотят…

— А ты? — прервал её брат. — Ты… хочешь?

Мари уже открыла рот, уже хотела выпалить: «Конечно»!.. Но вспомнила тот отчёт, который видела только что. Вспомнила, как редко брат мог играть с ней. Как много у него всегда дел…

В каком мрачном и жутком месте он обычно проживает.

Мари задумалась. Наверное, впервые в жизни принцесса, рождённая с золотой ложкой во рту, но и в строгой дисциплине, задумалась всерьёз. Хотела бы она быть императрицей?

И она нашла ответ. Ответ, который даже её саму поразил своей… правильностью?

— Не хочу. — твёрдо сказала она, впервые за долгое время заглянув брату в глаза. — Но если вдруг понадобится — буду. Я ведь Романова!

Петра словно выключили. Он как истукан глядел на девочку пустыми глазами несколько секунд. Мари даже испугалась, не случилось ли чего. Но потом брат сглотнул и расплылся в улыбке.

— Правильно. — протянул он. — Правильно, сестрёнка. Ты у меня настоящая принцесса! И… думаю, ты бы годилась на престол лучше, чем я. Я просто не могу заставить себя. Просто не вижу смысла в том, чтобы повелевать бестолковыми судьбами тех, кто всё равно умрёт. А потом так же умереть самому, не увидев плодов своих усилий.

— Не умирай! Никогда не умирай! — подскочила к нему Мари, крепко обнимая. Брат обнял её в ответ.

Мари не поняла его чувств. Его печалей… да и многих слов. Она никогда не чувствовала ничего такого. Но… Брат ведь самый умный! А значит он ничего не говорит просто так!

Значит… у него есть своя правда? Да, вроде так говорили им весной на литературе. Про разную правду у героев.

— Правильно. Я и не собираюсь… — прошептал он ей на ухо. — Но чтобы не умереть мне придётся прекратить править.

— Тогда давай я буду! — взглянула ему в лицо девочка. — Я ещё маленькая, но… ты подожди немного! Ты же сам сказал, что я скоро вырасту! И буду!

— Ну, ну, не спеши! — тепло рассмеялся брат, обнимая сестру. — Не каждый взрослый готов править. Ты ведь не хочешь, чтобы по твоей вине в целой стране наступили плохие времена?

— Нет конечно! — испугалась Мари такой перспективы. — Что мне надо делать? Учиться⁈ Я и так хорошо учусь! Или надо быть самой красивой? Смотри, какое у меня платье! Или…

— Погоди, погоди, не спеши. Императрица должна быть умной и красивой, это так. Но для начала престол и страну нужно уметь удержать. Особенно, когда ты молода. Особенно, когда ты женщина.

— Я… Тогда мне надо стать сильной⁈

— Самой сильной. — расплылся в какой-то хищной улыбке брат. Но Мари и тут не придала этому значения. — А для этого надо много тренироваться.

— И победить в турнире! — аж подскочила от своей догадки Мари. — Ну в том, который ты устроишь! Он ведь самый главный турнир! И если я победю… побежду… Если я одержу в нём победу, я буду самой главной чародейкой!

Слушая её тираду Пётр одобрительно кивал.

— Ты верно мыслишь, сестрёнка. Силу всегда нужно уметь показывать. Особенно в мире высшей знати. Если ты, например, публично пообещаешь выиграть турнир, а потом выиграешь его — никто уже не посмеет усомниться в твоей силе. И в силе твоего слова.

— Да!

Возбуждённая Мари уже буквально носилась вокруг кресла брата, нарезая круги. Выкрикивала какие-то бравые лозунги. Если братик её просит — она и горы свернёт!

— Тогда… если хочешь, мы завтра же вместе объявим о твоей решимости, сестрёнка.

— Да! Хочу! Хочу вместе!

— … И ещё одно… Ты ведь уверена в своей победе?

— Конечно! — остановилась перед ним Мари. — Я точно выиграю! Кто ещё сможет сравниться с принцессой Романовой⁈ А иначе — какая из меня императрица?

— Прекрасно. Уверенность в победе — половина победы! — воодушевлённо выдохнул брат. — В таком случае… не будет ведь проблемой, если мы объявим, что победитель турнира, помимо всего прочего… получит тебя в жёны?