Император Пограничья 7 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 17

Достав магофон, я набрал знакомый номер. Владимир Сергеевич ответил почти сразу:

— Боярин Платонов? Рад слышать. Чем могу быть полезен?

— Добрый день, Владимир Сергеевич. Я в городе и хотел бы нанести визит Его Светлости. Речь пойдёт о том самом заказе, который князь сделал весной.

— А, понимаю! Князь несколько раз спрашивал, не было ли от вас вестей. Сейчас уточню его расписание… Так, через час у него окно между совещаниями. Успеете?

— Вполне. Благодарю за оперативность.

— Не за что. Жду вас у парадного входа.

Дорога до дворца заняла четверть часа. Я умело лавировал между телегами и пешеходами, выбирая менее загруженные улочки.

Трофимов действительно ждал у входа. Подтянутый мужчина средних лет в строгом костюме, он всегда производил впечатление человека, у которого всё под контролем.

— Прохор Игнатьевич! Проходите, князь уже предупреждён о вашем визите.

Мы прошли через анфиладу залов, минуя посты охраны. Дворец изнутри впечатлял не меньше, чем снаружи — мрамор, позолота, гобелены, картины. Но всё это великолепие не бросалось в глаза, а создавало атмосферу сдержанной роскоши.

Князь Оболенский принимал в своём рабочем кабинете — просторном помещении с высокими окнами, выходящими на центральную площадь. За массивным дубовым столом сидел высокий, крепко сложенный мужчина лет сорока пяти, с проседью в густых тёмных волосах и аккуратно подстриженной бородой.

— Боярин Платонов! — князь поднялся навстречу. — Наконец-то. Я уж думал, вы забыли о нашей договорённости.

— Ну почему же? Помнится, во время прошлой нашей беседы я уточнял у вас насчёт спецификации.

— Верно, но вы сказали, что оружие будет готово уже после Гона.

— Всё верно, и для этого уже сейчас мне нужно понимать, что именно я буду ковать.

— Полагаю, вы решили разворошить «семейные запасы», — с иронией голосом выделил фразу собеседник. — Кажется, так вы говорили во время нашего знакомства.

— Именно так, Ваша Светлость, — спокойно отозвался я.

— Превосходно! Присаживайтесь, обсудим детали.

Я устроился в предложенном кресле, отметив про себя, что князь не стал садиться за стол, а занял кресло напротив — жест, демонстрирующий готовность к равному разговору.

— Прежде чем начать, мне нужно знать, какое именно оружие вы желаете получить. Меч? Сабля? Может, что-то более экзотическое?

Оболенский слегка улыбнулся:

— Вижу, вы человек дела. Хорошо. Мне нужен полуторный меч. Знаете такой тип клинка?

— Разумеется. Бастард, как его ещё называют. Универсальное оружие — можно работать и одной рукой, и двумя.

— Именно. Но мне нужен особый вариант. Клинок длиной в девяносто сантиметров, узкий, с четырёхгранным сечением для пробивания доспехов. Протяжённое рикассо для удобства хвата. Гарда изогнутая, обеспечивающая защиту кисти, но не мешающая манёврам.

Я мысленно прикидывал конструкцию. Князь явно знал толк в оружии — такая конфигурация идеальна для боя против противников в броне.

— Это будет боевой клинок, не парадный, — заметил я.

— Вы правильно поняли. Мне не нужна красивая игрушка для церемоний. Мне нужен инструмент для защиты жизни. Времена неспокойные, как вы сами понимаете.

— Что насчёт усиливающих рун? Есть предпочтения?

— Оставляю на ваше усмотрение. Вы мастер, вам виднее, что лучше подойдёт для Сумеречной стали.

Князь откинулся в кресле, внимательно изучая меня.

— Кстати, вы сами умеете фехтовать? Или только куёте оружие для других?

— Доводилось держать меч в руках, — уклончиво ответил я.

— Я так и подумал, — кивнул Оболенский, — когда наблюдал вашу дуэль с Елецким. Да, основная часть была магической, но последний удар… Движение было слишком точным и выверенным для любителя.

Я пожал плечами, не желая углубляться в подробности своего боевого опыта.

— Знаете, — продолжил князь, — я бы с удовольствием провёл с вами тренировочный поединок. По тому, как человек держится в бою, можно многое о нём понять. Готовность к риску, способность принимать решения под давлением, истинный характер…

— Я бы с радостью исполнил ваше желание, Ваша Светлость, — осторожно ответил я. — Но боюсь, ваша охрана начнёт беспокоиться, увидев, как я направляю против вас оружие.

Князь рассмеялся — искренне, от души:

— А что, вы намерены причинить мне вред?

Вопрос прозвучал с обезоруживающей прямотой, но его глаза впились в меня, словно два стилета. Я невольно улыбнулся в ответ:

— Нет, Ваша Светлость. Но таково уж нелёгкое бремя охраны — беспокоиться о жизни подопечного независимо от того, насколько реальна угроза. Профессиональная паранойя, если можно так выразиться.

— Всё так… — покивал князь. — Что ж, отложим спарринг до лучших времён. Быть может, когда я получу обещанный меч?.. А пока давайте займёмся практическими вопросами. Вам нужно снять мерки?

— Да, для идеальной балансировки клинка под вашу руку.

Следующие четверть часа я провёл, снимая необходимые измерения — длину руки, размер ладони, предпочтительную точку баланса. Князь терпеливо выполнял мои указания, поворачиваясь и принимая нужные позиции.

— Скажите, — начал я, записывая очередной параметр, — почему было принято решение закрыть город для беженцев? У ворот скопились сотни людей.

Оболенский помрачнел:

— Вы думаете, это решение далось мне легко? Каждый из этих людей — чей-то отец, сын, брат. Но посчитайте сами. В городе живёт восемьдесят тысяч человек. Наши запасы провианта рассчитаны именно на это число с небольшим запасом. Если впустить всех желающих — а их тысячи и тысячи — еды не хватит уже через две недели.

— И начнутся беспорядки, — понимающе кивнул я.

— Именно. Голодные люди непредсказуемы. Начнутся грабежи, мародёрство, паника. А хаос во время Гона — это гарантированная смерть. Стоит ослабить оборону, отвлечься на внутренние проблемы — и Бездушные прорвутся в город. Тогда погибнут все — и горожане, и беженцы.

Логика князя была железной, хоть и жестокой. Я закончил с мерками и убрал записи.

— Кстати, — князь внимательно посмотрел на меня, — вы сами собираетесь воспользоваться гостеприимством Сергиева Посада? Переждать Гон за надёжными стенами? Для вас, разумеется, сделают исключение.

Я покачал головой:

— Благодарю за предложение, Ваша Светлость. Но на меня полагаются люди, которые доверили мне свои жизни. Я не имею права бросить их в трудный час. Встречу Гон вместе с ними в Угрюме.

Князь долго смотрел на меня, потом медленно кивнул:

— Что ж, это ваш выбор. Благородный, хоть и рискованный. Когда мне ждать готовый клинок?

— Постараюсь предоставить сразу после завершения Гона. Работа тонкая, спешка тут враг качества.

— Понимаю. Буду ждать с нетерпением.

— К слову, хотел выразить благодарность за вашу поддержку с облигациями. Тридцать тысяч рублей — это была критически важная сумма в критически важный момент.

Князь чуть заметно улыбнулся:

— Я предпочитаю инвестировать в тех, кто доказывает делом свою состоятельность. Вы показали себя человеком слова и дела. К тому же, — он слегка понизил голос, — информация о господине Червоненко оказалась весьма своевременной. Крыса выкурена из норы.

— Рад, что информация оказалась полезной.

— Взаимность, боярин Платонов, — князь поднялся, давая понять, что аудиенция окончена. — В наше время это редкая и ценная монета. И ещё… Берегите себя. Было бы жалко потерять такого мастера.

Я поклонился и вышел из кабинета. Трофимов проводил меня до выхода, где ждал Евсей с машиной. День стоял в самом разгаре, и дел оставалось ещё очень много. Нужно было встретиться с Гаврилой, узнать результаты его разведки у ворот. Хорошо бы заехать к Бутурлиным, Горчаковым и Добромыслову. Лично поблагодарить их за веру в моё поселение и покупку облигаций.

Шагая к машине я думал о том, что скоро толпы беженцев хлынут в Угрюм, и мы примем их всех — конечно, после тщательного отбора. А князья пусть сидят за высокими стенами, охраняя свои запасы. После Гона мы посмотрим, кто оказался дальновиднее.