История Энн Ширли. Книга 2 - Монтгомери Люси Мод - Страница 73

Вечером в пятницу, накануне свадьбы, Нельсоны давали обед для близких друзей и тех из приглашенных, кто уже приехал с материка на пароме. Большой дом, который доктор Нельсон именовал дачей, стоял в пихтовой роще на длинной песчаной косе, окаймленной грядой золотистых дюн и обдуваемой ветрами во все времена года.

Энн дом понравился с первого взгляда. Любому старому каменному дому присущи спокойствие и достоинство. Такой дом не боится хода времени, воздействия стихий и смены моды. Но в этот июньский вечер в старом доме ключом била молодая жизнь: раздавался девичий смех, друзья радостно приветствовали друг друга, без конца подъезжали экипажи, повсюду бегали дети, посыльные приносили подарки — словом, кипела обычная предсвадебная суматоха, на которую, как два невозмутимых сфинкса, взирали, сидя на перилах веранды, два черных кота, названных доктором Нельсоном Варнава и Саул.[2]

Салли выскочила навстречу Энн и повела ее на второй этаж.

— Мы решили поместить тебя в северную комнатку. Конечно, ты там будешь не одна — в каждой комнате будут спать, по крайней мере, четверо. И все равно места не хватит. Мальчиков уложат в палатке, которую поставили в пихтах, и на ночь мы расставим раскладушки на застекленной веранде. А большинство детей отправят на сеновал. Ой, Энн, как это весело — выходить замуж. Сегодня из Монреаля прислали мое подвенечное платье. Это просто мечта… кремовый шелк с кружевным воротником по плечам и вышивкой из крошечных жемчужин. И какие я уже получила чудные подарки! Вот это твоя постель. А на других будут спать Мейми Грей, Дороти Фрейзер и Сисси Пальмер. Мама хотела поместить сюда Эми Стюарт, но я ей не позволила. Эми на тебя ужасно зла, потому что она сама хотела быть моей подружкой. Но зачем мне такая толстая неуклюжая подружка, правда? И потом, у нее вечно такой вид, словно ее вот-вот стошнит, — вся зеленая, как тина из пруда. Ой, Энн, представляешь — только что приехала тетя Проныра. Мы все в ужасе. Конечно, мы не могли ее не пригласить, но кто же знал, что ей вздумается приехать на день раньше.

— А кто это — тетя Проныра?

— Это папина тетка, миссис Кеннеди. Вообще-то ее зовут тетя Грейс, но Томми прозвал ее тетя Проныра, потому что она вечно шныряет по дому и вынюхивает секреты. От нее просто нет спасения. Она встает утром раньше всех, чтобы случайно что-нибудь не пропустить, а спать ложится последней. Но это еще не самое страшное. Она вечно каркает и наступает людям на больные мозоли. Папа называет ее высказывания «озарения тети Проныры». Вот увидишь, она ухитрится за обедом ляпнуть что-нибудь ужасное, и не раз. Да вон она идет.

Дверь открылась, и в комнату вошла тетя Проныра — низенькая толстенькая женщина с глазами навыкате и хронически озабоченным видом.

— Так это вы мисс Ширли? Я о вас так много слышала. Но вы совсем не похожи на мисс Ширли, которую я когда-то знала. У той были необыкновенно красивые глаза… Ну, Салли, слава Богу, наконец-то ты выходишь замуж. Теперь осталась одна бедная Нора. Надо сказать, твоей матери повезло: сплавить замуж пятерых дочерей — это не шутка. Восемь лет назад я ей сказала: «Джейн, неужели ты надеешься всех их выдать замуж?» От мужчин, конечно, одно беспокойство, и никогда нельзя сказать, какая тебя ждет семейная жизнь, но что еще остается делать женщине в этом мире? Я только что говорила об этом с Норой. «Попомни мои слова, Нора, — сказала я ей, — удел старой девы совсем не сладок. Что там думает Джим Уилкокс?»

— О, тетя Грейс, ну зачем вы ей это сказали? Нора и Джим поссорились еще в январе, и с тех пор он у нас ни разу не был.

— Я привыкла всем говорить правду в глаза. Чем таить все про себя — лучше уж высказать вслух. Слыхала я про эту ссору. Потому о нем и заговорила. «Имей в виду, — сказала я ей, — ходят слухи, что он ездит кататься с Элеонорой Прингл». А она покрылась багровыми пятнами и выскочила из комнаты. А что тут делает Вера Джонсон? Она ведь вам никакая не родственница.

— Вера — моя подруга, тетя Грейс. Она будет играть на рояле свадебный марш.

— Ах так? Ну, надеюсь, она не ошибется, как ошиблась миссис Скотт на свадьбе Доры Бест, и не сыграет вместо свадебного марша похоронный. Это очень плохая примета. Не представляю, как вы разместите на ночь всю эту ораву. Некоторых, видно, придется развешивать на бельевой веревке.

— Не беспокойтесь, тетя Грейс, место всем найдется.

— По крайней мере, Салли, надеюсь, ты не передумаешь в последний момент, как сделала Хелен Саммерс. Тогда все пойдет кувырком. А отец твой в отличном настроении. Не хочу каркать, но такое веселье часто находит на мужчин перед апоплексическим ударом. Сколько раз сама видела.

— Да нет же, папа совершенно здоров, тетя Грейс. Просто в ажиотаже. Столько гостей!

— Ты еще молода, Салли, тебе и в голову не приходит, сколько всякого может случиться. Твоя мать говорит, что церемония состоится в полдень. Мода на свадьбы меняется, как и на все остальное, — и не к лучшему. Я вот выходила замуж вечером, а для свадебного ужина мой отец припас двадцать галлонов спиртного. Да, не те пошли времена. А что случилось с Мерси Дэниеле? Я ее встретила на лестнице и едва узнала — у нее стало какое-то землистое лицо.

— Всех нас когда-нибудь предадут земле, — хихикнула Салли.

— Что это еще за неуместные шуточки? — сурово оборвала ее тетя Проныра. — Вы уж ее простите, мисс Ширли, ей в новинку выходить замуж — вот она и не в себе. Надеюсь, у жениха не будет затравленный вид. Я понимаю, что жених всегда чувствует себя так, будто за ним захлопнулась западня, но нельзя же всем это показывать. И не забыл бы кольцо. Помню, как Эптон Харди забыл его, когда поехал на свою свадьбу, и пришлось снять кольцо с оконной занавески. Ну, пойду еще раз взгляну на подарки. Там много хороших вещей. Боюсь только, Салли, что ты замучаешься, чистя все серебряные ложки…

Стол к обеду накрыли на большой веранде. Развешанные повсюду китайские фонарики бросали теплый отсвет на красивые платья, пышные прически и веселые молодые лица. Варнава и Саул сидели на ручках хозяйского кресла, как статуэтки из черного дерева, а доктор по очереди совал им вкусные кусочки со стола.