ГКР-9: Сердце Забытых Земель - Михайлов Дем - Страница 15

– Подкоп! – вдруг бухнул Храбр.

– Мы на дереве, – напомнил я.

– Но тут нехилый слой почвы, – возразил алхимик. – Причем почвы мягкой. К тому же было бы глупо копать отсюда – мы слишком далеко. Площадка овальная, пленники в центре, а мы – на дальней стороне. Нам бы спуститься, под ветвями сместиться вон до той точки, откуда до клеток метров пятнадцать максимум. Думаю, Бому приходилось уже копать подземные пятнадцатиметровые ходы…

– Мне и стометровые ходы копать приходилось, – задумчиво ответил полуорк, глядя то на клетки, то на ветви по сторонам озерца. – И стены кирпичные разбирать умею бесшумно. И в операциях по спасению участвовать приходилось, так что опыт есть. И этот опыт, учитывая нами увиденное, подсказывает, что спасти мы сможем только одного из них.

– Это почему?

– Быстрота реакции шершней, вот почему, – сказал Бом. – Они отреагировали почти мгновенно. Выскочили за секунды.

– Да куда там! – Док был явно не согласен с этим выводом и вытащил из укрытия одну руку, чтобы показать скорость появления дозорных. – Там колокольчик уже прозвенел, прошли секунды, а из нор как торчали только усы, так и продолжали торчать. Потом головы высунулись страшные, позыркали… и только затем ме-е-е-едленно вытянули свои туши.

– Да, – кивнул танк. – Все верно. Вот только колокольчик еще до конца отзвенеть не успел, а усы из норы уже торчали. И этого хватит, Док. Усы у насекомых как радар – особенно в Вальдире. Бьешься со сложным огромным насекомым? Первым делом отсекай усы и считай, что обеспечишь ему как минимум замешательство и потерю цели. Шершням достаточно было чуть податься вперед, чтобы убедиться – пленники еще на месте. Головы они вытащили, думаю, чисто для того, чтобы получше осмотреться, а затем еще и круг сделали, дабы убедиться – никто не явился освобождать пойманных узников. Проявив максимальную щедрость и беспечность, дам нам не больше трех-четырех секунд форы, после чего последует удар. И каждому из нас хватит даже одного такого удара. Ну, может, я еще выдержу, но если жало отравлено – мне каюк. Что мы можем сделать за три-четыре секунды?

– Почти ничего? – спросил Док.

– Многое, – не согласился Бом. – Повезло, что у Роса есть прокачанное лассо, мне игровая судьба даровала запас сил, Храбр снабдит зельями, Док подстрахует, а клетки болтаются на очень длинных стеблях – а раз они прогибаются под весом шершня, то и в другую сторону согнутся легко. А у меня как раз чешутся руки испробовать в деле отравленный зазубренный каменный тесак. Думал им чью-то шею рубануть… но с радостью отфигачу голову хищной мухоловке. Осталось придумать план…

– Который ты только что и озвучил, – улыбнулся я. – А Храбр его дополнил, показав место, откуда до клеток ближе всего. Осталось обсудить детали…

– И выбрать, кого будем спасать первым! – тут же вставил Бом. – Я серьезно, парни. Мы, конечно, постараемся вытащить всех, но тут все же не добрая сказка, а реально мрачная изнанка Вальдиры. За счет элемента внезапности у нас неплохие шансы вытащить первого узника, а вот со вторым уже вряд ли прокатит – во всяком случае не сразу. Так что выбирай, Рос. Ты главный – тебе и решать, кому жить, а кому, быть может, умереть. Кого вытягиваем из плена? Рыцаря или принцессу?

Друзья выжидательно на меня уставились, Док открыл рот и начало было:

– Ты, главное, не торопись, Рос. Мы понимаем, что тут надо поду…

– Затти! – перебил я его добрые речи. – Первой мы вытаскиваем девчонку.

– Потому что она девушка, а мы все джентльмены?

– Нет, – сказал я. – Просто мы знаем, что произойдет после смерти Орбита: он возродится на той самой плите. А может, и где поближе появится. А вот что случится с Затти, сожри ее пасть мухоловки… этого мы не знаем. Она не игрок.

– Но Орб – наш. А она – нет.

– Да, – кивнул я. – Вот только я видел глаза Орбита, видел, как он смотрел на эту чуток сумасшедшую девчонку. Да вы все видели.

– Ага.

– Видели.

– Это да…

– Спасаем Затти, – подытожил я. – И если Орбит нас за это вдруг осудит…

– То нам плевать на это хотелось! – закончил за меня Бом. – Я тоже за Затти.

– Потому что ты видел, как нежно Орбит смотрел на Затти, и это затронуло пыльную струну добра в твоей черствой черной душе? – спросил Док.

– Нет! Потому что если мы спасем племянницу дядюшки Акмэра от лютой смерти, то он расщедрится на немалые дары! А учитывая, что он зажал нам уже немало наград, то пусть и их наконец выдаст и не забудет в разы увеличить число и качество благодарственных даров!

– Вот же ты прагматичный…

– Пусть так! А глазами Орбита сыт не будешь! – парировал Бом.

– М-да… – фыркнул я. – Тогда сползаем в бездну – и по краю к вон тому месту. Вижу там какую-то пещерку между стволов. И оттуда куда ближе к клеткам…

**

В последние минуты перед началом чуток сумасшедшей авантюры – а какие у нас еще бывают? – я сидел, свесив ноги над краем бездонной пропасти, и, пользуясь крайне удачной позицией, делал скриншоты и просто рассматривал открывшийся мне другой бок Вавилонского Древа. Эта махина продолжала удивлять – мы вдруг поняли, что Древо отнюдь не круглое в сечении, а скорее овальное, причем невероятно вытянутое. И с этой «длинной» стороны точно так же были небрежно налеплены самые разные «лепестки» локаций – причем тут имелись уже прямо огромные, достигающие в диаметре километра так полтора, а то и два. Выглядели они сюрреалистично – словно заполненные различной жизнью и наделенные особым климатом гигантские лепешки, выросшие из коры подобно древесным грибам. Хотя Храбр сравнил эти лепестки с брошенными великанами тарелками фрисби, что воткнулись в дерево и остались тут на века, позднее обрастя всяким разным. Все это выглядело едва светящейся разноцветной гирляндой жизни, причудливыми зигзагами тянущейся по телу Древа.

Я насчитал три больших водопада, шесть поменьше, а мелкие вертикально сбегающие ручьи, вырывающиеся из каждой трещины, сосчитать было невозможно. Вся эта масса древесного сока срывалась вниз с немыслимой высоты, с гулом падала на «лепестки», порой разбивалась о тупые верхушки растущих из них скал, и тогда во все стороны разлетались брызги, летящие вниз искристым дождем, что накрывал вечным ливнем территории, расположенные ниже. Там шумели зеленые непроницаемые джунгли, чуть в стороне исходила пузырями растекшаяся до самых краев лазурная линза озера, пополняющегося дождем и истекающего ручьями наружу. В озере бурлила жизнь – даже с солидной высоты я видел силуэты живущих и резвящихся там существ, то и дело выбрасывающих высокие фонтаны. А еще ниже, там, куда стекали ручьи, «лепесток» выглядел горизонтально вонзенным в Древо огромным мечом, чье лезвие представляло собой очередное озеро, гарда была скалами, а рукоять шумела старой березовой рощей.

– Оно кормит всех и каждого, – заметил Бом, усевшийся рядом со мной на корточки. – Знаешь… а я ведь не раз задумывался, где создатели локаций хранят свои наработки, куда отправляется все неудачное, где живут не понадобившиеся монстры… Знаешь, что я себе представлял? – не дожидаясь моего предположения, он ответил сам: – Консервы! Вернее, что-то вроде хрустальных снежных шаров, стоящих рядом на виртуальных полках. Законсервированная цифровая жизнь. Но такого я даже представить себе не мог! А ведь решение гениальное по своей простоте, удобству и способу подвода живительной силы.

– Как-как? – стряхнув вызванное усталостью оцепенение, я взглянул на полуорка с удивлением. – Живительная сила?

Бом ткнул пальцем в начинающийся метрах в ста подо мной широкий водопад:

– Изливаемый Древом живительный сок. И без него нельзя: Вальдира – мир живой и продуманный. Ты ведь в курсе, что практически в каждой локации своя экосистема и просчитанные пищевые цепочки?

– В курсе, – подтвердил я. – Коровы едят траву и удобряют ее навозом, коров едят волки и проливают их кровь на хищные цветы, которые притягивают своей магией дождевые тучи, чтобы вызывать дождь и поливать траву…