Элитные спецы - Самаров Сергей Васильевич - Страница 8

– Быстрее действовать, пока не стемнело…

А темнота наступает неуклонно. И не в человеческих силах остановить ее.

– Я Ростов, – подает в эфире голос капитан Ростовцев. – Надо перекрыть выходы в жилые кварталы. Они туда ринутся…

– Вот и перекрывай… Радуга! Помоги ему…

– Я Радуга. Понял…

Лейтенант Стогов перемещается в сторону, чтобы блокировать еще один проход. Действия группы согласованы, каждый понимает друг друга с полуслова. В дневное время беглецам уйти было бы невозможно. Но сейчас темнота может оказаться им в помощь.

Недалеко, за спиной, слышится рев машин. Подполковник оборачивается. К блокпосту прибыла помощь из комендатуры. Солдаты выпрыгивают из кузова и, сразу получив команду, веером рассыпаются вокруг развалин. Точно такой же маневр производится и вдалеке, на другой дороге. Должно быть, тот омоновец, что остался на блокпосту, оказался парнем толковым, сразу выложил дислокацию.

Из развалин доносится несколько коротких очередей. Разин по звуку определяет, что стреляют из «АК-47».[8] Значит, один из боевиков или даже оба проявили себя, обозначили. Это их оплошность. Теперь снайперы возьмут их на прицел.

Так и оказывается.

– Я Спартак. Вижу обоих…

– Я Сокол. Тоже вижу…

– Я Волга. Стрелять по ногам и рукам… Остальным… Осторожнее при захвате… Чтобы не взорваться… Следите за гранатами…

Микрофоны «подснежников» снайперов при стрельбе почти прижимаются к «винторезам». И потому сухие невыразительные щелчки не раздражают слух. Разин понимает, что дело сделано. Каждый из снайперов послал по три пули… Этого хватит…

Подполковник поднимается во весь рост и, не дожидаясь доклада снайперов, машет рукой офицеру, командующему оцеплением.

– Я Спартак… Оба лежат… Одного я снял, второго Паша подцепил…

– Я Ростов… Выхожу на захват…

– Я Волга… Осторожнее…

Подполковник спрыгивает со стены, выискав площадку без камней, на которых недолго и ногу сломать, и возвращается к блокпосту.

Навстречу ему шагают майор с лейтенантом. В глазах вопрос…

– Все… Снайперы сняли их… Сейчас принесут…

Разин спокоен и уверен. Он не сомневался, что дело завершится именно так.

– Снимайте оцепление…

Майор Паутов, передав раненых внутривойсковикам, подходит к командиру.

– Допросил?

Паутов кивает, но ничего не говорит при посторонних офицерах. Разин отходит в сторону, к своей БМП, уже съехавшей с капота раздавленного «жигуленка».

– Что-то интересное?

– Группа отправлялась в Россию. Готовится какой-то большой теракт… Своими маршрутами идут другие группы… Сбор в Сочи, но теракт планируется в другом месте. Где, они не знают… Но… Что-то связано с неким ядерным центром… Надо срочно сообщить в ФСБ, пусть прокачивают ребят по полной программе…

– Разговорчивые парни…

– Пока не очухались… Разговорчивые… Будешь разговорчивым, когда тебя начинают кастрировать… – Паутов хлопает себя по рукоятке боевого ножа…

– Операцию хоть не завершил? Хирургическую… А то ведь, по нынешним временам, посадят…

– К сожалению, не успел…

– Ладно, поехали сразу в ФСБ… Сейчас наши соберутся… Я пока предупрежу…

Подполковник вытаскивает трубку спутникового телефона и набирает номер…

Старенький, слегка битый, неровно зашпаклеванный и неаккуратно окрашенный «жигуленок», из тех, что повсеместно зовут «копейками», останавливается сразу за поворотом, даже не проехав от угла положенные пять метров. Но двигатель не выключается, из чего можно сделать вывод, что водитель – молодой парень в кожаной, покрытой многочисленными заклепками куртке, вот-вот собирается тронуться с места. Он даже левый сигнал поворота включает сразу же, как только на машине перестает мигать правый.

– Точно… – говорит второй парень с заднего сиденья. На нем такая же куртка, как на первом, точно такая же черная вязаная шапочка, и это уже напоминает униформу. – Это они… Они… А вот кто же это с ними?..

Впереди остановился синий «Ауди А6», большой, красивый, мощный, сияющий лаком под светом уличного фонаря.

– Проезжай дальше, – советует третий обладатель униформы, тоже устроившийся на заднем сиденье, – не то заметят…

Водитель со скрипом отжимает сцепление и с еще большим скрипом включает первую передачу, чтобы тронуться с места. Но машина ехать не спешит. «Ауди» впереди тоже стоит с включенным левым сигналом поворота, словно собирается отъехать от бордюра.

– Шибко крутой кто-то… – говорит водитель. – На такой-то «тачке»…

– Или торговый… На наши, стало быть, с тобой кровные денежки купил…

Синий «Ауди» все же успевает отъехать первым. С водителем, невидимым за тонированными стеклами, после непродолжительного разговора прощаются двое пассажиров – парней типичной кавказской внешности, что переходят тротуар, сворачивают за угол и уходят во двор.

– Давай, Санек, за ними…

Сигнал поворота переключается с левого на правый. То, что не «по зубам» шикарному «Ауди» с его несерьезным клиренсом,[9] вполне по силам «копейке». Машина, качнувшись, взбирается на бордюр, не задев его даже выхлопной трубой, и проезжает через тротуар между двумя домами. Во двор, куда ушли двое кавказцев…

Тем не менее оказывается уже поздно. Кавказцев не видно.

– Или первый, или второй подъезд… – делает вывод Санек. – До третьего не успели бы дойти… Стас, вон у тех парней спроси…

– Сам спроси… Ты разговорчивый… – отвечает третий парень.

– У меня стекло не опускается… Спроси…

Машина разворачивается по плавному кругу и останавливается рядом с двумя мальчишками лет по пятнадцать-шестнадцать, что, сильно жестикулируя, разговаривают, стоя на углу дома. Скрипит опускаемое стекло.

– Мужики… – обращение звучит солидно и уважительно, что мальчишкам, конечно же, нравится. – Тут сейчас пара кавказцев прошла… Они здесь живут?

Мальчишки смотрят внимательно. Словно оценивают варианты ответа. Один вытаскивает из ушей миниатюрные наушники плейера. Общаться с другом музыка ему не мешала, но при разговоре с чужими он желает слышать больше.