Леща, Ваша Светлость? - Арниева Юлия - Страница 10

– Вряд ли, – вздохнула я. – Это только начало. Но мы должны быть готовы к любым его выходкам.

Я не ошиблась. Уже к вечеру по городу поползли слухи о том, что в лавке Хенли продают «порченую рыбу», которую обрабатывают специями, чтобы скрыть запах. Несколько постоянных клиентов пришли к нам с вопросами, которые явно были навеяны этими слухами.

– Говорят, вы используете какие-то заморские снадобья, чтобы старая рыба казалась свежей, – заявила одна пожилая дама, придирчиво разглядывая наше филе.

– Чистая клевета, госпожа Миррен, – спокойно ответила я. – Но если вы сомневаетесь, вот – попробуйте кусочек прямо сейчас. Если найдёте хоть намёк на несвежесть, я верну вам деньги за все предыдущие покупки.

Моя уверенность и открытость заставили даму смутиться, но она всё же попробовала предложенный кусочек рыбы и была вынуждена признать его безупречное качество.

Так, одного за другим, я разубеждала сомневающихся клиентов. К счастью, большинство горожан уже успели оценить наши деликатесы и не поддались на провокации. Но дым без огня не бывает, и некоторые всё же предпочли держаться подальше от нашей лавки, опасаясь неприятностей.

В субботу, когда у нас обычно было больше всего покупателей, я вышла с утра на рынок и заметила странную картину: рядом с лавкой Родерика стоял дюжий парень, раздававший прохожим какие-то листовки.

– Что там? – спросила я у Эммы, которая сопровождала меня.

– Не знаю, госпожа, – покачала головой старушка. – Но ничего хорошего, это точно.

Я решительно направилась к парню и взяла одну из листовок. На ней крупными буквами было напечатано: «ОСТЕРЕГАЙТЕСЬ ОБМАНА! Заморские специи в лавке Хенли – опасны для здоровья! Городской лекарь предупреждает об опасности!»

– Это что за ложь? – возмутилась я. – Какой ещё городской лекарь?

– Не знаю, мисс, – буркнул парень. – Мне заплатили, чтобы я раздавал эти бумажки. Что там написано – не моё дело.

Я смяла листовку и направилась прямиком к дому городского лекаря, доктора Яниса. Это был тот самый врач, который лечил Лессу после попытки самоубийства, и я была почти уверена, что он не мог распространять подобную ложь.

Доктор Янис, пожилой человек с добрыми глазами и седой бородой, был крайне удивлён и возмущён, узнав о листовках.

– Это возмутительно! – воскликнул он. – Я никогда ничего подобного не говорил! Более того, я сам приобрёл у вас копчёную треску три дня назад и нашёл её превосходной.

– Я так и думала, – кивнула я. – Не могли бы вы помочь мне опровергнуть эту ложь? Если люди поверят, что наша еда опасна, это может разрушить всё, что мы создали.

– Разумеется, – согласился доктор. – Я напишу официальное заявление и распространю его по городу. Более того, я лично посещу вашу лавку сегодня днём и публично отведаю ваши блюда. Это должно убедить даже самых подозрительных горожан.

– Спасибо, доктор Янис, – с благодарностью сказала я. – Вы не представляете, как это важно для нас.

– Представляю, дитя моё, – мягко возразил он. – Я знал вашего отца много лет. Харлон был честным человеком и заслужил лучшей участи. Я рад видеть, что его дочь продолжает его дело с таким успехом.

Возвращаясь в лавку, я заметила Тобиаса, стоявшего у нашей двери с огромным букетом цветов. Сердце моё невольно дрогнуло – кажется, часть настоящей Лессы всё ещё реагировала на этого человека.

– Лесса! – воскликнул он, заметив меня. – Я пытался застать тебя вчера, но твоя служанка сказала, что ты будешь занята весь день.

– Так и было, – кивнула я, доставая ключ от лавки. – У нас много работы.

– Я слышал о проверке, – продолжил Тобиас, следуя за мной внутрь. – И о том, что Родерик распространяет слухи. Это возмутительно! Я готов помочь, если нужно.

– Помочь? – переспросила я, занимая своё место за прилавком. – Каким образом?

– У меня есть связи, – уверенно заявил Тобиас. – Мой отец всё ещё влиятелен в городском совете. Одно его слово – и Родерик будет вынужден прекратить свои нападки.

Я задумалась. Предложение было заманчивым, но что-то меня настораживало. Тобиас никогда не делал ничего просто так, это я уже поняла из обрывочных воспоминаний Лессы.

– И что ты хочешь взамен? – прямо спросила я.

– Лесса! – он изобразил оскорблённую невинность. – Неужели ты думаешь, что я предлагаю помощь с какой-то корыстной целью? Я просто хочу, чтобы ты была счастлива и успешна.

– Тобиас, – вздохнула я. – Давай начистоту. Ты исчез из моей жизни, когда дела пошли плохо. А теперь, когда лавка снова процветает, вдруг вернулся с извинениями и предложениями помощи. Ты должен понимать, почему я насторожена.

– Ты права. Я заслужил твоё недоверие. Но я действительно изменился, Лесса. И я хочу доказать тебе, что достоин второго шанса, – не сразу заговорил Тобиас, положив букет на прилавок, он сел на стул напротив меня.

– Зачем? – спросила я. – Почему это так важно для тебя сейчас?

– Потому что… потому что я только сейчас понял, какую ошибку совершил. Ты не просто красивая девушка, Лесса. Ты умна, решительна, талантлива. То, что ты сделала с этой лавкой за такое короткое время… это впечатляет. И я… я никогда не переставал любить тебя.

Последние слова он произнёс так тихо, что я едва расслышала. И что-то в его голосе, в его глазах заставило меня поверить, что он, возможно, говорит правду. Но верить – не значит забывать осторожность.

– Я ценю твою откровенность, Тобиас, – мягко сказала я. – Но мне нужно время. Слишком многое изменилось.

– Я понимаю, – кивнул он. – И я готов ждать. Но предложение помощи остаётся в силе. Без всяких условий.

В этот момент дверь лавки открылась, и вошёл Марк в сопровождении молодой женщины – видимо, той самой сестры, о которой он говорил.

– Доброе утро, Лесса, – поздоровался он, и его взгляд тут же зацепился за букет и сидящего напротив меня Тобиаса. – Не помешали?

– Нисколько, – я поднялась, чтобы поприветствовать гостей. – Вы, должно быть, Анна? Марк много рассказывал о вас.

Анна оказалась миловидной девушкой с такими же ясными голубыми глазами, как у брата, но с более мягкими чертами лица. Она застенчиво улыбнулась:

– А он о вас. Почти каждый день только о вас и говорит.

– Анна преувеличивает. – тут же возразил Марк, смущённо кашлянув и, бросив на сестру предупреждающий взгляд, – я просто рассказывал о… наших деловых отношениях.

– Ну да, конечно, – хихикнула Анна. – О деловых отношениях обычно говорят с таким восторженным лицом.

Я не могла не улыбнуться, наблюдая за смущением обычно такого сдержанного Марка. Тобиас же, заметив эту сцену, нахмурился и поднялся.

– Мне пора, – объявил он. – Подумай о моём предложении, Лесса. – Он коротко кивнул Марку и Анне и вышел, даже не дождавшись моего ответа.

– Он всегда такой вежливый? – иронично спросила Анна, проводив Тобиаса взглядом.

– Только когда расстроен, – ответила я. – Не обращайте внимания. Тобиас… просто старый знакомый.

– Ага, так он и сказал бы, – фыркнула Анна. – Что это за букет? Неужели от него? Довольно скромный для сына Вейна.

– Анна, – предупреждающе произнёс Марк. – Не наше дело.

– Всё в порядке, – заверила я их. – Да, букет от Тобиаса. И он действительно хочет вернуться в мою жизнь. Но я ещё не решила, хочу ли я этого.

– Не мне советовать вам, Лесса. Но человек, который оставил вас в трудную минуту… заслуживает ли он второго шанса?

– Не знаю, – честно ответила я. – – Правда, не знаю.

Мне показалось, что Марк хотел сказать что-то ещё, но в этот момент в лавку вошли первые утренние покупатели, и разговор пришлось прервать.

День выдался суматошным. Листовки Родерика не остались без внимания – многие покупатели спрашивали о наших специях и методах приготовления. Но визит доктора Яниса, который, как и обещал, пришёл в полдень и демонстративно отведал все наши блюда, сделал своё дело. Особенно когда он во всеуслышание объявил, что никогда не подписывал никаких предупреждений и считает пищу в нашей лавке не только безопасной, но и полезной для здоровья.