Попаданец в Дракона 8 (СИ) - Бобков Владислав Андреевич - Страница 11

Глава 5

Аргалор удовлетворенно кивнул своим собственным мыслям. Потенциал Асириуса в очередной раз увеличился, что для планов Аргалора играло огромную роль.

Одна из главнейших проблем драконов — это относительная недолговечность их прислужников. Даже очень сильные маги, за исключением нескольких уникальных миров, живут всего несколько сотен лет. Рано или поздно, но их дух изнашивается, и молодые, сильные тела не способны удерживать душу на материальном плане.

Но благодаря драконьей крови и столь значительному прорыву Асириус ещё очень не скоро почувствует тень смерти. Учитывая тот факт, что кобольды живут всего около ста лет, для Аргалора это была отличная новость.

— Ты молодец, Асириус. Продолжай действовать так и дальше, — гордо заявил Аргалор, и его прислужники с трепетом переглянулись. Их господин редко так искренне хвалил, поэтому они постарались запечатлеть сегодняшний день у себя в памяти как можно лучше. — Если ты продолжишь действовать так и дальше, то обязательно станешь лучшим прислужником из всех, кто когда-либо существовал!

— Благодарю вас, повелитель, я сделаю всё, чтобы вас не разочаровать! — счастливо улыбнулся Асириус, но Мориц тем не менее подметил небольшую заминку в ответе кобольда, на что мог лишь незаметно вздохнуть.

Будучи лучшим и старейшим другом Асириуса, помня его ещё с тех времён, когда сам он был неловким деревенским калекой, а Асириус — голозадым кобольдом, Мориц догадывался, в чём было дело.

Несмотря на свою драконью хитрость и ум, Аргалор упустил ключевой момент. По своей сути сущность драконьей крови требовала для пробуждения не только успехи и достижения владельца, но и несокрушимый и бесконечно алчущий дух.

Владелец драконьей крови должен был обладать невероятными амбициями и желаниями, в перспективе бросающими вызов не просто миру, а всему свету. А что может быть более амбициозным, чем желание стоять наравне с драконами?

Мог ли через десятилетия верной службы, развития, побед и обучения кобольд осознать, что он жаждет чего-то большего? Почувствовать желание, чтобы его повелитель наконец-то увидел в нём не, пусть и самого ценного, слугу, а кого-то равного?

Приняв кровь повелителей неба, Асириус, будучи кобольдом, волей-неволей, но принял в себя часть драконьей жадности, гордыни и честолюбия. Вот только если гордыня и жадность так и не смогли пустить корни в непоколебимой душе кобольда, то вот честолюбие нашло свой ключик в стремлении Асириуса к одобрению своего повелителя.

Мориц не собирался вмешиваться, ведь, как бы странно это ни звучало, пока Асириус продолжает стремиться к невозможному, он будет достигать всё более и более великих целей.

Аргалор же ещё раз одобрительно оглядел собравшихся — другие драконы готовы были бы убивать за столь ценные кадры! Но время не ждало, у каждого из здесь присутствовавших была огромная ответственность перед миллионами жизней.

— Хорошо, сегодня вы меня очень порадовали, — подытожил красный дракон, оглядев всех. Учитывая разницу в их размере, картина сегодняшней встречи была довольно сюрреалистична. — Если ни у кого больше нет достойных тем для хвастовства, то слушайте истинную тему собрания, — Аргалор разом стал серьёзен, и все остальные тоже подтянулись. — Строительство межмирового стационарного портала и выход на рынок мира Тысячи путей.

Лев сделал паузу, чтобы упорядочить мысли.

— Каждый из здесь присутствующих так или иначе уже знает о той или иной части планов, касающейся специфики портала и его работы, — взгляд Аргалора остановился на Мивале, — Кто-то в курсе моих амбиций в мире Тысячи путей, — теперь внимание привлёк Асириус. — Но сегодня я подытожу всю информацию, чтобы ни у кого не осталось вопросов.

Аргалор нахмурился.

— Начать стоит с того, что наш мир, Тарос, находится достаточно далеко от Тысячи путей, чтобы мы не смогли установить соединение напрямую. С одной стороны, это хорошая новость, ведь бизнес в одном из центров нашей мультивселенной имеет свойство принимать очень хищническую природу, где если ты слаб, то становишься добычей. Благодаря тому, что мы живём в Таросе, это, скорее всего, нам не грозит, но может всё равно нанести существенный урон.

Все торжественно кивнули. Последние годы все они старательно связывались с различными планами и мирами, вроде плана ифритов, с которым у Аргалора были неплохие отношения. И каждый из присутствующих знал, что выход за пределы своего родного мира был чрезвычайно опасен.

А всё дело было в том, что каждый мир в мультивселенной имел не только защитную плёнку от хаоса, но и свою волю, резко неприемлющую иномирных вторженцев.

Это самое «неодобрение» могло начинаться от простого ослабления сил и заканчивая немедленной атакой волей мира, сила которой могла бы свернуть в узел даже самых могущественных существ вселенной.

Именно эта маленькая деталь защищала бесчисленное количество плавающих в хаосе миров от вторжения куда более развитых или удачливых соседей.

Вот почему, если какие-нибудь захватчики желали вторгнуться в другой мир, то им предстояло в первую очередь ослабить или вовсе уничтожить волю мира, а уж затем столкнуться с местными защитниками.

К сожалению, разрушение воли мира скорее всего привело бы к падению барьера от хаоса, чем очень любили пользоваться сонмы демонов.

Также ещё одной любопытной деталью «хаосологии» являлись новорожденные миры. Не так давно возникнув из потоков чистого хаоса, подобные миры несли в себе невероятно мощную энергию, способную за очень короткое время быстро усилить живущих там местных.

Надо ли говорить, что рождение каждого такого мира было подобно появлению закованного в сталь бриллианта. Любой, у кого хватило бы сил расколоть этот крепкий орешек, имел бы возможность самостоятельно поглотить всю ту новорожденную энергию.

Демонические, драконьи, дьявольские и даже ангельские межзвёздные армии рассылали сотни тысяч поисковых отрядов, прочесывающих изначальный хаос в поисках этих «новичков».

И если они их находили, то вокруг вспыхивали ожесточенные бои и немыслимые разрушения. Ведь даже одного выпитого мира хватило бы какому-нибудь архидемону, чтобы разом уничтожить равных ему по силе противников.

— Следовательно, раз мы не можем сразу подключиться к миру Тысячи путей, то нам придётся найти в хаосе «миры-пересадки», чтобы уже от них достигнуть нужного нам места. По расчётам Аларика, хватит всего двух миров, но именно здесь и начинаются проблемы.

— Мировое сопротивление? — предположил Миваль, на что получил утвердительное качание головой Аргалора. — Это одна из двух самых главных трудностей. Когда портал будет готов, то будет включен свободный поиск. Портал, используя введённые нами условия, вроде близости к Таросу, наличия похожей атмосферы, гравитации и экологии, найдёт ближайшие подходящие миры. Тем не менее портал никак не определит, что именно нам придётся сделать, чтобы новый мир не воспринял нас как угрозу. Реакция в таких случаях, по полученным данным, может быть самой разнообразной, как и способы умилостивить волю миров.

— Но не создаст ли это для нас неразрешимые проблемы с ассимиляцией и поглощением ресурсов этих двух новых миров? — тут же подметил хрупкую часть плана Мориц. Его стальная челюсть с силой сжалась. — Насколько я помню, наша цель — поглотить ресурсную базу этих миров и привести местное население, по возможности, в подчиненное и зависимое от нас положение. Разве в таком случае воля мира не воспримет нас агрессорами и не уничтожит на месте?

— Тут ты не совсем прав, — на этот раз принялся объяснять уже Асириус. — Ты рассматриваешь Волю мира как некое разумное существо, с которым можно пообщаться и договориться, но это не существо. Воля мира не разумна в обычном понимании вещей. Если мы сумеем убедить Волю в том, что массового геноцида среди местных не будет, а та же природа мира не пострадает, то Воле всё равно, если какая-то ничтожная часть ресурсов будет перевезена в другой мир. Иногда, в случае удачи, даже уничтожение всей разумной жизни никак не сказывается на Воле, ведь она воспринимает всех живых существ, а для мира разумные существа ничтожны по сравнению с деревьями, насекомыми и травой.