Случайный папа для близняшек - Михаль Татьяна - Страница 8

– Мужик, как оказалось, погиб. Военный был. И я не прогонял её. Она сама на дыбы встала. Дети её меня папой назвали, а она как психанёт…

– О, как, – усмехается друг. – А ты думал, она к тебе на шею прыгнет от радости?

Запускаю пальцы в волосы и снова вздыхаю.

– Честно, Тём, вообще не знал, что говорить в такой ситуации и я вообще не думал о её реакции. Просто поплыл, когда услышал это… папа. Попытался извиниться, но не вышло.

– Женщины, – произносит Артём, и я слышу в его голосе улыбку, когда он говорит свою излюбленную фразу: – Вань, ты же знаешь, что любая женщина пойдёт за мужчиной туда, куда она хочет.

– Ещё бы знать, куда она хочет, – произношу задумчиво.

Вроде я ни в чём и не виноват, но чувствую себя ничтожеством.

Слышу, как друг делает глоток бодрящего напитка, потом спрашивает меня:

– Ну? И что ты теперь собираешься делать? Ты же позвонил не просто так, чтобы сообщить, что она съехала, и что вы поссорились.

Пожимаю плечами, хотя Артём этого и не видит.

– Понятия не имею, что теперь делать, – произношу разочарованно.

– У тебя есть два варианта. Первый – оставить всё как есть, и жить дальше. Случился странный инцидент, да и чёрт с ним. Было и было.

– А второй? – хмыкаю я.

– Второй – начать знакомство сначала.

– Даже не представляю, как это сделать… – говорю озадачено и тру подбородок. Надо бы побриться.

– Как-как? Дубов, ты как будто вчера родился! – ржёт Зарецкий. – У тебя будто никогда женщин не было.

– Было, Тём и много, но как-то никогда не надо было их добиваться. И не было у меня женщин с детьми.

– У меня тоже. К счастью, – усмехается друг. – Но всё когда случается впервые. Если тебе понравилась эта девочка и её девочки, то бери ситуацию в свои руки. Иди, завоёвывай её.

– Неприятно это признавать, но ты прав, – говорю с ворчание.

– Я всегда прав, – смеётся Зарецкий. – Только не мчись к ней прямо сейчас. Выдержи паузу. Пусть она подумает над своим поведением, между прочим, такими мужиками как ты не разбрасываются… А, кстати, а ты уверен, что у неё никого нет?

– Если бы кто был, она не приехала бы в загородный дом одна с детьми, – отчего-то я стопроцентно уверен, что Ульяна свободна от отношений.

– Логика есть, только женщина и логика вещи несовместимые. Ты сразу не напирай, прощупай ситуацию, – учит меня жизни Зарецкий.

– Терпеть не могу, когда ты прав, – смеюсь на его слова. – Спасибо за совет, брат.

– Обязательно потом позвони мне и расскажи, как всё прошло, – веселье так и прёт из Артёма. – Жуть как интересно, что из этого всего выйдет. А то может ты, Дубов, скоро покинешь клуб холостяков и пополнишь клуб подкаблучников?

Я усмехаюсь во все тридцать два зуба:

– Смотри, Зарецкий, как бы тебя не придавил кто каблучком. Пока!

Не жду ответа друга и сбрасываю вызов.

Снова тру подбородок.

Да, нужно побриться и привести себя в порядок.

Вчерашний день прошёл непросто, потом вечер выдался весьма незабываемо. Получал я по морде и не раз, но вот перцовым газом – впервые.

Утро тоже запомнилось.

Между прочим, мне понравилось.

И Ульяна произвела впечатление.

Качаю головой, вспоминая молодую женщину.

Совершенно не заурядная женщина. Я никогда не был падок на смазливые личики, но лицо Ульяны прекрасно. Никакого макияжа, да он ей и не нужен. Какой смысл улучшать совершенство?

Кожа – словно безупречный фарфор, губы – полные и чувственные, чётко очерченные, ярко-голубые глаза. Настоящая блондинка, никакой краски, и её волосы, они мягкие на вид.

А её тело?

Воображение вмиг разыгралось, когда вспомнил, как она утром пришла на кухню в смешной пижаме.

Сразу и не скажешь, что она выносила и родила двоих детей!

Представляю, как срываю с неё эту пижаму, как распускаю её шелковистые волосы, они рассыпаются по её спине, по подушке… Господи, я мечтаю наяву, словно перевозбудившийся подросток!

Да, Дубов, твои мозги быстро превратились в картофельное пюре.

Тру лицо, словно умываюсь и встряхиваю головой.

Пора в душ. Желательно холодный.

А потом надо подумать предлог, чтобы явиться к ней в гости.

Но предлог искать не пришлось.

Судьба сама всё решила.

* * *

– УЛЬЯНА —

– Привет! – радостно отвечает подруга на мой видеозвонок, но увидев меня, тут же сводит брови. – А что ты хмурая такая? Обидел кто?

Сама себя обидела.

– Привет, Поль, – вздыхаю я. – Никто не обидел, просто ситуация произошла…

– О-о-о, – подруга так всегда делает, когда ждёт продолжения.

И я рассказываю ей, как по тупости оказалась в чужом доме.

Описываю сам дом, потом в подробностях описываю хозяина дома, не могу не сказать ей, какой он сексуальный мачо, и как вообще всё произошло, и о чём мы говорили.

Потом показываю ей дом Анны и, скривившись, говорю:

– После дома Ивана этот выглядит жалким и убогим.

Девочки мои уложены спать.

У них послеобеденный сон по режиму.

Алмаз вместе с ними завалился.

Малышки загоняли себя и собаку.

Иду по дому и показываю его Полине.

Дом такой же планировки как у Ивана, даже дверь такая же. И ключ действительно подходит.

Только если у Дубова дверь выглядит как новая, то здесь складывается ощущение, что её били битой, пинали грязными ботинками, обливали чем-то гадким и даже пытались расплавить.

Да и сам дом, мягко говоря, выглядит не очень. Особенно в сравнении с домом Ивана.

Мебель здесь самая дешёвая, но это понятно, дом приобретался для сдачи в аренду. А арендаторы разные бывают, вспоминаем входную дверь.

Но даже дешёвую мебель можно сохранить, а тут никто не переживает за чужое имущество.

Кровать хозяйская жутко неудобная и матрас что-то в подозрительных тёмно-желтых и серых пятнах. Фу-у-у-у!

Гостиная и кухня объединены.

Кухня – одно название. Щепки на соплях, а не кухня.

Бытовая техника, подозреваю, дышит на ладан. Плита узка на две конфорки всего, ненавижу такие.

Микроволновка сломана. Хорошо я с собой мультиварку привезла.

Ванная и туалеты, раздельные, тоже выглядят не ахти, как.

Более менее в этом доме детская комната, терраса и участок. Он, кстати, ухожен и облагорожен.

Звонила Анне, чтобы спросить с неё, какого чёрта?

Обещала мне крутой особняк, а по итогу всё не так, как на фото.

Но сегодня пятница, у нас в офисе сокращённый день.

На работе её уже нет, а на мобильный она не отвечает, срабатывает автоответчик. Поди, свинтила куда-то на выходные. Коза.

А ещё в доме стоит странный неприятный запах.

Что-то сладко-гнилостно-затхлое смешано с запахом химии.

Говорю об этом подруге.

– Наверное, там кто-то умер, пролежал весь срок аренды, вот запах и остался, – смеётся Полина.

– Да ну, тебя, – ворчу я. – Знаешь, если бы я не побывала в доме Ивана, то этот, в принципе, сочла бы, ну-у… назвала бы его домом «ничего так».

– Из красивого места в говнецо никому не хочется, – философски замечает подружка. – А что, обратно никак? Вернись к нему, скажи, что мол, не против, чтобы твои дочки называли его папой, а он их своими дочками. И тебя прицепом в жёны пусть сразу берёт. Как тебе идея?

У меня от слов подруги глаза на лоб лезут.

– Тебе не стыдно такое предлагать? Он – незнакомый мне мужик. Может, вообще псих, маньяк, какой. Или вообще, женат.

Подруга закатывает глаза и фыркает:

– Кольцо на его пальце было?

Хмурюсь и пытаюсь припомнить.

– Кажется, не было…

– Вот тебе и ответ. Твой сосед не женат. Иди и бери его, пока он тёпленький и не сбежал из той дыры, куда ты приехала.

– Это не дыра, – шиплю я.

– Место, где нет ни одного приличного маркета, нет людей больше десяти человек, нет никакой инфраструктуры, называется дырой. И не спорь со мной.

– Я не пойду к нему, – говорю уверенно и опускаюсь на неудобный скрипучий диван в гостиной.

Мне в зад тут же впиваются расшатанные, развинченные пружины.