Мечников. Луч надежды (СИ) - Алмазов Игорь - Страница 29

— Мне нужно встретиться с ректором и объяснить ему, что случилось на самом деле. Я не могу рисковать жизнями юных лекарей. Преподаватели должны быть в курсе, — подытожил я и направился в центральный корпус.

Константин Фёдорович Ефремов встретил меня без улыбки. Он уже знал, что любое моё появление равняется десятку новых проблем.

— Даже спрашивать боюсь, Алексей Александрович, по какому поводу вы ко мне заглянули на этот раз, — покачал головой он. — Со мной недавно связался господин Углов. Сказал, что вы вызвали его на суд. О дате вам ещё не сообщили?

— Только что мой юридический советник узнал, что в суд нам предстоит прийти ровно через неделю, — ответил я. — Время ещё есть. Когда мы будем разбираться с Угловым, мои студенты уже сдадут промежуточные экзамены. Вот только с этим делом есть небольшая проблема. Именно поэтому я к вам и пришёл, господин Ефремов.

Я кратко рассказал ректору о том, что натворили студенты. От моей истории он изменился в лице настолько, что я даже узнать его не мог. Глаза расползлись окончательно и бесповоротно, кожа побледнела, а редкие волосы практически встали дыбом, как у испуганного кота.

— Вы хотите сказать, что… В случае неудачи хотя бы одного студента вся группа погибнет? — он протёр влажный лоб платком. — Господин Мечников… Вы меня убиваете! Такого ещё в истории моей академии никогда не случалось. Вы точно уверены, что они…

— Точно, — перебил его я. — Не буду называть имён, но один из них узнал, как проводится этот ритуал. Вот только студенты понятия не имели, к чему это приведёт. И я не стал им рассказывать о риске смерти. Если они начнут паниковать, результат выйдет ещё хуже.

— И что вы предлагаете мне сделать? Пропустить этих бездарей без экзаменов на четвёртый курс? — пожал плечами он. — Это же бред! Тогда все начнут пользоваться этой схемой.

— Нет, вы не поняли, — покачал головой я. — Я лишь прошу, чтобы вы поговорили с экзаменаторами. Пусть отнесутся к ним лояльнее. Если кто-то их не устроит, отчислить студентов можно будет уже на следующей сессии. Главное, чтобы через этот промежуточный контроль они прошли живыми.

— Мысль здравая, — вздохнул Ефремов. — Общее лекарское дело у них будет принимать лекарь Разумовский. А борьбу с некротикой — господин Кастрицын. С ними проблем не возникнет.

Отлично! Эти двое со мной в хороших отношениях. Если что, я смогу поговорить с ними и объяснить ситуацию.

— Однако с лекарской юриспруденцией ничего не выйдет, — покачал головой ректор. — Думаю, вы уже понимаете, кто будет принимать у них экзамен.

— Андрей Всеволодович Углов, — тут же догадался я.

— Именно. Даже если я скажу ему, что студенты заключили опаснейший для жизни магический договор, ему будет всё равно, — заключил Константин Фёдорович. — Готов поклясться, что он скажет, будто с точки зрения закона мы не должны идти на поводу у студентов, даже если они рискуют жизнью.

И в каком-то смысле он прав. Но эти юнцы допустили большую ошибку. Они не знали, к чему приведёт эта клятва. А бросить их в беде я не могу. Раз уж меня назначили ответственным за них, значит, нужно довести дело до конца.

— Понимаю, с Угловым будет трудно. Но его я возьму на себя. У меня есть идея, как разобраться с этой проблемой, — произнёс я.

— Только не говорите, будто собираетесь использовать очередной трюк, который не укладывается ни в какие рамки наших внутренних распорядков! — пригрозил мне ректор.

— Что вы, Константин Фёдорович, о чём речь? — невинно ответил я. — Разве могу я пойти против уважаемого господина Углова с козырями в рукавах?

И разумеется, это — ложь. Я уже придумал, как нам разобраться с этим экзаменом. Будет непросто, но у меня достаточно средств, чтобы обеспечить девятерых студентов необходимым оборудованием.

Да. На этот раз я собираюсь создать новый инструмент, который понадобится не лекарям и пациентам.

Он будет создан для удачной сдачи экзаменов.

После беседы с Ефремовым я потратил ещё один час на переговоры с Разумовским и Кастрицыным. Узнав о том, что натворили студенты, они согласились пойти мне навстречу.

Пообещали, что вытянут совсем бездарных на тройки. А уже что случится после — не их проблемы.

Пока Синицын замещал меня в кабинете, я заглянул в ещё один специализированный магазин и спустил там огромное количество денег. Иного выбора у меня не было. Если студенты погибнут, меня привлекут к очередному делу как ответственного за них.

Кроме того, погибнет Артур Мансуров — мой единственный козырь в борьбе с этой семьёй. Единственный шанс спасти Токса от неминуемой гибели. Как ни крути, а спасать их мне всё равно придётся. Иначе я проиграю сразу несколько битв. Даже те, которые учёбы и преподавания совсем никак не касаются.

Заодно покажем Андрею Углову, что мы можем придавить его даже вне суда. Мои студенты уделают его на экзамене.

Я покинул магазин кристаллов практически с нулём в кошельке. Скоро эта сумма пополнится за счёт патентов. Голодать я уж точно не буду, у меня ещё есть несколько вкладов. Но факт остаётся фактом — я в группу «3В» вложил почти столько же денег, сколько потратил на создание антибиотиков.

И всё из-за этой покупки.

Я вернулся в свой кабинет и, к своему удивлению, обнаружил, что Синицын пока что даже не соблазнил ни одну из студенток. Как раз наоборот, он что-то эмоционально втемяшивал им в головы.

— Внимание, студенты! — воскликнул я. — У нас короткий перерыв. Илья Андреевич уже раздал вам мои зелья?

— Да-да-да-да-да! — протараторил суетящийся Николай Широков. — Я две бутылки выпил! Всё запомнил! Вообще всё!

— Илья, этому больше не давай, — попросил Синицына я. — Кофеин во время сессии — это, конечно, здорово, но передозировка нам не нужна.

— Да он совсем сдурел, — прошептал Илья. — Накинулся на это зелье быстрее всех, выхлебал с ходу две бутылки до дна. Зато уже целый час наизусть цитирует учебники.

— Но у нас проблемы с юриспруденцией, Алексей Александрович, — вмешался в наш разговор Артур Мансуров.

— Ты посмотри на него, вылитый братец! — хмыкнул Синицын.

— Тише, — заткнул Илью я, а затем перевёл взгляд на Артура. — Ничего, с юриспруденцией я уже разобрался. Мне придётся отойти ещё раз, чтобы принести вам подарки, которые помогут на экзаменах.

— Лучшим подарком был бы Илья Андреевич! — заявил один из студентов. — Он знает юриспруденцию практически так же хорошо, как Андрей Всеволодович Углов.

Я с трудом сдержал улыбку, а затем прошептал Синицыну:

— Между прочим, они догадались. Ты и вправду станешь подарком для них.

— Не понял, — нахмурился Синицын. — Ты что такое несёшь?

— Скоро узнаешь, — ответил я, а затем обратился к студентам. — Господа и дамы, концентрируемся на общем лекарском деле и на борьбе с некротикой. Пока что забудьте про юриспруденцию. Её будем повторять уже к утру. Мы с господином Синицыным отойдём ещё на один час. Скоро вернёмся.

Мы с Ильёй покинули территорию учебного корпуса и направились к Светлане Бронниковой — в мастерскую.

— Эм… — протянул Синицын. — Алексей, а что ты туда тащишь? У тебя сумка за спиной забита до треска. Почему ты вообще разговариваешь со мной загадками? Ты же знаешь, что я это не переношу!

— Сейчас всё узнаешь, — усмехнулся я. — Ты даже не представляешь, что я собираюсь сделать.

Мы вошли в здание мастерской и, к счастью, Светлана Бронникова была на месте. Однако все студенты кружка ушли готовиться к экзаменам.

— Светлана Георгиевна, пора нам создать кое-что ещё более интересное! — заявил я. — Поможем студентам одолеть нашего потенциального врага.

Бронникова даже дар речи потеряла. Но когда я объяснил ей, что натворила группа «3В», она сразу же согласилась с нами сотрудничать.

— Так, если я правильно поняла, знаний студентов хватит, чтобы пройти через двух лояльно настроенных преподавателей, — подытожила Светлана. — Но как вы планируете пробиться через Углова? Он ведь и успешных студентов валит, если они ему не нравятся. Есть какие-то идеи?