Искупление варвара (ЛП) - Диксон Руби - Страница 47

Затаив дыхание, я наблюдаю, как его язык обводит один кончик, а затем он нежно прикусывает его зубами.

Я не могу сдержать стон, который поднимается у меня из горла, и отпускаю подушку, чтобы ухватиться за гордую дугу его рогов.

— Нет, — бормочет он тем твердым голосом, от которого я становлюсь влажной, и направляет мои руки обратно на подушку. — Это останется там. Доверься мне.

— Безопасно, — шепчу я, соглашаясь. Я отдаю себя ему, и это заставляет меня чувствовать себя уязвимой и открытой. Даже когда я была рабом, была часть меня самой, которую я всегда держала взаперти за своим молчанием. С Беком больше нечего скрывать.

Он ласкает мои груди, дразня их еще немного, пока я не начинаю вздрагивать и издавать тихие стоны. Он снова обхватывает их, дразня кончики, а затем начинает целовать ниже.

— Посмотри на звезды, моя пара, — говорит он мне восхитительным голосом. — Наблюдай за ними, пока я доставляю тебе удовольствие.

Я снова стону и заставляю себя запрокинуть голову, чтобы смотреть на них, а не на него. Высоко над четырьмя каменными стенами хижины возвышаются стены ущелья. За ними — холмы, обрамляющие долину. А еще выше — звезды. Это кусочек ночи высоко над головой, полночь, приправленная зелеными и красными оттенками далеких звездных систем, усыпанная бриллиантовым сиянием сотен тысяч звезд. Это так прекрасно, так освобождает.

Так… отвлекает. Потому что сейчас он развязывает шнуровку на моих леггинсах и стягивает их с бедер, и я хочу смотреть, хочу увидеть, как его язык опускается вниз, чтобы облизать мои складочки, увидеть, как он зарывается лицом в мое тепло и лижет меня, пока я не закричу.

А вместо этого я смотрю на звезды.

— Такая нежная кожа, — бормочет он, покусывая мое бедро. — Но ты все еще слишком худая, моя пара. Я собираюсь пичкать тебя едой, пока ты не станешь пухленькой, розовой и округлой.

Я хихикаю над этой картинкой.

— Я не знаю, хочешь ли ты, чтобы я была круглой, как бочка.

Он стягивает кожаные штаны с моих ног, и вот я уже обнажена ниже пояса.

— Я хочу, чтобы ты была круглой или худенькой. Я хочу, чтобы ты был грязной или чистой. Я хочу тебя всеми мыслимыми способами, моя сладкая пара. В моих глазах ты самое желанное существо, которое я когда-либо видел.

От слов Бека у меня перехватывает дыхание, как и от нежного поцелуя, который он оставляет на внутренней стороне моего бедра. Я хнычу и хватаюсь за подушку, когда он начинает целовать выше и кладет мою икру себе на плечо, большая рука обхватывает мое бедро. О, я знаю, что будет дальше. И, о боже, мне это так, так сильно нравится.

Я стону от возбуждения, пока он продолжает прокладывать поцелуями путь к вершине моих бедер. К тому времени, как он раздвигает мои складочки, я настолько полна сдерживаемого предвкушения, что практически взрываюсь, когда чувствую на себе его дыхание. Но его рот только приоткрывается.

— Ты мокрая для меня? — спрашивает он, и я чувствую каждое слово на своей чувствительной плоти. — Или мне нужно лизать тебя до тех пор, пока твое влагалище не станет таким сочным, что покроет мой член, когда я буду тереться им о тебя?

Я просто сильнее впиваюсь зубами в подушку, не веря, что в данный момент смогу произнести связные слова.

Он усмехается.

— Думаю, что сам это выясню. — И с этими словами он лижет меня. О боже, его язык, эти выступы, его жар… Я потерялась. Я прижимаю подушку к лицу и прикусываю ее, чтобы заглушить свои крики, когда он начинает водить по мне языком именно так, как мне нравится, медленно и уверенно. Мы делали это несколько раз с тех пор, как начали прикасаться друг к другу, но это никогда не надоедает. Никогда, никогда. На самом деле, с каждым разом это может становиться лучше, потому что я знаю, чего ожидать, когда его язык скользит по моему клитору или когда он засовывает палец глубоко внутрь меня. Предвкушение только усиливает удовольствие, и в течение нескольких минут я задыхаюсь и напрягаюсь, отчаянно желая большего.

Бек стонет, затем снова лижет меня.

— Никогда я не пробовал ничего вкуснее. Я зависим от твоего влагалища, Эл-ли. От этих розовых складочек и от сладости, которую ты даришь мне. Ты такая мокрая. — Его палец скользит во мне и выходит из меня, и я слышу, насколько я мокрая. И вместо того, чтобы смущать меня, это еще больше заводит. — Мой член жаждет быть внутри тебя, наполнить тебя.

Я хнычу.

— Я тоже этого хочу.

— Кончи для меня, — приказывает он мне. — Тогда я возьму тебя и сделаю своей.

Я хочу. Я крепко сжимаю подушку, когда он снова лижет меня, его язык кружит вокруг моего клитора. Думала ли я раньше, что моя вошь такая громкая? Это ничто по сравнению с теми звуками, которые она издает сейчас — или, может быть, это я. На данный момент трудно сказать. Все, что я знаю, это то, что я потерялась в этом, и язык Бека — мой единственный якорь здравомыслия… и именно это доводит меня до безумия.

Затем, как щелчок резиновой ленты, я кончаю. Все в моем теле напрягается, и я задыхаюсь, чувствуя, как сжимаюсь вокруг пальца, который он держит глубоко внутри меня. Удовольствие разливается по моему телу, и это самая чудесная, восхитительная вещь. Я падаю, падаю, падаю, но Бек поймает меня. Я плыву на чувственных волнах, когда они накатывают на меня, и когда я наконец прихожу в себя, у меня перехватывает дыхание, нет костей, и я так довольна.

Мой Бек двигается надо мной, а потом он так сладко целует меня, его язык скользит по моим губам, и я чувствую на нем свой вкус. Это вызывает у меня легкий трепет глубоко внутри, и я отпускаю подушку, которую скручивала в руках, и прижимаю его к себе. Его рука опускается на мои бедра, а затем он перемещает свой вес, пока не оказывается сверху меня, его член прижимается к верхушке моих бедер.

— Моя пара, — шепчет он, затем трется своим носом о мой. — Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, — застенчиво говорю я ему. Любой страх, который у меня был, исчез, полностью слизанный его волшебным языком. Я еще раз целую его, а затем стону, когда он берет свой член в руку и проводит им вверх и вниз по моим складочкам. Затем он становится у входа в мою сердцевину и наклоняется, чтобы снова поцеловать меня. Я прижимаюсь к нему, жаждая большего, когда он медленно входит в меня.

Я задыхаюсь рядом с его ртом, потому что все ощущается по-другому. Это одновременно и напряженно, и странно, и чудесно. Он кажется невероятно большим рядом со мной — внутри меня, — но я доверяю Беку.

— Скажи мне, если тебе будет больно, — говорит он мне хриплым от напряжения голосом. — Я двигаюсь так медленно, как только могу.

— Я в порядке. — И это правда. Это действительно кажется натянутым и немного неудобным, но мне нравится напряженное выражение его лица, собственничество, которое я вижу в его глазах. Мне нравится быть одержимой им. Поэтому я глажу ладонью вверх и вниз по его руке и издаю мягкие, ободряющие звуки. Если это то, что ему нужно, чтобы кончить, я хочу дать ему это. Я уже получила свое удовольствие.

Он проталкивается внутрь до упора, и я не могу удержаться от легкого стона дискомфорта. Он замирает надо мной, затем гладит меня по щеке.

— Моя пара. Мне очень жаль. — Бек, похоже, расстроен.

— Что это, извинения? — Я поддразниваю его, мой голос немного напряжен. Это такое чувство… ну, у меня такое чувство, будто в меня вторглись, и я не совсем уверена, что мне это нравится. А вот моя вошь справляется — она работает на полную катушку.

— Расслабься, — говорит он мне, все еще поглаживая мою щеку и глядя на меня сверху вниз. — Мы не двинемся с места, пока ты не будешь готова.

Я киваю и касаюсь его руки, чувствуя, как он двигает хвостом взад-вперед. Он так глубоко вжимается в меня, что это ощущение перестает казаться навязчивым и начинает казаться… завораживающим. Пустота, ноющая потребность, которую я обычно испытываю при возбуждении, исчезла, и мне отчасти нравится тяжесть его большого тела на мне. Это заставляет меня чувствовать себя маленькой и защищенной, и я окутана его теплом и ароматом. Через мгновение я счастливо вздыхаю. Мне это нравится.