Оракул с Уолл-стрит 5 (СИ) - Тыналин Алим - Страница 20

— Кто они? — спросил я, невольно задерживаясь.

— Не представились толком, — Джеймс понизил голос до заговорщического шепота. — Но девушка что-то говорила о сбережениях и инвестициях. Я, конечно, объяснил, что наша фирма работает только с состоятельными клиентами, минимальный порог инвестиций пятьдесят тысяч долларов…

По скромной одежде посетительниц было ясно, что таких сумм у них нет и близко. Женщина одета в давно вышедшее из моды коричневое пальто с потертым меховым воротником, а ее шляпка с единственным потускневшим пером выглядела так, будто пережила не один сезон. Девушка носила простое темно-синее платье с белым воротничком, слишком легкое для такой погоды.

Что-то в их положении, настойчивых, но растерянных, напомнило мне старые времена. Маклер Алекс Фишер безжалостно использовал подобных клиентов, втягивая их в рискованные инвестиции ради комиссионных.

— Я поговорю с ними, — неожиданно для себя решил я.

Джеймс удивленно приподнял седые брови:

— Не хочу занимать ваше ценное время, мистер Стерлинг. Мисс Говард может перенаправить их к одному из младших консультантов…

— Нет, это займет всего несколько минут, — я направился к приемной, поправляя запонки из платиновой десятицентовой монеты.

Когда я подошел, девушка первой заметила меня и торопливо отложила журнал. Ей было, должно быть, около двадцати лет, с золотистыми волосами, собранными в простую прическу, и большими зелеными глазами на серьезном, изящно очерченном лице. На коленях она держала потертую кожаную сумочку, сжимая ее с такой силой, что костяшки пальцев побелели.

— Доброе утро, дамы, — я слегка поклонился. — Я Уильям Стерлинг, управляющий партнер. Чем могу помочь?

Женщина постарше, в ней угадывалась мать девушки, те же тонкие черты лица, уже изрезанные морщинами забот, выпрямилась еще сильнее, если это было возможно.

— О, тот самый Стерлинг? Простите за беспокойство. Этот джентльмен уже объяснил, что мы, скорее всего, не подходим под ваши требования, — ее голос звучал мягко, с легким акцентом Среднего Запада. — Уже уходим.

— Нет, пожалуйста, — вмешалась девушка, и я заметил нотки отчаяния в ее голосе. — Мы проехали весь путь из Бруклина. Хотя бы выслушайте нас.

— Конечно, — я указал на диванчик в углу приемной, подальше от ушей сотрудников. — Присаживайтесь, прошу вас.

Мы устроились в относительном уединении. Мать разгладила складки на платье, а дочь открыла сумочку и достала конверт, бережно завернутый в тонкий носовой платок.

— Меня зовут Кэтрин Деннинг, — представилась девушка, — а это моя мать, Элизабет Деннинг. Мы… у нас есть некоторые сбережения.

Так, что там в конверте? Впрочем, я уже и так догадывался об этом.

Глава 9

Тучи на горизонте

Кэтрин Деннинг положила конверт на столик между нами, как будто это был ценнейший артефакт.

— Пятьсот тридцать семь долларов и шестьдесят центов, — объявила она с гордостью, смешанной с неловкостью. — Это все, что мы смогли отложить за три года. Отец умер в двадцать шестом, и мы с мамой работаем на текстильной фабрике «Бруклин Гарментс».

Я почувствовал, как что-то сжалось в груди. Пятьсот тридцать семь долларов и шестьдесят центов. Сумма, которую я мог спустить на одну бутылку шампанского, не задумываясь. Для них это были годы экономии, отказов от самого необходимого.

— И вы хотите инвестировать эти деньги? — спросил я, уже догадываясь, к чему это идет.

— Да, — Кэтрин подалась вперед. — Мистер Доусон, владелец бакалейной лавки на нашей улице, рассказал, что его сын заработал почти тысячу долларов за один месяц на акциях. А мистер Файнштейн, наш сосед, говорит, что сейчас самое время покупать. Он вложил все свои сбережения в Radio Corporation of America и утверждает, что к Рождеству утроит капитал.

— В нашем жилом доме только и разговоров, что о биржевых сделках, — добавила миссис Деннинг. — Даже молочник каждое утро хвастается своими инвестициями.

Они смотрели на меня с надеждой, ожидая, что я раскрою им секрет разбогатения, который, казалось, знали все вокруг. Это абсолютно точная картина финансового безумия, охватившего Америку перед крахом.

На мгновение я задумался. Что сказать им? Что через два месяца все эти хвастливые «инвесторы» потеряют свои последние центы? Что многие из них окажутся на улице?

— Мисс Деннинг, — я начал осторожно, — что вы знаете о фондовом рынке?

— Немного, — честно призналась она. — Я прочла несколько статей в «Ladies» Home Journal'. Они пишут, что сейчас новая эра, и каждая женщина должна стать финансово независимой через инвестиции.

— Понимаю, — я кивнул. — А каковы ваши долгосрочные планы на эти сбережения?

Мать и дочь переглянулись.

— Кэтрин давно мечтает открыть маленькое ателье, — ответила миссис Деннинг. — Она прекрасно шьет, не хуже мастеров в ателье на Пятой авеню. Но для начала дела нужен капитал на аренду помещения, покупку машинок, материалов…

— Если я смогу утроить наши сбережения, как мистер Файнштейн, то к весне у нас будет достаточно для старта, — добавила Кэтрин, и в ее глазах вспыхнула мечта.

Я подавил тяжелый вздох. Весной 1930 года, после краха, полстраны будет без работы, а эта амбициозная девушка надеется открыть свой бизнес.

— Мисс Деннинг, — я перешел на доверительный тон, — могу я дать вам несколько советов? Не как брокер, а как финансист, видевший несколько экономических циклов?

— Конечно, мистер Стерлинг, — она подалась вперед. — Для этого мы и пришли.

Я тщательно подбирал слова, чтобы не напугать их, но при этом донести серьезность ситуации:

— Рынок сейчас действительно на подъеме. Многие люди зарабатывают большие деньги, это правда. Но в финансах всегда есть один фундаментальный принцип: чем выше потенциальная прибыль, тем выше риск потери.

— Значит, это рискованно? — нахмурилась миссис Деннинг.

— Сейчас особенно, — я понизил голос. — Видите ли, рынок растет непрерывно уже много лет. Такой рост не может продолжаться бесконечно. История учит нас, что за каждым взлетом следует падение. И чем выше взлет, тем болезненнее падение.

Кэтрин прикусила губу:

— Но все говорят, что сейчас другое время. Новая эра…

— Каждое поколение верит, что оно особенное, что старые правила к нему не применимы, — я покачал головой. — Это опасная иллюзия. За последний год среднее соотношение цены акций к реальной прибыли компаний выросло с пятнадцати к одному до более чем тридцати к одному. А для некоторых популярных компаний, вроде RCA, о которой говорил ваш сосед, этот показатель превышает семьдесят к одному.

Видя их замешательство, я пояснил проще:

— Представьте, что вы покупаете швейную машинку Singer за семьдесят долларов, которая приносит вам всего один доллар прибыли в год. Сколько лет потребуется, чтобы окупить такую покупку?

— Семьдесят лет, — быстро ответила Кэтрин.

— Именно. Разве это разумная инвестиция?

Она медленно покачала головой.

— Но акции этой компании растут, — добавил я. — И знаете почему? Потому что люди покупают их в надежде, что кто-то другой заплатит еще больше. Это называется «спекулятивным пузырем». Когда он лопнет, последние покупатели останутся ни с чем.

На лице миссис Деннинг отразилось беспокойство:

— Вы думаете, мы можем потерять все наши сбережения?

Я мог бы сказать им прямо, что крах неизбежен и произойдет в октябре. Но они бы не поверили. Никто не верил.

— Я считаю, что ваши пятьсот долларов сейчас гораздо ценнее в виде наличных, чем в акциях, — ответил я, стараясь звучать убедительно, но не панически. — Через несколько месяцев ситуация может измениться. Возможно, будет коррекция цен, и тогда появятся настоящие возможности для инвестирования.

— Но наши соседи уже зарабатывают, — настаивала Кэтрин с ноткой разочарования в голосе. — Мы можем упустить возможность.

Я решил зайти с другой стороны:

— Мисс Деннинг, скажите, как часто опытная швея портит хороший отрез ткани, спеша завершить сложное платье?