Тепла хватит на всех 3 (СИ) - Котов Сергей - Страница 2

— Слышим тебя, Тейдан, — ответил Ринэл. — Кстати, у нас в радиообмене принято использовать специальные имена, которые называются позывными. Давняя традиция.

— Да, у нас тоже такое есть, — ухмыльнулся я.

— Правда? — удивился Ринэл. — И какой позывной у тебя?

Эалин едва ли слышит этот разговор. Чтобы добраться до радио, ей надо сесть в кабину вертолёта. А она наверняка стоит на берегу. Впрочем, она всё равно послушает все переговоры в радио в записи…

— «Шланг», — честно ответил я. — Хотя изначально на эту миссию его меняли на «Стержень».

Некоторое время было тихо. Потом на канале послышалось шуршание. Я не сразу понял, что Ринэл смеётся, закрывая микрофон.

— А знаешь… тебе идёт! — сказал он. — Хороший позывной. Он должен принести удачу.

— Не сомневаюсь, так и будет, — сказал я. Потом добавил: — я сейчас включу трансляцию обратного отсчёта. Его ведёт компьютер. Так вы точно будете знать время, когда запустятся движки.

— Спасибо, Тейдан, — ответил Ринэл. — И удачного полёта.

— Спасибо, — ответил я.

Я откинулся в ложементе и, как рекомендовано, постарался расслабиться. Отсчёт закончился, где-то за моей спиной послышался нарастающий гул. Вот и тяжесть навалилась. Прилично, однако! В глазах потемнело. Приходилось прикладывать значительные усилия, чтобы грудь продолжала двигаться.

Чтобы отвлечься, я смотрел на приборы. И на экран, где отображалось стремительно темнеющее небо Нарайи.

Луна

Несмотря на то, что я был готов и знал, чего ждать, путешествие через границы нашей браны далось мне куда сложнее. Наверно, в первый раз я просто отчаянно боролся за жизнь, не считаясь с препятствиями. А теперь же был несколько расслаблен: а что такого? Первый раз получилось — получится и второй. За что и поплатился.

Мерцание вышло куда более жёстким. Меня кидало не только в эпизод с эвакуацией. Я заново переживал вообще все травмирующие, болезненные и неловкие ситуации в своей жизни. Начиная с неприятных последствий испуга, когда меня, трёхлетнего, во дворе облаяла огромная собака, заканчивая осечками в отношениях с девушками.

Но мучительнее всего был недавно пережитый эпизод, когда я потерял Лаймиэ. Нет, я не лежал на столе, замерзая — я будто бы стоял в том же помещении бесплотным духом, а в моей голове прокручивались разные варианты, которые могли привести к более благополучной концовке. Даже за три минуты до события всё ещё был шанс — если бы я чуть иначе повёл разговор. Вспомнил бы про дочку Анны…

Соблазн попытаться всё исправить был очень велик. Интуитивно я чувствовал, что Анна сказала правду: исправить это нельзя. Нашим учёным ещё только предстояло разобраться, почему именно так. Но эмоции пересиливали: хотелось попробовать.

И всё-таки я выстоял. Потный, трясущийся, в полубредовом состоянии я обнаружил себя в обычном космосе, возле ретранслятора в точке Лагранжа.

Несколько минут я приходил в себя. Потом ожили динамики в кабине: Вася включил внешнюю связь.

— «Шланг» ответьте «Пурге», — сказал незнакомый мужской голос. — Подтвердите прибытие.

— «Шланг» «Пурге», прибыл, все системы работают штатно, — ответил я. И спустя несколько секунд начал тормошить Васю, почему так долго нет ответа.

«Блин, Жень, тебе поспать надо! — возмутился невидимый напарник. — Ты не в себе! Узнают на Земле — упекут в санаторий на пару месяцев!»

Лишь спустя минуту я вспомнил о том, что связь внутри системы идёт по радиоканалу. И скорость распространения радиоволн ограничена скоростью света. А я всё ещё слишком далеко от Земли. Потом я улыбнулся, осознав, что мне вернули мой обычный позывной.

Я закрыл глаза и попытался расслабиться, сквозь полудрёму услышав: «Приняли, отдыхайте, манёвр в автоматическом режиме. До связи на Лунной орбите».

Почему именно на Лунной орбите я тогда даже не задумался. То есть, по дороге к точке Лагранжа это отличный способ сэкономить горючее, но обратно? Сложностей больше, чем возможной выгоды.

Об этом я подумал лишь на следующий день, когда проснулся от звука серебряных колокольчиков. Я открыл глаза. Увидел информационный дисплей, где отображались актуальные параметры траектории и другая техническая информация. Потом огляделся. В кабине царил полумрак. Через иллюминатор было видно искорки самых ярких звёзд. А вот источник странного звука всё никак не находился. Что это? Будильник я не заводил, да и штатный зуммер звучит совсем иначе…

«Жень, да я это, я! — сказал мысленно Вася; звук колокольчиков пропал, — просто решил, что тебе так приятнее будет просыпаться».

«Блин… дал бы ещё поспать», — с этими словами я широко зевнул.

«Не могу, Жень. На Землю идёт телеметрия. Они беспокоиться начнут. А оно нам надо?»

«Ты прав. Пожалуй, не надо, — согласился я. И почувствовал, что очень голоден. — Сколько я проспал?»

«Восемнадцать часов, — ответил Вася. — На грани допустимого».

Мысленно я присвистнул. Потом полез за консервами, которые всё это время хранились в холодильнике. Автоматика подогрела их.

Выдавливая тюбик с борщом, я вдруг понял, насколько соскучился по нормальной земной еде. Нельзя сказать, что на Нарайе кормили плохо — но… хотелось родного. И поскорее.

«Пробиотик не забудь выпить, — напомнил Вася. — Нужно обратное замещение микрофлоры».

Ну да, на обратном пути всё сложнее — включается программа биологической защиты. Все мои отходы больше не перерабатываются, а выбрасываются наружу с импульсом, курсом на Солнце, чтобы сгореть в фотосфере звезды через несколько месяцев.

«Что с Землей? — спросил я. — Они пересылали информацию о том, что у них случилось? Почему на связь не выходили?»

«Молчат, — ответил Вася. — Хотя я позволил себе сделать запрос самому себе. Видимо, что-то очень секретное».

«Кто-то напал на объект „Север?“ — предположил я. — Или это как-то связано с другими ребятами? Кстати, по ним информации тоже нет?»

«Нет, Женя, — мысленно вздохнул Вася. — Сам беспокоюсь на этот счёт… как бы не попасть из огня да в полымя».

И всё же, несмотря на тревожные мысли, близость дома радовала и поддерживала хорошее настроение. Я с готовностью терпел все лишения, связанные с перелётом — зная, что совсем скоро смогу вдохнуть полной грудью терпкий воздух подмосковных лесов…

Я смотрел припасённые Васей фильмы и сериалы, читал книги. Земные, не нарайнийские. Слишком многое у них изменилось, теперь все старые записи оттуда стали достоянием истории, и на живых трийан мне смотреть было… скажем так, некомфортно.

Ещё мне всё равно приходилось делать разминку. Потому что иначе это было слишком опасно — лежать совсем без движения несколько дней. И вот теперь я очень остро почувствовал набранные килограммы мышечной массы. Разминаться оказалось не просто трудно, это была настоящая экстремальная акробатика.

Я отвык от встроенного в скафандр туалета. И вообще гигиена была слабым местом. Пускай на борту перед отлётом я как мог снова обработал себя специальным гелем — возможно, я сделал это недостаточно тщательно.

В общем, когда в иллюминаторе показалась громада Луны, я обрадовался: значит, до дома совсем далеко. Вот только, как выяснилось, радовался я рано.

— «Шланг» ответьте «Пурге», — снова ожило радио.

— «Шланг» на приёме.

— «Север» заходит на посадку к Лунной международной исследовательской станции, — сказал голос. — Она находится в районе кратера Эйткен. Посадка будет произведена в автоматическом режиме. После прилунения ждите дальнейших инструкций. Подтвердите приём!

— Лунная станция⁈ — ошарашенно спросил я.

— Дальнейшая информация будет доведена до вас после прилунения, — ответил безучастный голос, после чего повторил, как мне показалось, немного раздражённо: — Подтвердите приём!

— «Шланг» «Пурге», посадка, автоматический режим, Лунная станция подтверждаю, — сказал я обречённо.

Через несколько секунд «Север» включил маневровые двигатели. Я почувствовал боковой толчок. Потом корабль начал резко тормозить. Ремни, которыми мне надлежало держать пристёгнутыми всё время полёта, кроме перерывов на разминку, натянулись. Всё пространство большого экрана передо мной заняло изображение Луны. На его фоне выделялась траектория с параметрами.