Мастер не приглашает в гости (СИ) - Ясная Яна - Страница 22

— Мисс Ривс… что случилось?!

В мужском голосе звучало искреннее потрясение.

— Сэр Фаулер, я должна была сегодня расплатиться с поставщиками, но у меня украли все деньги. Я приношу вам свои искренние извинения, я…

Я все так же смотрела в пол и действительно чувствовала себя безнадежно виноватой. Они ведь забрали деньги не чтобы ограбить сэра Фаулера, а чтобы наказать меня. Если бы не я и моя история…

— Сядьте, — перебил артефактор.

Я против воли подняла голову. Сэр Кристофер выглядел… расплывчато.

Я сморгнула слезы, но когда проморгалась, артефактор уже оказался рядом и мягко но настойчиво подтолкнул меня к креслу. Потом сообщил:

— Ждите.

И вышел из кабинета.

Сидеть и правда было как-то легче.

Хоть голова все так же куда-то плыла, пульсируя болью то сильнее, то слабже.

Сэр Кристофер вернулся.

— Сэр Фаулер… — я предприняла еще одну попытку что-то сказать, но замолкла, когда мужчина подошел ко мне вплотную, взял мое запястье, очень профессионально, по-врачебному, а затем кожа потеплела не столько от прикосновения, сколько от ощущения чужой магии.

“Он увлекался медициной”, — всплыли в голове, в числе прочей мишуры, слова Альберта.

Чуткие пальцы взяли меня за подбородок и покрутили голову в разные стороны, неотрывно глядя в глаза. Я почему-то боялась лишний раз моргнуть.

— У вас гематома, порез, сломано ребро и, скорее всего, сотрясение, — уведомил меня работодатель сухим голосом, каким зачитывают факты из учебника.

Мне отчаянно захотелось извиниться еще и за это. Но слова не находились.

— Вы можете идти?

Я с готовностью подскочила. И упала, на доли секунды, кажется, потеряв все же сознание, потому что не поняла, как вдруг оказалась на руках у сэра Кристофера, и он уже нес меня по лестнице.

Захотелось отчаянно возразить, потому что это совершенно никуда не годится, мало того что создавать работодателю проблемы, но еще и вынуждать его таскать тяжести! Но мужчина настолько выразительно на меня посмотрел: “Если не можете, то зачем же тогда ходите!”, — что я только отчаянно покраснела.

Вместо того, чтобы отнести меня в мою комнату, сэр Кристофер зашел в ближайшую гостевую (дверь предупредительно распахнулась сама, даже не скрипнув, хотя когда я туда наведывалась, частенько издавала пронзительный душераздирающий визг). Опустил меня на кровать и снова вышел, не сказав ни слова.

Я закрыла глаза, приняв тот факт, что сопротивляться течению событий на данный момент у меня нет сил, ни физических, ни моральных, и я никак не могу объяснить сэру Кристоферу, что он поступает неправильно, и прислуге никак не место в хозяйских спальнях, даже гостевых.

На пороге возникли уже знакомые оханья и аханья, а с ними миссис Доул.

Она принесла таз с водой и чистую одежду.

От простой человеческой заботы, от того, что прямо сейчас мне не надо ничего решать, и можно просто погрузиться в разбитое (и побитое…) состояние, отчаянно слезились глаза.

— Ты потерпи, деточка, — приговаривала миссис Доул, тоже откинув в сторону правила иерархии, как нечто несущественное, у хозяина наверное нахваталась! — Сэр Кристофер и врача вызвал, и полицию. Сейчас мы тебя умоем, переоденем, и они уже вот-вот приедут, а ты лежи, лежи…

Приехали они одновременно и, судя по доносящимся с первого этажа звукам, еще и поругались, кто должен пробиться к пострадавшей первым. Право это все же выбил себе сердитый взъерошенный целитель со сжатыми в тонкую нитку губами, но удивительно мягкими и чуткими руками.

Он благополучно подтвердил уже выставленные мне диагнозы: да, перелом, да сотрясение, да несколько серьезных гематом, но без внутреннего кровотечения. Несколько чар, ускоряющих регенерацию тканей, рецепт на эликсир с похожим эффектом, на ребра — тугая повязка, для головы — полный покой на ближайшие три-пять дней, обратиться при ухудшении состояния. В остальном же предполагалось рассчитывать на молодой здоровый организм.

Меньше всего я себя сейчас ощущала молодой и здоровой, но неловко было спорить со специалистом.

Полиция со специалистом поспорила с удовольствием, но все равно проиграла, потому что врач — святой человек, узнать бы его имя потом! — остался подпирать двери на время допроса, бдительно следя, чтобы пациентку не перевозбудили и не переутомили. И под этим взглядом, к которому вскоре присоединился еще и взгляд сэра Кристофера (а он тоже вообще не добавляет теплоты обстановке!), капитан полиции против собственной воли задавал вопросы тише и деликатнее.

Однако сообщить ему я в принципе мало что могла.

Шла по рынку, напали, утащили в подворотню, ограбили, избили. Нападавших не видела. Примет не запомнила. Из всех заданных мне вопросов точно я могла ответить лишь на один — озвучить размер похищенной суммы. Отвечая на этот вопрос я очень старалась не смотреть на работодателя, мне было отчаянно стыдно, что из-за меня он лишился этих денег. Вот вам и “повезло с экономкой”!

— Кто знал, что вы именно сегодня отправитесь расплачиваться с поставщиками?

А вот тут я задумалась.

Это, на самом деле, хороший вопрос.

Кто угодно и никто.

То есть да, под конец месяца мы расплачиваемся. Но дата плавающая, я могла пойти вчера, а могла завтра. Я никого не предупреждала (очень удобно быть главной в таких вопросах!), деньги брала из месячного бюджета.

Да и мало ли, может я на рынок отправилась просто так, что-то докупить? Меня ведь схватили еще до того, как я хоть с кем-то успела расплатиться и было ясно, что именно за этим я пришла.

С другой стороны, я не то чтобы часто выхожу из дома и еще реже хожу на рынок…

Я виновато пожала плечами.

— Поставщики знают, что я приеду расплачиваться в конце месяца, но что я поеду конкретно сегодня… я никого не предупреждала.

Капитан обернулся к сэру Кристоферу.

— Скорее всего, за вашим домом — и за вашей экономкой — следили.

Следили…

Каллы.

Нет, сами цветы уже давно завяли и были выброшены.

Но этот человек, узнавший меня на улице и притворившийся, будто видел меня во время собеседования. А потом настойчиво вручивший цветы.

Он был из них.

Теперь я была уверена.

Так они узнали, что я вернулась в столицу. Так выследили. А потом сидели и ждали, пока подвернется случай — ждали целый месяц!

Мне, наверное, еще невероятно повезло, что они все же предпочли попробовать сначала запугать, а не просто сразу убрать. Наверное, внезапно обнаруженный труп Анны Ривс, которая шесть лет назад уехала, породил бы ненужные вопросы, и без крайности организовывать этот труп, а потом от него избавляться, они не хотели.

— Мисс Ривс?

Я поняла, что кажется, пропустила вопросы, но в голове опять все плыло, мысли наслаивались друг на друга и было очень тяжело сосредотачиваться.

— Извините. Я прослушала.

Наверное, вид у меня был совершенно ужасный, потому что даже во взгляде капитана мелькнуло что-то похожее на сочувствие.

— Если вы еще что-то вспомните, сообщите нам, — повторил он.

Я кивнула — голова тут же отозвалась болью.

Полицмейстер направился к выходу. Целитель проводил его бдительным взглядом, как будто ожидал, что страж порядка передумает и на полпути рывком развернется и снова примется меня утомлять. Но когда капитан скрылся в коридоре, врач тоже откланялся, напомнив про постельный режим. Кажется не только мне, но и сэру Кристоферу.

Потом они все совсем ушли, а в коридоре еще звучали голоса и что-то про “безнадежно” (надеюсь, это говорил полицейский, а не врач!).

Я сползла по подушкам вниз, не понимая, чего хочу больше — окончательно расплакаться или уснуть.

А потом снова послышались шаги.

Сэр Кристофер вернулся.

Он пересек комнату — и задернул шторы. И действительно без света, даже рассеянного, стало как-то легче.

— Простите меня.

Я все же открыла глаза, отбросив идею притвориться спящей.