Назад в СССР. Шелепин (СИ) - Чинцов Вадим Владимирович - Страница 24

Этим же днем я отправил телеграмму в Воронеж: «Срочно выезжайте Москву обмывать мои награды звание адрес Подколокольный переулок 16 Саша».

Награды нам вручал «всесоюзный староста». Все разведчики, с которыми я ходил в развед-рейд, при встрече обрадовались как родному. После торжественного вручения орденов Ленина и грамот от ЦИК СССР, нас пригласили в соседний зал, где были накрыты столы для банкета. Ко мне подошли Калинин и Сталин в сопровождении Ворошилова и Гамарника. Сталин протянул руку — Поздравляю, товарищ старший политрук! Вот ваш нарком и его заместитель все нахваливают вас, говорят, вы самый молодой Герой Советского Союза. Как же так вышло, что вам даже нет семнадцати лет?

— Товарищ Сталин! В августе мне исполнится семнадцать. Насколько я знаю, в гражданскую товарищ Голиков, которому на тот момент было семнадцать лет и пять месяцев, был назначен командиром отдельного полка по борьбе с бандитизмом. Так что я не вижу причин для удивления. Вот если бы я сейчас носил знаки полкового комиссара, тогда да — был бы повод к удивлению. Мои младшие братья тоже хотят послужить Родине и как и я готовы досрочно сдать зачет по средней школе и поступить в высшую школу госбезопасности. Товарищ Ощепков согласился с аттестатом на руках зачислить в свою вышку.

Ворошилов усмехнулся, Иосиф Виссарионович мы с товарищем Ощепковым чуть не поссорились за право зачислить в свой наркомат этого сорванца! Хотя я, когда Александру пообещал несмотря на его возраст, устроить поступление в училище, честно говоря не ожидал от него таких геройских подвигов.

Сталин ткнул в мою сторону трубкой — А может, товарищ Гамарник, забрать у вас юного Героя и перевести в Управление разведки?

Гамарник потеребил свою бороду — Товарищ Шелепин находится вполне на своем месте, тем более, что он как начальник отдела инспекции как раз и курирует от Политуправления разведку Красной армии!

Сталин пожал плечами — Я вот тоже курирую госбезопасность, однако я не бегаю с пистолетом за шпионами и врагами народа, хотя в этом случае пример Александра Шелепина хоть как-то встряхнул наркомат обороны, так ведь, товарищ Ворошилов?

— Так точно, товарищ Сталин! Всех виновные в очковтирательстве понесли наказание — их понизили в звании и они отправлены вербовать агентуру среди белых медведей.

Сталин укоризненно покачал головой — Зачем же так жестоко? Попросту нужно было уволить из Красной армии и отправить созидать своими руками. Можно, к примеру, скотниками работать, или слесарями. Но не буду вмешиваться в вашу епархию. Я лучше у вашего куратора лично уточню какие недостатки он нашел в ведомстве товарища Ворошилова. — Сталин усмехнулся в усы и подмигнул — И ви, товарищ старший политрук, тоже не смущайтесь, если нужна помощь Политбюро, обращайтесь к товарищу Поскребышеву, его рабочий телефон получите у своего прямого начальника, товарища Гамарника. А я буду следить за вашей карьерой. Да не смущайтесь так, как говорил завоеватель Наполеон: «Каждый солдат в своём ранце носит маршальский жезл!» Вы отличились за время учебы в школе и в военном училище, будучи комсоргом. И опять вас выбрали комсоргом в политуправлении! Может вам следует, когда ви наберетесь опыта, попробовать взять на себя воспитание нашей молодежи? Я вот поинтересовался у Яна Борисовича причиной снятия бывшего комсорга. Ви знаете, что он ответил? — Сталин сделал МХАТовскую паузу — Во время его собраний комсомольцы спят! Да уж! Я вот подумал: а почему бы не проверить наших парторгов? Может тоже среди них встречаются болтуны и приспособленцы? И поручил недавно созданному Комитету партийного контроля взять этот вопрос на заметку. Порой парторг на крупном предприятии освобожден от физического труда и обязан лишь только заниматься нуждами своего коллектива. Вот товарищ Каганович похоже не справляется с поручением Партии. Сейчас Политбюро рассматривает кандидатуру его заместителя, товарища Ежова.

Александр на эту фамилию среагировал резко, не успев скрыть эмоции. Сталин удивленно отметил гримасу у Шелепина и поставил мысленно себе вопрос, который необходимо было обдумать: чем Ежов вдруг вызвал такую негативную реакцию у этого юноши.

— Я готов работать там, куда меня направит наша Коммунистическая партия, товарищ Сталин!

Калинин, мило улыбнулся — Может у нашего Героя есть просьбы? Хотя, как мне доложили, квартиру вы уже получили. Автомобиль служебный за вами закреплен. Если только помочь с личным автомобилем?

Я вытянулся в струнку — Никак нет, товарищ председатель ЦИК СССР, у меня пока нет просьб! Но у меня есть предложение!

Калинин даже растерялся — Интересно! И какое же?

— Ввести отличительный знак Героя Советского Союза под названием медаль Золотая Звезда Героя Советского Союза, вручаемая совместно с орденом Ленина.

Сталин прищурился — Очень своевременное предложение! И как же по вашему должна выглядеть эта медаль?

— Медаль «Золотая Звезда» как мне кажется достойна изготовления из золота в виде пятиконечной звезды с гладкими двугранными лучами на лицевой стороне. На оборотной стороне в центре медали расположить надпись выпуклыми буквами: «ГЕРОЙ СССР». Медаль при помощи ушка и кольца соединяется с позолоченной колодочкой, представляющей собой прямоугольную пластинку из серебра, с рамками в верхней и нижней частях. Вдоль основания колодочки идут прорези, внутренняя её часть обтянута шёлковой муаровой лентой красного цвета шириной двадцать миллиметров. Колодочка имеет на оборотной стороне нарезной штифт с гайкой для прикрепления медали к одежде. Вот эскиз с указанием размеров. — Я протянул листок с эскизом.

Сталин после тщательного ознакомления передал Калинину — Михаил Иванович! Пожалуй нам следует рассмотреть предложение товарища старшего политрука. А то действительно, идет Герой Советского Союза по улице, а советские граждане даже и не знают о нем, о том, кто шагает рядом с ними! Заодно вручим Звезды нашим награжденным в тридцать четвертом летчикам! — затем опять протянул свою руку для рукопожатия — Спасибо, товарищ Шелепин! Надеюсь, что это не последние ваши награды и мы с вами еще увидимся!

После банкета Гамарник спросил меня — А что же ты, Александр, все украдкой посматривал на часы?

— Сегодня приехала моя семья. Уже наверняка ждут меня у подъезда.

Гамарник приказал водителю — Гриша, давай скорей к новому дому в Подколокольный переулок!

Водитель поддал газу и мы вскоре остановились у подъезда моего дома, я увидел своих и кивнул в их сторону — Пойдемте, познакомлю с родителями, товарищ Гамарник!

Увидев меня, мои братья кинулись ко мне — Сашка! Покажь орден!

— Это мои братья, Леша и Жора, а этот мой командир, Ян Борисович!

Мы подошли к моим родителям, охранявших пару чемоданов и узел, мама бросилась мне на грудь.

Гамарник, прокашлялся и протянул руку моему отцу — Командир вашего сына, Ян Борисович Гамарник! Хочу поблагодарить за вашего сына. Хорошего советского человека воспитали! Отец покачал головой — За что же ты такой орден получил, Сашка?

Я улыбнулся — Все потом, потом.

Повернувшись к разинувшим рот пацанам спросил — Когда аттестаты о окончании школы получите? Вас в Москве высшее училище госбезопасности ждет не дождется.

— В этом году, честное комсомольское.

Я пригласил начальство — Товарищ Гамарник! Может посидите с нами, да и водителя вашего приглашаю. Не каждый день Героя Советского Союза обмыть есть повод.

Мой отец споткнулся, хорошо, что не упал — Как Герой? Это ты что ли, Сашка?

Глава 13

Войдя в мою квартиру, замнаркома покачал головой — Пусто у тебя как в пустыне!

Я пожал плечами. Мне удалось купить обеденный стол на десяток человек и десяток жестких стульев, сделав заказ в артелях на пару шкафов, кровать, матрас и мягкий кожаный диван. А вот в антикварном цены кусались и я решил покупку отложить.

Пока моя родня бродила по квартире, я пожаловался начальству — Кустарь просит за обычную этажерку семьдесят рублей. Государственная фабрика когда-то про­изводила этажерки по тридцать восемь рублей, но пре­кратила это производство. Письменный стол с одной тумбочкой очень удобен для небольшой комнаты. Такие столы делала Ольховская фабри­ка по цене восемьдесят семь рублей. Фабрика прекрати­ла их производство, и кустарь, не чув­ствующий давления государственной промышленности, требует за такой стол сто шестьдесят рублей. За диванами — очереди. А оттома­нок никто не берет. Диваны и оттоман­ки делаются из одинаковых материалов. Но оттоманка дороже дивана рублей на сто и производство ее выгоднее. И фа­брика усиленно производит оттоманки, спрос на которые ничтожен. Некоторые мебельные фабрики в погоне за при­былью изготовляют только канцеляр­скую мебель, прекратив выработку ме­бели для квартир. Скудость ассортимента мебели в ма­газинах поразительна. Люди обзаво­дятся патефонами и шахматами, но па­тефонных и шахматных столиков в продаже нет. Книжный шкаф делают только одного размера, достаточного для библиотеки ученика пятого класса, но и такой шкаф надо долго искать. Книжную полку купить попросту негде. Как мне пояснили, иногда в мебельных магазинах по­являются гарнитуры реставрированной мебели. Цена гарнитура для одной ком­наты — десять-пятнадцать тысяч рублей, бывает и выше. Гарнитур этот угнетает не только своей ценой, но и сти­лем, не соответствующим современным вкусам. А гарнитуров новой мебели, по­проще и подешевле нигде нет. Подобрать один стул к имеющейся столовой тоже не удастся. Нет у нас мастерских для приема индивидуальных заказов на мебель, хотя потребность в таких ма­стерских огромна. Мне с трудом удалось по моим чертежам заказать кровать с диваном и платяные шкафы! Одна московская фабрика выставляет модели диких «дивано-шкафо-кроватей», от которых все справедливо шарахаются. В Ленинграде были сделаны удачные образцы мебели без вырезов, с обтекаемыми формами, но этот опыт ни­кем не подхвачен. А вот их мебель как раз не задерживается в магазинах. Мебель поражает своим убийствен­ным однообразием, хотя стандарта на нее нет. Технические условия, разра­ботанные в прошлом году Союзмебелыо, вызвали протесты торгующих организаций. В самом деле, проект Союзмебели способен был вызвать глу­бокий пессимизм: в мебели первого сор­та допускалось шатание стола на ножках, преогромные суки в пять санти­метров, просветы в шкафах, разболтан­ность филенок и другие крупные поро­ки. Проект был забракован, но новый до сих пор не утвержден. И скверное качество мебели уныло сочетается с ее острым дефицитом. Неужели Совнарком это не видит?