Нейтронный Алхимик: Конфликт - Гамильтон Питер Ф. - Страница 31

— Одержание вообще не поддается логике.

— Верно. Но Организация Капоне нуждается в развитой экономике, во всяком случае, ее флот. Без действующей промышленности она многого не добьется.

— Ладно, вы меня убедили. И к каким результатам пришли ваши аналитики?

— Мы считаем, что это по преимуществу пропагандистский ход. Если хотите, трюк. Курск не был для него серьезным вызовом и не станет ценностью. Единственная выгода от этого захвата — психологическая. Капоне завоевал еще одну планету. Он — сила, с которой стоит считаться, царь одержимых, все такое. Люди не будут выяснять, насколько неважен стратегически Курск. Все только и станут твердить об этой проклятой экспоненциальной кривой. А на нас начнут давить политики.

— Из администрации президента вас приглашают на брифинг по событиям последнего времени, он состоится через два часа, сэр, — вмешался Майнард Кханна. — Логично было бы предположить, что Ассамблея вскоре потребует масштабного применения силы. И явной победы. Политикам очень выгодно будет показать, что Конфедерация еще в силах нанести по врагу удар и что флот не зря просит денег.

— Изумительно точный прогноз, — пробурчал Самуэль Александрович. — Национальные флоты выделили нам только семьдесят процентов от того числа судов, что должны были, мы едва можем поддерживать карантин, мы не в силах выяснить, наконец, откуда Капоне берет антиматерию. А теперь они ждут, что я еще наскребу где-то судов для ответного удара. Может, они мне еще и мишень подскажут? Я так точно не в силах ее назвать. И когда эти люди поймут, что, убивая тела одержимых, мы просто прибавляем душ в бездне. И семьи убитых не скажут нам спасибо.

— Если я могу высказаться, сэр… — заметил Муллейн.

— Безусловно.

— Как уже сказала адмирал Лалвани, «Тсуга» собирала разведывательные данные близ Арнштадта. По нашим наблюдениям, на поверхности планеты не все идет по планам Капоне. Платформы СО почти ежечасно расстреливают с орбиты указанные лейтенантами Организации цели. Сопротивление весьма масштабно. Йосемитское Согласие полагает, что, если мы начнем атаковать корабли и промышленные станции на орбите, мы серьезно осложним жизнь Капоне. Необходимость постоянной межсистемной переброски сил серьезно подорвет его ресурсы.

— Майнард? — произнес первый адмирал.

— Вполне возможно, сэр. Генеральный штаб уже разработал соответствующие планы.

— Это их работа.

— В принципе, они предусматривают, что космоястребы засеют ближнее пространство Арнштадта термоядерными стелс-минами. Большая их часть пройдет не замеченной сенсорами СО. Если оборудовать их масс-детонаторами, все корабли на орбитах окажутся по уши в неприятностях. Никто не сможет предугадать приближение опасности. Это серьезно напугает экипажи. Против астероидных поселений могут быть также эффективны налеты — прыгнуть в окрестности, выпустить наугад залп боевых ос и прыгнуть дальше. Нечто наподобие атаки эденистов на Валиск. Мы имеем еще то преимущество, что страдает больше оборудование, нежели люди.

— Сегодня же оцените возможность исполнения, — приказал первый адмирал. — В системе Курска, а не только Арнштадта. Тогда у меня будет на руках хоть одна карта, когда я стану оправдываться перед Ассамблеей в этом фиаско. — Он задумчиво поглядел на капитана космоястреба. — А чем сейчас занимается флот Капоне?

— По большей части он рассеян по системе Арнштадта, усмиряя астероидные поселения, пока их жители не будут полностью одержаны. Немало захваченных кораблей перегоняется на Новую Калифорнию — мы подозреваем, что их вооружают для нового захвата. Но это работа не быстрая, кажется, Капоне не хватает команд.

— Наконец-то, — кисло пробормотала Лалвани. — До сих пор не могу прийти в себя — сколько независимых торговцев, будь они прокляты, перешло на его сторону.

— Сейчас, когда карантин установлен полностью, вербовка идет медленнее, — заметил Майнард Кханна. — Даже независимые торговцы не хотят брать деньги Капоне, заслышав об Арнштадте, да и прокламация Ассамблеи дала какой-то эффект.

— Или так, или они больше заработают, нарушая карантин. — Лалвани пожала плечами. — К нам попадают отчеты — многие астероиды поменьше до сих пор открыты.

— Иногда мне кажется, что мы зря стараемся, — промолвил Саму эль Александрович. — Спасибо за информацию, Муллейн, и передайте «Тсуге» мои благодарности за быстрый полет.

— У Гилмора есть какие-нибудь успехи? — спросила Лалвани, когда капитан вышел.

— Он в этом никогда не признается, но ученые зашли в тупик, — ответил первый адмирал. — Все, что они могут дать, — это гора отрицательных результатов. Мы многое узнали о том, на что способна их энергистика, но не имеем понятия, почему. О бездне никаких данных люди Гилмора тоже добыть не смогли. Это тревожит меня больше всего. Мы знаем, что она существует, значит, должна иметь физические характеристики, там должны действовать какие-то законы природы. Но физики покуда не смогли разобраться, какие. Мы знаем очень многое о физической Вселенной и о том, как управляться с ее тканью, но бездна пока что оказывается сильнее лучших наших теоретиков.

— Они не сдадутся. Хотя исследователи на Юпитере преуспели не больше. Я знаю, что похожий проект запущен Терцентралом, и королевство Кулу, без сомнения, тоже не сидит сложа руки.

— Думаю, в этой ситуации даже их мы сумеем уговорить посотрудничать, — задумчиво проговорил Самуэль Александрович. — Намекну, когда буду говорить с президентом, — пускай Олтон этим займется.

Лалвани поерзала в кресле, нагнувшись вперед, точно ей было неудобно сидеть.

— И есть одна по-настоящему хорошая новость: мы вышли на след Мзу.

— Слава богу! Где?

— На Дорадосах. Это само по себе делает отчет достоверным. Там осело семьдесят процентов беженцев с Гариссы. И там есть немногочисленное подполье. Скорее всего, Мзу попробует связаться с ними. Мы завербовали некоторых из них много лет назад, так что проблем быть не должно.

Первый адмирал задумчиво глянул на своего шефа разведки. Он всегда мог полностью на нее положиться. Но сейчас игра шла по таким высоким ставкам, что рвались даже самые старые и прочные союзы. «Чертова штуковина этой Мзу, — подумал он, — она разрушает все, даже доверие».

— А кто именно «мы», Лалвани? — тихо спросил он.

— Мы все. Большая часть спецслужб Конфедерации имеет там завербованных подпольщиков.

— Я не это имел в виду.

— Знаю. Это уже придется решать агентам на местах — кто доберется до нее первым. Я лично была бы рада, если бы это были эденисты. Я уверена, что мы не станем злоупотреблять находкой. Если это окажется разведка флота, то я, как действующий адмирал, исполню приказы совбеза Ассамблеи касательно дальнейшей судьбы Мзу, какими бы они ни были. Вот Кулу и прочие могут принести нам немало проблем.

— О, да. А что вы, эденисты, планируете с ней сделать?

— Наше Согласие рекомендует поместить ее в ноль-тау. Тогда она будет доступна, если Конфедерация когда-нибудь столкнется с внешней угрозой — настолько страшной, что для обороны нам потребуется Алхимик.

— Разумное решение. Интересно, в борьбе с одержимыми он не сможет нам помочь?

— Предположительно он являет собой оружие сокрушительной мощи. Если это так, то Алхимик, как и любое другое оружие в нашем арсенале, против одержимых бессилен.

— Конечно, вы правы. К сожалению. Так что нам, похоже, придется положиться на доктора Гилмора и его команду.

«Если бы только я мог быть в нем достаточно уверен. Тяжело быть грядущим спасителем человечества».

Этой сцены лорд Кельман Маунтджой не ожидал увидеть в своей жизни. По роду своей деятельности он облетел немало звездных систем; он наблюдал восход двойной звезды над морем, восхищался потрясающим Ореолом О'Нейла с точки в миллионе километров над Северным полюсом Земли, ему оказывали гостеприимство в самых неожиданных местах. Но для министра иностранных дел Кулу Юпитер всегда оставался запретной зоной.