Вкус тьмы (ЛП) - Снайдер Мария - Страница 66

— На завтрак? — спросил Лорен.

— Как завтрак. Это блюдо такое вкусное, что не хочется портить его чем-то другим.

— Как насчёт позже? После того, как я исцелю… — комната закружилась. Я потянулась к стене и промахнулась.

Одд схватил меня за локоть, поддерживая.

— Когда ты в последний раз ела? — спросил он.

— Мм…

— Я так и думал. Потеря крови и отсутствие пищи — опасное сочетание.

— Мм…

Он цокнул языком.

— И несправедливость в том, что накричала бы на нас за то, что мы не заботимся о себе, но при этом сама можешь издеваться над своим телом, и никто не станет огорчать тебя.

— Технически, прямо сейчас ты огорчаешь её, — сказал Квейн.

— Но это не работает. Она не хочет прислушиваться ко мне.

— Не расстраивайся, она не прислушивается ни к кому, — сказал Лорен.

— Эй! Я всё ещё стою здесь.

— Нет, ты шатаешься, — Одд крепче сжал меня. — Давай. Сначала поешь, потом поспи, а потом можешь возвращаться к работе, — он вывел меня из пещеры.

— Удачи тебе в этом, — пробормотал Квейн.

Наша веселая компания расположилась у костра. Несколько сиделок осматривали пациентов, но в этот ранний час в основном зале было пусто. Одд настоял на том, чтобы принести мне миску овсянки и горсть яблочных ломтиков. Мне не потребовалось много времени, чтобы их съесть. Остальные хотели распространить новость о лекарстве, но я попросила их подождать. Это может подействовать не на всех, и у Феликса может случиться рецидив. Несмотря на моё первоначальное волнение, в то время было слишком много неизвестного. К тому же мне не нужно было, чтобы эта новость дошла до наших врагов.

— Если ты хотела сохранить это в секрете, может, тебе не стоило кричать «это сработало» во всю глотку, — поддразнил Квейн.

Я опустила голову.

— Я ничего не могла с собой поделать. Кроме того, проснулись только вы трое.

— Другие тоже проснулись, но они перевернулись на другой бок и снова заснули, — сказал Лорен. — Мы знали, что это ты и…

— И всегда лучше проверить, чем потом жалеть, — добавил Квейн. — «Это сработало» может быть кодом для вторжения мертвецов.

— Вау, это… действительно случайно, Квейн. Кто, кроме тебя, мог бы связать эти две вещи воедино? — спросил Лорен.

— Заткнись, Лорен, — он запустил в своего друга ложкой овсянки.

— Ты сам напросился, щенок, — Лорен нацелился на Квейна полной ложкой.

— Хватит, ребята, — сказала я, опуская руку Лорена. — Спасибо, что пришли проведать меня. А теперь, если позволите, я должна вернуться к пациентам.

Они смотрели, как я поднимаюсь на ноги. Пошатываясь, но твёрдо держась на ногах, я поискала Дэнни. Он помогал Джинджер чистить шприцы.

— Потрясающе, Аври, просто потрясающе, — выпалила Джинджер.

Я приложила палец к губам.

— Пока держи это в секрете. На всякий случай.

— Конечно. Но мы должны сказать Кристине!

— Конечно.

Дэнни собрал пригоршню шприцев и последовал за мной в пещеру третьей стадии.

Сержант Феликс слабо улыбнулся мне.

— Надеюсь, ты не возражаешь, но я попробовала на тебе новое лечение, — сказала я ему.

— Я ничуть не возражаю. Я чувствую себя намного лучше, — он приподнялся на локте. Его лицо озарилось надеждой. — Оно…?

— Может спасти тебе жизнь.

Он сжал мою руку.

— Но ты сказала…

— Да, но это было до вчерашнего дня. Сегодня совершенно новый день. И лучшее, что ты можешь сделать, это отдохнуть и восстановить силы. Ты голоден?

— Да, — он произнёс это слово так, словно был поражён ответом.

— Хорошо. Я приготовлю тебе завтрак после того, как проверю остальных.

Когда я отошла, Дэнни прошептал:

— Я думал, ты хочешь убедиться, что лекарство подействовало, прежде чем что-то сказать.

— Позитивные мысли равносильны позитивному исцелению. Разум играет важную роль, и, если пациент убеждён, что он умрёт, это препятствует его выздоровлению.

Остальным троим, казалось, становилось лучше. От облегчения у меня закружилась голова — либо от этого, либо от потери крови. Я подавила смешок. Попросив одну из сиделок принести Феликсу поднос, я направилась в пещеру второй стадии. Только что подали завтрак, и те, кто был в состоянии переварить пищу, ели, в то время как остальные поставили свои миски на землю.

Я с тревогой огляделась. Из двадцати пациентов это была самая большая группа. И мне нужно было много крови. К тому же этой группе оставалось жить дольше. Я решила ввести им по половине шприца крови каждому, а если бы это не помогло, я бы ввела им ещё половину.

Вместо того чтобы забрать кровь на виду, я отвела Дэнни в пустую пещеру, где он помог мне. Вскоре мои руки стали похожи на подушечки для булавок. Пещера закружилась, а мои руки задрожали.

— Всё в порядке, Аври, — сказал Дэнни. — Я введу кровь. Мне всё равно нужно учиться.

Когда мы возвращались, я держала руку на его плече.

— Сначала спроси у них разрешения, — сказала я, пыхтя. — И начни с Гилона. Если он согласится, то и его отряд тоже, — хотя я не могла себе представить, чтобы кто-то не согласился.

Дэнни подошел к сержанту. Он поднял шприц, в котором безошибочно угадывалось ярко-красное содержимое.

— Это может спасти вам жизнь. Могу я сделать инъекцию?

Гилон посмотрел на меня, а затем снова на Дэнни.

— Чёрт возьми, да, сынок.

Я проинструктировала Дэнни, как правильно вводить иглу и нажимать на поршень.

— Только наполовину. Вторую половину оставь для следующего пациента. Но обязательно протирай металлический наконечник спиртом в перерывах между процедурами.

После третьего пациента он приноровился. Никто не отказывался от шанса выжить.

Через некоторое время мои ноги начали подкашиваться. Я села рядом с Гилоном, наблюдая за Дэнни.

— Что изменилось? — спросил Гилон. — Вчера ты сказала, что ничего не можешь сделать. Сегодня это звучит так: «это может спасти тебе жизнь».

— На меня снизошло озарение.

— А «может»?

— Я не хочу переоценивать это лечение. Оно очень многообещающее, но…

— Нет ничего хуже ложной надежды.

— Точно.

Когда Дэнни закончил, он проводил меня до моего спального места. Я рухнула на него и успела сказать:

— Разбудите меня, если половинная доза не подействует.

— У них есть несколько дней, Аври. Не нужно высасывать из себя все соки, — Дэнни укрыл меня одеялом.

Я пробормотала слова благодарности и отключилась. Самое приятное в моём изнеможении — Тохон не вторгался в мои сны.

Однако тревожные крики и топот сапог раздались слишком рано.

Одд выкрикивал приказы неподалеку.

— Не позволяй ей покидать пещеру. Понял?

— Да, — сказал Дэнни.

Сбросив с себя одеяло, я встала, затем плюхнулась обратно, когда волна головокружения прокатилась по моему телу.

— Что происходит? — выкрикнула я.

— На нас напали, — сказал Дэнни, входя в пещеру с мрачным выражением лица.

— Кто?

— Я не знаю.

— Я должна помочь, — я подползла к своему рюкзаку, собирая ножи.

— Сержант Одд сказал, что ты так и сделаешь. Аври, ты единственная, кто может вылечить чуму. Если ты умрешь…

— Но, если они проникнут внутрь, я всё равно могу погибнуть. По крайней мере, я могу…

— Ты слаба и не можешь мыслить здраво.

Я разозлилась.

— А тебе тринадцать лет.

— А я действую умнее тебя. Ты не можешь просто так броситься в ситуацию, когда понятия не имеешь, что происходит. Однажды я так поступил, и это доставило Керрику много неприятностей. Ты нужна здесь. Мы должны быть готовы к жертвам.

Проклятье. Он был прав. Я, пошатываясь, поднялась на ноги, но всё же на всякий случай заткнула за пояс несколько ножей.

— Хорошо. Сначала еда, иначе от меня не будет толку.

Дэнни улыбнулся.

— Это было легко. Я думал, мне придется сесть на тебя верхом.

— Тогда я просто вырублю тебя.

— Вырубишь? Что это? — спросил он.

— Кое-что, чему тебе нужно научиться, и сейчас идеальное время для этого, — я объяснила ему, как использовать целительные силы, чтобы защитить себя и когда я схватила горсть хлеба и сыра. — Когда исцеляешь, твоя сила перетекает к пострадавшему, но, когда ты хочешь причинить боль кому-то, ты выталкиваешь силу и ударяешь его. Подумай об искрах от огня или удара молнии — всплеск энергии. Попробуй, — я вытянула руку.