Мой опасный капитан (СИ) - Гончарова Татьяна Викторовна - Страница 2

Он высокий и сильный, я чувствую, как его здоровенный член вбивается в меня, растягивая до предела. Его толчки, как удары, размашисты и сильны, смазки много, я теку от жестких движений, от его запаха, от того, как Эванс молча смотрит мне прямо в глаза.

Я вижу в его чёрных глазах своё маленькое отражение: его рука на губах, мои расширенные глаза и копна чёрных растрёпанных волос.

В его глазах дикая смесь ненависти и похоти.

Мы ненавидим друг друга, это факт, но уже второй раз трахаемся как дикие звери, точнее он меня трахает, подминает, подчиняет. Мои жалкие попытки уклониться не дают ничего, и я снова позволяю красивому гаду доводить меня до оргазма, получая от этого жгучее невероятное удовольствие.

Вот и сейчас меня накрывает диким оргазмом, я мычу ему в руку, закатываю глаза, вцепляюсь крюченными пальцами в его космийку, содрогаюсь всем телом, сжимаю пульсирующим влагалищем его член, подрагивая хвостом в его тисках.

Он останавливается, дожидаясь, когда я затихну, рывком выходит из меня, ставит на колени. Я уже ничего не соображаю. Лишь чувствую сильные пальцы на затылке, под коленями холодную плитку, под голенью — обрывки трусов, будто в насмешку выдранные из-под формы..

Сволочь ты, Эванс, это были мои любимые. Я же не найду больше такие, давно уже сняли с производства, а они клёвые, приятные к телу и офигенно дешёвые.

Крейг проводит толстым мокрым членом по моим губам, и я послушно открываю рот, злорадствую, слыша его резкий вдох. Нравится тебе, всё же нравится. И мне нравится.

Мне нравится его запах, мне нравится его вкус, мне нравится выражение его лица, когда он, явно охреневая от самого себя, вцепляется сильными пальцами в мой затылок и заливает мой рот спермой.

Я проглатываю всё, кайфую от вкуса, от мурчащих сытых ощущений в своём теле, и одновременно с этим всем своим существом ненавижу Эванса, за то, что он делает это со мной.

Но особенно я ненавижу себя за то, насколько сильно мне это нравится.

Крейг ещё пару раз содрогается, вынимает член из моего рта, застегивает штаны и поправляет космийку. Всё так же молча, даже не глядя на меня, разворачивается и уходит.

Эванс, какой же ты гад!

Я прислушиваюсь к звуку его удаляющихся шагов, прижимаю руки к пылающим щекам. Поднимаю порванные трусы, медленно выпрямляюсь, устало облокачиваюсь на стену.

Не буду думать! Надо собраться. Надо идти в душ, потом в общагу.

Подрагивающими руками я привожу в порядок одежду, приглаживаю пальцами волосы. Форма порвана и смята, но если быстро прошмыгну к себе, то никто не заметит. Хорошо, что я живу одна в комнате. Глубоко вдыхаю и шлепаю в душевую снова…

На следующий день узнаю отличную новость. Я и не думала, что мне так повезет. Эванса переводят! Ура! Его включили в какую-то спец-программу и их группу будут готовить отдельно на закрытом полигоне почти до конца обучения.

Заталкиваю поглубже странную досаду от этой новости и выправляю свой строптивый хвост, который неожиданно решил показать недовольство.

Я выдыхаю и тут же вздрагиваю от тяжелого обжигающего взгляда в спину.

Медленно оборачиваюсь. Крейг. Смотрит пару долгих секунд, затем отворачивается и идет дальше по коридору…

Глава 2. Зачистка

Семь или восемь лет спустя.

.

В составе обновлённой группы наземной зачистки я пробиралась к точке назначения уже два часа.

На этой планете меня бесило всё. Каждое скопление пирамидообразных камней ярко-синего цвета, которые мы обходили по тёмно-красной спрессованной земле.

Я ненавидела каждую песчинку в густом воздухе — из-за этого приходилось терпеть дополнительную фильтрацию в шлеме, от неё в ушах стоял едва слышный, но дико бесячий гул.

Особенно злили здоровенные ярко-оранжевые бутоны растений на толстых, расширяющихся книзу ножках. Они стояли отдельными скоплениями и выпускали осколочные вспышки пси-фона, от которых хвост всё время норовил выпустить шипы.

И уж точно меня до скрипа зубов выбешивал однообразный гористый ландшафт, который приходилось преодолевать пешком — под землёй залегали горные породы, сбивающие навигацию напрочь. Транспортные лифты на орбиту выведены из строя, нас и так выбросили в ближайшую возможную точку.

Быстрее и безопаснее на своих двоих.

Злости во мне было до краёв. Единственное, что радовало — броня в новой модификации, спроектированной специально под нашу расу. Раньше гребень все время натирало в разных местах и хвост себя чувствовал несвободно.

Мы рихты — прирожденные бойцы, псионики. Хищники, одним словом. На первый взгляд мы похожи на людей, у нас общий геном. Как и с проклятущими жаберниками-орсами. Но тут я бы поспорила все-таки.

Мой хвост яростно хлестнул по земле, реагируя на раздражитель в виде ненавистной расы недружелюбных соседей. Крайне удобная вещь — наша пятая конечность. Как люди без него обходятся? А ещё гребень на спине — моя гордость — в данный момент скрывающийся под формой. Но скоро я его, красавца, выпущу на свободу.

Я любовно погладила рукоять бластера на поясе и злорадно улыбнулась.

Ещё час, и спущу, наконец, пар.

Мы отобьём нашу шахту у захвативших её орсов — соседи по галактике обнаглели в край, уже не церемонятся, вовсю на границе ресурсы захватывают.

После этого можно будет наконец-то на эсминец капитана с красноречивым позывным — Мрак.

Ну и фантазия у этого капитана. Кто бы он ни был. Пафоса там наверняка на межгалактический перелёт хватит.

Про этого загадочного Мрака трепались в каждой столовой по всему флоту весь последний год. Так как он входил в секретный пул псиоников флота, то его настоящее имя для широких кругов было засекречено. Только позывной.

Именно ему сейчас принадлежит рекорд в негласном соревновании экстра-псиоников: на сверх-секретный планетоид, у которого даже названия не было, он попал через пять лет после выпуска из академии космо-десанта. Сама я закончила экспресс-курс повышения квалификации на планетоиде спустя шесть лет после выпуска, чем заслуженно гордилась.

Помимо этого, Мрак умудрился вляпаться в самый центр диверсии на том самом планетоиде и чуть героически там не сдохнуть во время операции зачистки.

После чего его и назначили капитаном — тут он тоже побил рекорд, став самым молодым капитаном за всю новейшую историю флота.

Да ладно бы просто капитаном. Нет же. Ему дали легендарный эсминец Лакра, на смену уходящему в отставку Берку Лакру, прославленному командору.

И ведь продержался же этот Мрак капитаном. Два года уже держится. Хотя я помню ставки: двенадцать к одному, что не справится, слишком зелёный. Представляю, что там за зверюга.

Он не только остался капитаном. Экипаж обновил — от этого факта по всему флоту особенно его полоскали, во даёт, рихтами Лакра разбрасывается. Но наш маршал его поддержал и дал добро.

Но этот Мрак оказался тем ещё красавцем. С обновлённой командой в нескольких стычках на границе такого шороху навёл, что обнаглевшие орсы сектор его патрулирования теперь далеко обходили стороной.

Я едва удержала хвост от горделивого изгиба, вспомнив, с какой завистью на меня смотрели коллеги — ведь назначили меня после перераспределения именно на эсминец Мрака. Зубами буду всех грызть, но я выдержу испытательный срок и останусь в команде.

Правда до эсминца я всё ещё не добралась. Транспортный челнок, доставлявший туда меня и группу таких же счастливчиков рихтов, угораздило залететь через сектор под атакой орсов.

Нас бросили на эту тёмно-красную каменистую планету в усиление.

Надеюсь, мы здесь не поляжем. Вводные были хуже некуда.

Когда мы, наконец, вышли к подножию горной гряды, где была шахта, пришлось тут же вступить в бой.

Сказать, что было жёстко — не сказать ничего.

Что я там думала? Спущу пар? Как-то ты, Адалин Лард, слишком оптимистично была настроена.

У меня шесть сменных аккумуляторов едва успевали остывать, настолько плотный приходилось держать импульсный поток из бластера, непрерывно их меняя.