"Фантастика 2025-84". Компиляция. Книги 1-10 (СИ) - Конычев Игорь Николаевич - Страница 74

— Не хочу, чтобы нам мешали, — прошептала девушка, увлекая меня к противоположной стене, где на полу лежал плед, пара небольших подушек и несколько книг.

— Это ты принесла? — зачем-то спросил я.

— Мне нужно место, где можно побыть в одиночестве, — пожала плечами Дарья.

— Но сегодня ты не будешь одна, — я сбросил пиджак и прижал ее к себе.

— Надеюсь, мы об этом не пожалеем, — прошептала она. Несмотря на звучащее в голосе сомнение, глаза девушки влажно блестели, ресницы затрепетали, взгляд сделался томным и манящим, губы призывно приоткрылись.

— Никогда, — уверенно произнес я и поцеловал ее.

Время в старой башне будто остановилось. Все вокруг перестало существовать, и в реальности остались только мы с Дарьей. Я, как и она, напрочь позабыл о проблемах и проклятьях. Пусть не навсегда, но сладкое забытье позволило нам выплеснуть эмоции и, наконец, расслабиться.

Когда в бойницы начали проникать первые лучи восходящего солнца, Дарья оделась, поцеловала меня и первой покинула наше временное укрытие. Мне она наказала спускаться чуть позже, чтобы не вызвать подозрений, если кто-то повстречается нам на пути. Так я и поступил.

В коридоре под дверью Распутина все еще горел свет. Уверен, он не выключался всю ночь. Мне захотелось постучать в дверь только для того, чтобы узнать: занимался ли заместитель начальника Академии чем-то важным, или же он просто забыл выключить лампы. Представив уснувшего в кресле перед условным «телевизором» бородатого управителя, я невольно улыбнулся.

После проведенной с Дарьей ночи настроение мое заметно улучшилось. Но следовало держать себя в руках. Едва ли Распутин обрадуется подобному визиту, а лишний раз раздражать своего наставника мне не хотелось, поэтому я просто прошел мимо.

Но у судьбы имелись свои планы. Дверь за моей спиной с тихим скрипом открылась, и суровый хриплый голос поинтересовался:

— Не спится, граф?

— Как видите, — я повернулся и увидел Распутина.

В неизменной черной одежде, немного помятый и по своему обыкновению чем-то недовольный, он застыл в дверях мрачным изваянием, уставившимся на меня своими темными глазами.

— Вам, как я вижу, тоже не до сна? — изобразив вежливую улыбку поинтересовался я.

— Да, — хмуро кивнул наставник. — Но я, в отличие от вас, не спал по иным, менее приятным причинам.

Слова Распутина меня порядком озадачили. Они звучали довольно двусмысленно, но в то же время, бородатый мужчина не выглядел разозленным сверх своей обычной меры.

— Что, простите? — я вопросительно вскинул бровь.

— Прощаю, — серьезно кивнул наставник. — Только сотрите эту довольную улыбку со своего лица. Не знаю, что вас так порадовало, но нам сейчас не до этого.

Как только я понял, что наш с Дарьей секрет остался между нами, прекратить улыбаться стало чуть сложнее. Но мне удалось придать себе серьезный вид.

— Я чем-то могу вам помочь, Григорий Ефимович?

— Это я могу вам помочь, — Распутин жестом пригласил меня в свой кабинет.

За время моего отсутствия здесь почти ничего не изменилось. Разве что некоторые книги их шкафа перекочевали на стол вместе с бутылкой мутной жижи и граненым стаканом. А еще в кабинете пахло дымом и гарью.

Усевшись в то же кресло, которое занимал несколько дней назад, я выжидающе взглянул на Распутина. Тот прошелся по кабинету взад-вперед, после чего указал мне на стопку книг.

— Как видите, не вы один читали. Правда, времени у меня было меньше. Начальник Академии убыл в столицу, а меня оставил разгребать все это дерьмо с полозами. — Массивные кулаки Распутина сжались и разжались. Он шумно втянул воздух ноздрями, решительным шагом подошел к столу и выпил жижи прямо из горлышка бутылки.

— Вам не помешало бы отдохнуть, — осторожно заметил я.

— Сам знаю, что мне помешает, а что нет, — фыркнул наставник, но немного смягчился. Видимо, подействовал его настой, от одного запаха которого у меня срабатывал рвотный рефлекс. Распутин сцепил руки на груди, глубоко вдохнул и выдохнул. — Прошу меня простить. Использование драгуна дается мне тяжелее с каждым годом.

— А не пробовали поменять модель? — предложил я. — Сейчас много новых.

Распутин хрипло рассмеялся. Его смех представлял из себя смесь надсадного кашля и карканья старого ворона.

— Если предам Кощея — это станет последним, что я сделаю. Вы тоже. Не вздумайте править иными драгунами, кроме своего. Вы с ним теперь связаны навечно.

— Это вы в книгах вычитали?

— Это я знаю на собственном опыте. Но сейчас не об этом.

— А о чем?

— Юность всегда сопряжена с нетерпением, — вздохнул Распутин и тяжело опустился на свой резной стул. — Знали бы вы, скольких оно сгубило.

Я промолчал, предоставляя собеседнику возможность закончить мысль. Но он дернул головой, словно отгонял дурные мысли и сменил тему:

— Мне не удалось выяснить, отчего вы не подвержены проклятью. Посему я хотел бы осмотреть вашего драгуна. Сможете это устроить?

— Хотите, чтобы я пришел на нем сюда?

— Нет. Хочу посетить ваше поместье. — Тон Распутина не предполагал отказа.

— Но учащимся запрещено…

— Я решаю, что запрещено учащимся, — мой наставник порывисто встал, его глаза сверкнули гневом. Вновь шумно вдохнув, он припал к бутылке и не отрывался, пока не выпил половину. — О полозах не беспокойтесь. В ближайшее время они к нам не сунутся.

Мне лишь оставалось позавидовать выдержке этого мужчины — после проделанного он и глазом не моргнул. Несмотря на отвратный вкус настоя, на суровом лице не дернулся ни один мускул. Наверное, он уже привык. Если к такому, конечно, можно привыкнуть.

— И когда выезжаем? — только и спросил я.

Ответ Распутина был предельно лаконичен:

— Сейчас.

6. Во тьме веков

Федор внял моей просьбе явиться как можно быстрее и прибыл в кротчайшие сроки. По дороге до поместья он выжимал из своей машины все, что только мог. Моментами она так подпрыгивала на кочках, что уходила в недолгий полет, завершающийся далеко не самой мягкой посадкой.

Всю дорогу я рассказывал наставнику о Чернобоге. Он слушал молча, смотрел в окно и лишь изредка кивал, видимо, чтобы хоть как-то обозначить свою вовлеченность. По крайней мере, так казалось на первый взгляд. Но по глазам черноволосого мужчины становилось понятно, что он жадно ловит каждое мое слово, так что подбирать их приходилось с большой осторожностью, чтобы не сболтнуть лишнего.

Когда автомобиль миновал парк и остановился у крыльца, Распутин первым вышел наружу, искоса глянул на моего шофера и пробормотал:

— Хорошо, что простому люду не дано править драгунами.

— Прошу простить, — немного смутился Федор, — но Его сиятельство велел поспешать.

— Все хорошо, — успокоил я шофера, — иди отдохни.

— Есть! — Федор подтянулся и направился по уже знакомой ему дороге к боковому входу, который вел на кухню. Видимо, его «есть» имело не только одно значение.

— Барин, — склонила голову стоящая на крыльце Дея. — Вы без графини?

— Здравствуй, — я поднялся по разбитым строителями ступеням. — Мы с Григорием Ефимовичем прибыли по срочному делу. Дарья осталась в Академии.

— Чего желаете? — услужливо поинтересовалась горничная, бросив в сторону моего спутника настороженный и изучающий взгляд.

— Григорий Ефимович? — я тоже посмотрел на гостя.

— Воды. Холодной. — Отрывисто бросил он, после чего оглядел обшарпанный фасад моего особняка: строители уже вышли на объект и теперь, насколько я мог судить, занимались демонтажем. Распутин же этого не знал, поэтому удрученно покачал головой. — Я знал, что ваш род бедствует, граф. Но чтобы настолько…

— У меня ремонт, — я жестом пригласил его в дом.

Распутин только кивнул и прошел в распахнутую дверь. Внутри тоже царил беспорядок и шум. Работа кипела: строители разбирали пол, шпаклевали лишенные обоев стены, таскали мебель и так далее. Все это происходило под чутким руководством Прохора, который, абсолютно не стесняясь в выражениях, костил столичных ремонтников на чем свет стоит.