"Фантастика 2025-84". Компиляция. Книги 1-10 (СИ) - Конычев Игорь Николаевич - Страница 169

— Так точно! — я поднялся и выпрямился.

— Расслабьтесь, граф, — криво усмехнулся полководец, — вы здесь как мой добрый друг, а не как солдат. По крайней мере, до тех пор, пока не началась атака. Там уж, извините, все равны. Поблажек никому не дам.

— Понимаю, — опустившись на стул, я отхлебнул коньяка и сразу почувствовал, как тепло расходится не только снаружи, но и изнутри.

— Вижу, вы хотите что-то спросить, — Кутузов тоже присел.

— Мне пришлось спешно отбыть, поэтому я не успел с должным усердием изучить карты, — повинился я. — Как называется город на нашем пути?

— Лейпциг, — светлейший князь неприятно поморщился. — Ожидалось, что Наполеон выставит на подходах к городу все свои войска. — В суровом голосе военачальника заскрежетала сталь. — Я ждал битвы, а получил лишь досадную помеху. Меньше ста тысяч извергов и четыре дюжины полозов, вот и все сопротивление.

— Мне кажется, нас просто хотели задержать. — В моей памяти проступали смутные и обрывочные знания о битве, прозванной «Битвой народов». Но она случилась в моем мире, где французов не заменили копиями. Здесь все произошло иначе…

— Так и есть, — согласился Кутузов. — Разведка никого не обнаружила, но я держу пари, что враг окопался в городе и затаился. Мы не можем рисковать, поэтому будем действовать наверняка.

— Войдем в город?

— Уничтожим город. — Твердо заявил Кутузов. — Если там нет людей, то и жалеть некого. Но будьте готовы ко всему. Перед тем, как мы подойдем к Парижу, враг наверняка попытается измотать нас. Если случится бой, то он будет кровавым. — Несмотря на приставку «светлейший», князь помрачнел лицом.

Я всецело разделял опасения полководца, а Чернобог в моем сознании ликовал, чуя скорую сечу.

23. Проклятая пятерка

Едва покинув шатер Кутузова, я направился к Распутину. Несмотря на то, что дорогу запомнил, от услуг адъютанта Кожухова отказываться не стал. Он, кстати, принес мне теплую одежду точно по размеру, чем заслужил отдельное человеческое спасибо. Правда, длинная офицерская шинель оказалась серого цвета, а не черного, как я предпочитал, но дареному коню в зубы не смотрят.

На полпути к шатру управителей воронёных драгунов, Кожухов замедлил шаг и обратился ко мне полушепотом:

— Ваша светлость, не сочтите за дерзость, но позвольте вас предупредить…

— О скверном нраве проклятых управителей? — прочитав вопрос в глазах собеседника, я позволил себе ироничную усмешку. — Уже наслышан, да и сам, порою, становлюсь совершенно невыносимым.

Мы остановились.

— Возможно, я плохо вас знаю, — ничуть не смутился молодой адъютант, — но ваш характер ни в какое сравнение не идет с теми, кем вам предстоит командовать. Смелости вам не занимать, раз согласились принять такую ответственность.

— Или глупости, — справедливо рассудил я.

— Что, простите? — Алексей сделал вид, что не расслышал.

— У меня не было права отказаться, — пояснил я. — Если светлейший князь и генерал приказывает — нужно выполнять. Сами понимаете.

— Еще как, — в этот раз улыбка молодого человека вышла немного сконфуженной. — Но все же, вы могли отказаться, поверьте.

— Даже если и так, теперь точно поздно, — я только руками развел.

— Именно поэтому я и решил предостеречь вас, — теперь мой проводник заговорил едва различимым шепотом, который едва не тонул в завываниях студеного ветра. — Эти управители весьма круты нравом, ворчливы и вспыльчивы. Они не состоят в регулярных частях из-за своей неуправляемости. Именно она послужила причиной того, что их просто отослали как можно дальше от Москвы и велели защищать дальние рубежи от полозов. Исключение составили лишь вы и Распутин: тот слишком опытен и имеет таланты наставника.

— Учит он хорошо, — признал я. — Но характер у него тяжелый. Остальные намного хуже?

— Насколько мне известно — ненамного. Но их уважение следует еще заслужить, а на это у вас попросту нет времени. Так что, прошу, не задирайте их почем зря. Можете не слушать их советов, но делайте вид, что слушаете. Выкажете им свое уважение, и, думаю, у вас появится шанс хоть как-то управлять ими во время сражения.

— Весьма пессимистичный совет, — признался я.

— Скорее реалистичный. — Адъютант первым пошел вперед. — Вы скоро сами в этом убедитесь.

Я представил себе, как остаюсь наедине с Распутиным и еще тремя его копиями, все из которых одинаково упрямы, сварливы и злы. Зрелище, мягко говоря, не из приятных. Оставалось лишь надеяться, что у всех моих подопечных имеется тот же настой, коим унимал свою злобу и мой бывший наставник.

А еще хотелось бы верить, что Распутин, раз уж хвалил меня перед Императором, успел замолвить словечко и управителям. Впрочем, гадать не имело смысла. Мы приблизились к нужному шатру.

— Удачи, граф, — искренне пожелал мне Кожухов.

Я с благодарностью кивнул, и мы распрощались.

Стоять снаружи и собираться с мыслями не хотелось. Мужчины внутри шатра являлись управителями, а значит могли прекрасно слышать, как мы с адъютантом подошли ко входу. Любое мое промедление они могут счесть нерешительностью, а это не прибавит новому командиру авторитета в глазах ветеранов.

Откинув полог шатра, я вошел внутрь не слишком резко, но и не слишком медленно. Раскланиваться и заискивать мне не хотелось, поэтому совету Кожухова суждено было кануть в Лету.

— Господа, рад вас приветствовать, — мой голос звучал спокойной и учтиво, а взгляд оставался уверенным.

Внутри шатра за небольшим походным столом сидело четверо угрюмых мужчин в черных одеждах. Они пили водку, закусывали солониной и глядели на меня из-под густых низко опущенных бровей, словно стая голодных волков.

Распутина я знал, а остальные собрались ему под стать: с хищными глазами, узкими бледными губами, иссеченными шрамами лицами и длинными сальными волосами. Каждый непричесан и небрит, без знаков отличия и каких-либо признаков радости на лице.

— Граф Воронцов, — мой бывший наставник поднялся из-за стола и взглянул на своих знакомцев. — Вот и наш новый командир.

— Еще моложе, чем я думал, — прокряхтел самый старый из четверки — убеленный сединами морщинистый старик, чья тонкая рука не дрожала лишь когда подносила к обрамленному длинными усами рту стопку водки. Его бесцветные глаза не выражали ничего, кроме неприязни.

— А каким, по-твоему, должен быть курсант Академии, Влад? — хохотнул здоровенный мужчина, больше похожий на медведя, а не на человека. На заросшем густой бородой лице выделялся лишь мясистый нос и колкий взгляд темных глаз. Говорил он раскатистым басом. — Или ты слишком давно закончил ее и все позабыл?

— С чего мне помнить такие мелочи? — незамедлительно оскалился старик. — Он еще и в солдатской шинели пришел…

— А еще он предпочел бы, чтобы о нем не говорили так, будто его тут нет, — не дожидаясь приглашения, я прошел вглубь шатра, уселся за стол и стянул перчатки, положив их рядом. — Нальете?

Старик грозно встопорщил усы и раскрыл было рот, но его бесцеремонно перебили.

— Дерзкий, — криво усмехнулся третий тип, чем-то неуловимо похожий на Распутина, только чуть выше и пошире в плечах. Его тронутые сединой волосы ниспадали ниже плеч, а всклокоченная борода, наоборот, оставалась довольно короткой. — Мне нравится. Напоминает каждого из нас в молодости.

— Граф более осмотрителен, чем мы в его годы, — с толикой печали произнес Распутин. — Помните, я говорил, что он не подвержен проклятью воронёных драгунов в той же степени, что и мы?

— А еще ты говорил, что он хорош в бою, — недоверчиво прищурился старик, после чего толкнул в мою сторону пустую стопку. — Наливай сам, тут для тебя прислуги нет.

Заросший бородой управитель придвинул мне бутылку с прозрачной жидкостью, но не выпустил ее из своей огромной лапы. Посмотрев мне в глаза, он сказал:

— Если он хоть вполовину хорош, как о нем говорят, то я сам ему налью. — Он оскалился, демонстрируя ровные белые зубы с ярко выраженными клыками. — Ну так что, граф, хорош ты в сече?