Римлянин. Финал (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 41

— Герцогиня отправила тебе сведения о готовящемся покушении? — спросил Таргус у Мейзеля.

— Да, — ответил тот. — Меры уже предпринимаются.

Захваченные функционеры координационного центра, располагающие сведениями о всём ходе операции по физическому устранению Таргуса, были вынуждены поделиться всем этим с агентами Зозим — методики экспресс-допроса совершенствуются уже третье десятилетие, поэтому мало кто способен успешно противостоять им.

Как оказалось, заговорщики завербовали аристократа из «монархистов», князя Станислава Яблоновского, чтобы он взорвал императора ручной бомбой, замаскированной под драгоценное яйцо.

Предлог для вербовки очень популярный в нынешние времена — князь Яблоновский был достаточно умён, чтобы не играть в государственных казино, но недостаточно умён, чтобы не играть вообще. Он часто играл в подпольных казино, где проиграл почти всё своё состояние, но это сохранилось в секрете, поэтому, официально, у него нет никаких финансовых проблем и неподъёмных долговых обязательств.

— Скоро он будет арестован, — заверил Таргуса Мейзель.

— А второе покушение? — спросил император.

— Эту арестовали сразу же, — улыбнулся генерал-легат.

На случай провала бомбардира, заговорщиками предусмотрен вариант подстраховки в виде княжны Марианны Понинской, которой дали снаряжённый револьвер с бронебойными пулями. В суматохе после подрыва или раскрытия бомбардира, она должна была застрелить Таргуса и Марию Терезию.

Эта действовала из-за любви — её муж находится в лагере перевоспитания из-за казнокрадства. Его пример Марианне ничего не сказал, поэтому она решила присоединиться к мужу в лагере столь экстравагантным способом.

«Даже немного жаль, что они там не увидятся», — подумал Таргус. — «Сегрегированное содержание заключённых уменьшает шанс их встречи до нуля».

Он продолжил читать сообщение.

Зозим сообщила, что в Индии началось очередное полномасштабное противостояние великих моголов против князей маратхов.

Маратхи совершенно утратили связь с реальностью и почувствовали себя достаточно сильными, поэтому атаковали княжество Хайдарабад, с которым у султана Ахмад Шаха очень тёплые и трогательные созависимые отношения.

Султан, пользуясь поддержкой Таргуса, вторгся в Хайдарабад и захватил его, взяв в плен всю семью его низама. (1) Теперь у Ахмад Шаха могольского есть фактический контроль над этим княжеством, которое очень хотят забрать маратхи.

Ранее моголы терпели тяжёлые поражения под Аджмиром, Дели и под Агрой, но султан Мухаммад Шах всякий раз восстанавливался и отыгрывался, возвращая территории, пусть и не без труда.

С султаном Мухаммадом у Таргуса сложилась дружеская переписка, а также установились крепкие военно-торговые отношения — под Дели даже был учреждён небольшой тренировочный лагерь, в котором легионеры готовили могольских солдат по передовым европейским методикам.

Дела у Мухаммада шли неплохо, но окончательно маратхов победить он не смог, передав эту задачу своему наследнику, султану Ахмаду, более известному как Ахмад Шах.

Таргуса раздражало это сходство имён. У него в голове одновременно два Ахмад Шаха. Один — падишах Дурранидов, а другой — падишах Великих Моголов. Он решил для себя, что дурранидского Ахмад-шаха будет называть падишахом, а великомогольского Ахмад Шаха — султаном.

Могольский султан начал своё правление в 1748 году, сразу после скоропостижной смерти отца, под конец жизни свихнувшегося от опиума.

Первое же его действие — военный поход против маратхов и отвоевание отколовшихся от империи княжеств Рохилкханд и Ауд, что расположены на самом севере Индии.

Военный успех и покорение мятежных княжеств позволили объединить всю северную Индию, а сохранить её позволило посредничество Таргуса — готовившийся поход падишаха Дурранидов пришлось направить в Персию, потому что имперский эмиссар ясно и чётко, но мягко, дал понять падишаху Ахмаду, что если тот воспользуется временной слабостью моголов, то император будет им очень недоволен.

Султан Ахмад, памятуя о дружеских отношениях Таргуса со своим отцом, писал письма с просьбой посоветоваться о дальнейшем ходе военной кампании против маратхов.

Таргус посоветовал ему соединить провинции и отсечь марахтов от основной Индии, то есть, уничтожить Хайдарабад. Собственно, сейчас он получил сведения о том, что султан Ахмад прислушался к совету.

Теперь великие моголы, как бы, опоясали владения маратхских князей и могут ударить в любое место.

Но последних активно снабжают оружием англосаксы и франки, что не мешает им проигрывать почти каждое сражение.

«Это иллюзия, что моголы справятся сами», — подумал Таргус. — «Им нужно удержать взятое. Обязательно будут восстания маратхов, козни иностранцев и набеги пуштунов».

Впрочем, султан Ахмад выиграл Таргусу дополнительное время. Другое дело, что моголы могут быстро потерять всё достигнутое, поэтому следует торопиться.

«Трансоксиану будем ускорять», — решил император.

На самом деле, в падении моголов ничего критичного нет, потому что, весь этот процесс сопряжён с огромными жертвами — маратхи будут ослаблены, в любом из исходов. И когда придут имперские легионы, разгромить их будет легче.

«Лучше, конечно, делать это вместе с моголами, доказавшими свою лояльность», — подумал Таргус. — «Но если султан похерит все достижения своего отца, то ничего сильно страшного».

//Российская империя, г. Санкт-Петербург, 30 июля 1758 года//

— Я почти жалею, что потратил столько времени на это путешествие, — признался Таргус Ломоносову. — Все эти встречи, приёмы, балы, идиоты-заговорщики… Две у меня отрады — Промзона III и твоя результативность…

— Перехваливаете, Ваше Императорское Величество, — улыбнулся главный консилариус Сената Российской империи.

— Нет, с ханами ты, конечно, гениально придумал, — произнёс Таргус. — А что если бы я опоздал или не приехал?

— Вообще, изначально они ехали на встречу со мной, — ответил Михаил Васильевич. — Но я подумал, что было бы продуктивнее устроить им императорский приём, чтобы вы могли сами донести до них ваши желания.

— Хвалю, идея хорошая, — кивнул император. — Когда они будут?

— Сейчас они должны уже заезжать в город, — ответил Ломоносов. — Их встретит мой заместитель с центурией почётного караула.

— Назначь приём на сегодня, — приказал Таргус. — Сколько их?

— Откликнулись все три хана, — сообщил Михаил Васильевич. — Они взяли с собой большие свиты и везут дары. До Саратова добирались почти три месяца, а оттуда ехали до нас два дня.

— Хорошо, — улыбнулся Таргус. — Я надеюсь, что эта поездка оставила им неизгладимые впечатления о моём могуществе. Давай уточним время — я хочу видеть их через три часа, в Зале Воинской славы.

Ломоносов поклонился и ушёл отдавать распоряжения, а Таргус подошёл к окну и начал рассматривать дворцовый парк, в котором играют его дети, под пристальным наблюдением наставников, гренадеров из стражи и нянек.

Этот дворец, названный им «Латинским», завершён в 1756 году и сейчас это его основная петербургская резиденция.

Отличительной особенностью этого дворца является наличие высокой башни в центре комплекса, представляющей собой огромную смотровую вышку, на вершине которой установлено «воронье гнездо» с маяком. А в самой вышке располагаются казармы дворцовой стражи.

Это одно из самых защищённых мест в Российской империи, если не считать Московский Кремль и Промзону III.

— Я всё устроил, Ваше Императорское Величество, — вернулся Ломоносов. — Ханскую делегацию пригласят в назначенное время.

Кто-то назовёт кочевников дикими варварами, но Таргус варваров на сорта не делил, поэтому казахские ханы у него стоят в одном ряду с англосаксонским и франкским королём, а также остальными царьками и королями Европы…

«Одинаковые они все и хотят одного и того же», — подумал он.