Восхождение мага призывателя. Том 2 (СИ) - Ангор Дмитрий - Страница 12

Но я справился, ведь там было немало вопросов о монстрах, а в них я разбирался отлично. Только с классификациями возникали трудности. Множество видов монстров схожи между собой. И хотя я знал их особенности и слабости, названия классов и подвидов на латыни вызывали путаницу. Да и не совсем понимал я — нахрена мне эта классификация? Если я и так знаю строение твари и ее повадки, зачем учить, к какому подвиду она относится?

Впрочем, таков мир любой науки, да и не только науки — весь современный мир требует порядка и системы. Правовые, судебные структуры — всё должно быть строго упорядочено. Проехал в неположенном месте — штраф уже предусмотрен системой. Так и в науке без подразделов никак. Но это не отменяет того, что мне это претит. Для меня важнее конкретные знания. Возьмём юристов — не помнишь номер статьи — ерунда, главное знать её содержание. Это лично я так вижу! Раздражает меня в общем такой подход, когда неверно указал цифру, и всё, переписывай заново.

Понимаю, конечно, что систематизация, якобы придумана для упрощения ориентирования. Только со мной это не работает — я человек-хаос. Знания есть, а на систематизацию я болт забил, она мне ничего не даёт. Просто пустой набор букв, усложняющий жизнь, а не упрощающий. В моём деле это действительно лишнее.

Потому все дни сдачи задолженностей я был ворчливым отшельником — только и делал, что сидел над учебниками. А после всего этого, жутко захотелось отдохнуть, но не тут-то было. До выходных ещё дожить надо, а впереди маячила пара по малефиции — науке о проклятьях.

Там необходимо хорошо знать руны для работы с ритуалами. Руны я знал, но с самими ритуалами всегда были проблемы. Поэтому, на втором курсе, этот предмет я люблю меньше всего. Нужно как-то пережить занятие и не растерять очки. Препод вытягивает всю энергию — он проводит на нас эксперименты, демонстрируя науку в реальности.

Уходим мы оттуда всегда, как зомби. Потому, с кислой миной я, и Ленка, с такой же кислой миной, пошли на занятие, взявшись за руки, словно школьники. Этот препод… эх, лучше промолчу. Не спорю, он гений своего дела — умён, проницателен, даже опасен. Но в моих мечтах, как наверное, и у многих студентов, мне хочется поскорее выпуститься отсюда и вызвать его на дуэль, чтобы нос ему расквасить. Так что, да помогут нам Боги пережить это занятие…

Глава 5

Вячеслав Борисович, наш препод по малефиции, с виду — типичный мафиози из старых фильмов. Возраст неопределённый, лицо узкое, нос орлиный. Вечно в чёрном плаще и в шляпе, белой рубашке и с бордовым галстуком. А когда думает — грызёт зубочистку.

Мы же уже сидели в аудитории с паршивым настроением. Этот Борисович всех доводил до белого каления. Он якобы готовил нас к суровой реальности во время учебы, но после его занятий студенты неделями ходили проклятыми, если не могли снять на практических занятиях его проклятия. Препод нас часто разбивал на пары — одних проклинал, а других заставлял снимать эти проклятия. Или учил сопротивляться проклятиям до их наложения.

Но в любом случае все уходили в отчаянии с его пар, перессорившись друг с другом. Декан же был бессилен, ведь для факультета Мертвых такая практика считалась нормой. И никто не спорит, конечно — некоторые монстры, способные проклясть охотника, однако это большая редкость.

Так что нам преподают этот предмет по большей части совсем из-за другой причины… У Империи есть враги, а среди них есть сильные проклинатели — вот и весь ответ. Если начнется какая-нибудь крупная и затяжная война, всех студентов и охотников призовут на нее — это стандартная практика. И эта базовая дисциплина готовят нас к этому. Правда, война со шведами уже идёт, но пока локальная и одна моя мать чего там стоит!

Но сейчас не об этом… Препод уже вошёл в аудиторию, повесил плащ на плечики, снял шляпу и молча прошёл за трибуну. Даже не поприветствовал нас, лишь окинул всех цепким взглядом, словно выискивая жертву.

— Очина и Чумаков, выйдите вперед! — вызвал он моих одногруппников.

Опять нам кранты по очкам… Вызвал двух раздолбаев!

— Я сейчас наложу проклятье психического типа на Чумакова, а ты, Очина, должна будешь его снять, — сказал Вячеслав Борисович. — Готовы?

— А мне надо будет отражать заклинание? — поинтересовался Афанасий Чумаков.

— Если сможешь, — ухмыльнулся препод. — Готовься чертить руны своим даром.

Виконт Чумаков кивнул. Он маг элементного дыхания со световой спецификацией. Стрелял лучами из рта и ноздрей, как какой-то дракон с солнечной батареей вместо печени. Это такая мутация появляется у многих от брака между одаренным Света с одаренной Воздуха, но подобные маги-мутанты не слабаки — просто вся сила у них в лёгких, а не размазана по телу.

Афанасий активировал свой дар. Потом дунул на Борисовича световым потоком, чтобы задержать. И выдохнув жёлтые сферы, начал чертить защитные руны, но облажался в двух символах. Препод оскалился, как голодный волк на овечью ферму, и выстрелил в него проклятием.

Секунда — и Чумаков уже на коленях. А глаза его так сияют счастьем, будто выиграл в лотерею. Он подполз к ошарашенной Очиной и начал целовать ее руки, словно нашёл последний кусок хлеба в постапокалипсисе.

— Ярослава, свет очей моих! Ты прекрасна, как луна! Нет в мире девушки красивее! Я на всё ради тебя готов! — лепетал он. — Ради одной твоей улыбки готов убить себя! — по аудитории сразу расползлись тихие смешки.

— Вячеслав Борисович, вы что, приворот на него напустили? — лицо Ярославы скривилось. — Может, лучше Царева или Нужина мне в пару поставите? Они хотя бы красавчики, а этот… — она отвернулась с пренебрежением. — Не хочу, чтобы он за мной потом всю неделю бегал. Это же позорище!

— Если так не хочешь этого, то сними с него проклятие, — усмехнулся препод. — Всё в твоих руках, как говорится.

А Чумаков тем временем продолжал ползать перед ней на коленях, словно верный пёс.

Очина же была магичкой абсолютной тьмы. Создавала непроглядный мрак, в котором только она могла видеть. И при более развитом даре лишала бы противников всех чувств — зрения, слуха, обоняния, вкуса, осязания. Однако, в одиночку Ярославе будет непросто охотиться, но если освоит оружие — справится.

А пока презрительно глянув на Афанасия, Ярослава окутала его тьмой, чтобы отвязался. Потом отойдя, начала выводить руны тьмы в воздухе. Они работали как уравнения и без знания магической математики проклятие тоже сложно снять. Так что, не зря математику называют царицей всех наук. Магам приходится считать молниеносно, иначе — ты труп. Поэтому наверное, среди них много блестящих учёных.

Но для Очиной новости хуже некуда — Чумаков неделю будет преследовать ее со своими ухаживаниями. Ведь она и математика, как молоко и малосольные огурчики — совсем несовместимы, короче. Ярослава очень тупила над рунами в дробях, а некоторые вообще забыла. И преподаватель, ухмыльнувшись как палач перед казнью, объявил о провале. Так что, с группы нашей сняли сотню очков — как-будто у нас мало других проблем.

И Очина, застонав от недовольства, поцокала на каблуках к своему месту. А за ней, как собачонка за хозяйкой, с идиотски-влюбленным взглядом побежал Афанасий.

— Ярославушка, давай я твой рюкзак понесу! Могу и туфли тебе почистить! — сиял он от счастья. — Или хочешь, куплю тебе что угодно, моя королева!

Она фыркала и пренебрежительно отталкивала его, но тут вмешалась Ленка.

— Очина, не тупи, используй момент.

— О чём ты? — наморщив лоб и закинув в рот жвачку, кудрявая княгиня покосилась на неё.

— Афанасий готов на всё ради тебя, так эксплуатируй его всю неделю себе на пользу, — подмигнула Лиса.

— Ха, а ведь это идея, — вдруг хищно улыбнулась княгиня и обернулась к виконту. — Слушай, Чумаков, мне новая сумочка нужна. Купишь?

— Конечно куплю, моя богиня! Хоть сотню — для меня это будет в радость.

— А ещё кофе мне после пары возьми и мои книги тяжёлые в библиотеку отнеси, — Ярослава с довольным видом накручивала локон на палец, придумывая для виконта всё новые задания.