Черный Маг Императора 17 (СИ) - Герда Александр - Страница 27

— Его зовут Теретей… — сказали мы с Рябининой в один голос.

— Не суть, зовите его как вам угодно. Лично для меня они просто живые деревья, — отмахнулся от нас Щекин и посмотрел на меня. — Темников, проблема в другом — этот твой Теретей будет ломиться в оранжерею до тех пор, пока не познакомится с цветком-клоуном лично. Вот в этом я с Яной Владимировной абсолютно согласен.

— Вы же не хотите его выгнать из «Китежа»? — на всякий случай уточнил я.

— Разумеется нет, Максим, — перестала улыбаться Рябинина и грозно посмотрела на Бориса Алексеевича. — Я, конечно, понимаю, что, оранжерея и растения в ней, это важно, но Теретей — это уже часть нашей школы. Как тебе только такая мысль в голову пришла?

Вообще-то легко и просто. Зная Компонента, это было бы для меня не удивительно. Однако, говорить об этом я конечно же не стал.

— Мы нашли другое решение, — сказал Щекин. — Видишь вон ту дверь?

— Угу, — кивнул я.

Да, дверь я увидел уже давно. По моим соображениям ее приволок сюда Пономарев, чтобы закрыть ею часть дыры в стене. Это было бы выгоднее, чем возиться со стеклом и рамками.

— Она будет установлена в этой части оранжереи, чтобы дерево и цветок-клоун могли общаться, — закончил свою мысль Компонент. — Весь Теретей через нее пройти не сможет, но протянуть несколько ветвей вполне. Такого контакта им будет вполне достаточно.

— Это вы здорово придумали, Борис Алексеевич! — не удержался. — Выражаю вам от себя лично огромную благодарность!

— Рябининой выражай… — нахмурился он. — Это она придумала.

Я с радостью поблагодарил Рябинину, которая ответила, что иначе она поступить и не могла. Вот только, по-моему, Щекин этому был не очень рад.

— Сегодня к вечеру здесь все закончат, и мы познакомим цветок с деревом, — продолжил он. — Так что «Арканум» на сегодня отменяется.

— А мне можно будет при этом присутствовать? — на всякий случай уточнил я.

— Не можно, а нужно! — воскликнула Яна Владимировна. — Тебе нужно будет поговорить с Теретеем, что если он и после знакомства захочет общаться с Плюмумом, то Борис Алексеевич будет устраивать им личные встречи и оранжерею для этого больше крушить не нужно.

— И Борису нужно будет сказать, чтобы он присматривал за этим малолетним кустом… — пробурчал Компонент. — Ясно тебе?

— Само собой, — кивнул я.

— Тогда мы тебя больше не задерживаем, — сказал он и посмотрел в сторону конструкта. — Иди к ним прямо сейчас и проведи профилактическую беседу. Еще не хватало, чтобы твой Теретей выломал дверь сразу же после того, как ее поставят.

Этим я и занялся. Пока я разговаривал с Теретеем и Борисом, к нам подошел Нарышкин, а к концу разговора прибыл и Градовский, который все это время торчал внутри оранжереи.

— Ситуация сложная, но контролируемая, — доложил он. — Мне показалось, у Плюмума какой-то приунывший вид, а еще несколько растений повреждены стеклами.

Да ну? Странно, что Щекин мне ничего не сказал про них. Видимо, это были какие-то не особо ценные экземпляры.

Закончив разговор со своими друзьями, мы с княжичем потопали обратно в общагу. В отличие от меня, Лешка не особо заинтересовался возможностью лично присутствовать на знакомстве дерева с цветком и сказал, что лучше будет ждать меня в главном корпусе в компании Кречетниковой. Блин… Точно… Надо же как-то с Урусовой пообщаться насчет наших с ней совместных репетиций. Как-то у меня это совсем вылетело из головы.

Чтобы набраться смелости перед разговором, мы с княжичем решили зайти в столовку и поужинать немного раньше, чем обычно. Не то чтобы я боялся разговаривать с Прасковьей на эту тему, просто… Ну в общем, я решил немного подкрепиться. Тем более, кто знает, будет ли у меня на это потом время? Сначала оранжерея, потом танцы… Тут и с голоду ноги протянуть можно от такого жесткого режима…

Долго засиживаться не стали. Если я собирался поговорить с Урусовой до встречи с Щекиным и Рябининой, то это нужно было делать поскорее. Однако, о чем поговорить, конечно же, нашлось. Еще бы, столько событий за два дня!

Обсудили последние школьные новости и слухи, а еще я рассказал Нарышкину о встрече с Голицыным и похвастался подарком, который он мне привез от Императора.

— Хорошая штука, — одобрил артефакт Лешка. — Такие цацки могут очень дорого стоить, если защита сильная стоит. Покруче твоей магической брони будет.

— Да ну? — спросил я, надевая Серебро обратно на шею. — Александр Николаевич своими подарками мне уже целую кучу денег сэкономил.

— Это точно, — кивнул княжич. — Только я бы на твоем месте не очень сильно радовался этому подарку. Броня еще туда-сюда, а вот это…

— Что ты хочешь сказать? — не уловил я мысли Нарышкина.

— Ну… Например, подумал бы, почему Романов тебе такие мощные защитные вещи дарит, — ответил он.

— Ну это же очевидно, чтобы со мной все было в порядке.

— Логично, — усмехнулся он. — А если возникает необходимость беречь твое драгоценное здоровье такими мощными штуками, значит есть за что переживать, правильно?

— С этой точки зрения я об этом не думал… — признался я. — У меня и врагов-то таких сильных пока нет… Не считая Державиных, которые уже мертвы…

— Сейчас, может быть, и нет, а там кто его знает, — пожал плечами княжич и подмигнул мне. — Просто Александр Николаевич с головой на плечах, поэтому всегда наперед думает. Не от Шуйского же он тебе защиту прислал… Хотя и от него тоже, конечно… Мишка еще тот сучонок…

Я глотнул клубничного киселя и скривился. Пенка попалась… Самая плохая в мире штука… Что на молоке, что на киселе…

— Ты чего скис? — хохотнул Лешка. — Это же я так… Просто, чтобы ты не сильно расслаблялся. Нам с тобой вообще радоваться нужно!

— Что за повод? — спросил я и отодвинул от себя стакан с киселем подальше.

— Как это? Державиных грохнули, разве не повод? Как ни крути, а на несколько врагов меньше стало, — ответил он. — Причем наших с тобой общих врагов, Макс, так что два в одном получается.

— Ну разве что так…

Слово за слово, а время поджимало. Нужно было идти искать Урусову. К моему удивлению, Нарышкин мне сказал, что в среду искать ее в это время лучше всего в спортивном зале. Понятия не имею, откуда он все про всех знает, но это оказалось правдой.

Он не сказал мне, чем она там занимается, поэтому пока я топал в спортзал, то до последнего момента думал, что обнаружу ее там фехтующей с Гребнем. Артем Захарович со многими дополнительно занимался фехтованием, поэтому это было бы вполне логично.

Однако я ошибся… Урусова занималась йогой. Причем девчонок там оказалось довольно много, а тренером у них была Виктория Артемовна Островская.

Как только я пришел в себя от неожиданности, первой мыслью у меня было удрать из этого женского царства поскорее и дождаться Урусову снаружи, но я не успел.

— О! Какие люди! Привет, Максим! — помахала мне рукой Островская. — Ты тоже решил заниматься? Какой молодец!

Понятное дело, что вся группа обернулась и на меня уставилось несколько десятков любопытных глаз. Да блин… Ну е-мое… Только я так мог попасть на ровном месте… Еще Лешка, тоже мне друг называется… Не мог сказать, что они здесь делают…

Я открывал и закрывал рот, как рыба, секунд тридцать, прежде чем смог выдавить из себя ответ, что я просто Гребня искал. В ответ девчонки дружно захихикали, а я красный как рак свалил оттуда поскорее.

— Какие красотки! Хозяин, ты видишь? Как это я раньше здесь не бывал! — радовался Петр Карлович. — Может быть, все-таки вернемся? На них такие… кхм… интересные костюмчики…

— Градовский! Вообще-то, как раз тебе бы и не мешало знать, что здесь происходит в это время! — грозно сказал я призраку. — Помощничек, блин! Болтаешься неизвестно где, вместо того, чтобы делом заниматься!

— Какая вопиющая несправедливость… — обиделся он. — Я ведь всегда рядом с тобой, хозяин, а как что случись, сразу я виноват…

Рядом со спортзалом было несколько беседок, в одной из которых я и решил устроить засаду. Градовский в это время строил из себя всеми обиженного призрака, Дориан то и дело хохотал, вспоминая как я там блеял в спортзале, а я злился на них обоих.